— Не стоит слушать сплетни, Ризелла. Я не жажду королевского внимания и предпочитаю мужчин, с которыми буду на равных и в жизни, и в постели. Представляешь, некоторые способные устоять перед обаянием нашего правителя, возможно, и ты была бы более рассудительна, но уж слишком сильно хочешь стать королевой.
Энергия в комнате изменилась, король был… обижен? Именно эта эмоция промелькнула на мгновение и затерялась в облаке раздражения. Тамрия обернулась к двери, сделав вид, что только заметила короля.
— Ваше Величество, – ведьма присела и поклонилась, опустив глаза долу, сердце колотилось, как ненормальное. Силы пресветлые, пусть он поверит её словам! Что угодно, лишь бы Элиас не узнал о её чувствах! Она не вынесет насмешек или жалости.
— Вижу, у вас тут девчачья свара, – криво усмехнулся правитель и вальяжной походкой направился к своей пассии. – Что ты тут делаешь, сладость моя? Неужели пришла воевать за меня?
Он страстно прижал к груди баронессу и без всякого смущения впился жадным поцелуем в губы, словно был с ней наедине, а Тами просто предмет мебели. У девушки задрожал подбородок от подступивших рыданий, одно дело знать, как обстоят дела, другое – видеть всё своими глазами. Никогда раньше Элиас не выставлял напоказ их отношения вот так откровенно…
— Ты моё единственное наслаждение, – прошептал он, оторвавшись от призывно раскрытых губ вдовы, и у Тами мурашки пробежали по телу, словно этот страстный шёпот был предназначен ей, – все остальные лишь бледные тени... Как же я могу заменить кем-то мою красавицу?
— Но ты несколько ночей не звал меня к себе, повелитель, – Ризелла картинно пустила слезу, а нежный голосок задрожал, – это едва не разбило мне сердце… Я не мыслю жизни без тебя, мой король…
Она с душераздирающим отчаянием заглянула ему в глаза, продолжая проливать слёзы, и умудрилась одним взглядом выразить и обиду, и упрёк, и покорность, и страсть.
— Моя бедная девочка… – Элиас нежно смахнул слезинки с её щёк, но в тёмных глазах правителя мелькнули смешинки, он явно забавлялся спектаклем в свою честь. – Ты решила, что у меня роман с Тамрией? – красотка приняла самый несчастный и убитый вид, а он только головой покачал и рассмеялся, по-прежнему игнорируя Тами. – Мне снились кошмары, потому я и позвал её. Ведь именно для этого нужна ведьма…
— Чтобы избавиться от кошмаров, тебе не нужна ведьма, повелитель, – вдова всем телом прижалась к королю и запустила пальчики в густую шевелюру, прошептав ему в губы: – я могу прогнать любой кошмар и сделать твои ночи сладкими.
Она потянулась к нему, а Элиас подхватил её на руки пробормотав:
— Стоит ли ждать ночи, радость моя? – и пошёл к дверям.
— Повелитель, – Тамрия спохватилась, переступив через свою обиду, – для чего ты приходил ко мне?
Король обернулся через плечо, не отводя горячего взгляда от губ фаворитки, и раздражённо бросил:
— Неважно! Я и так вижу, что толку всё ещё нет. Вероятно, маг моего отца ошибся, доверив тебе эту работу.
Тами застыла посреди комнаты, как будто её оглушили. Ни разу Элиас не говорил с ней так грубо, никогда не позволял ни себе, ни другим оскорблять её, и вот, после всех её стараний, такая «благодарность». Из коридора донёсся игривый смех баронессы, Тами подскочила к двери и захлопнула её. Ноги подкосились, и девушка осела на пол, зажав рот, чтобы заглушить рыдания. “За что он так со мной?! Словно от блохастой собаки отмахнулся,” – она привыкла к насмешкам и издёвкам, как же, юная девчонка, сирота, и вдруг, такая должность! Но никогда король не сомневался в ней, и только мысль, что она нужна Элиасу, утешала одинокую душу, а теперь и это развеялось прахом.
***
Правитель Ларата сам не понял собственных эмоций, но что-то в словах ведьмы задело его. Откуда взялось это идиотское стремление обидеть Тамрию? А ведь именно этого он и хотел, тиская при ней Ризеллу, а потом бросив в лицо обвинения… Элиас видел, что она почти не спит с тех пор, как узнала о его снах, из кожи вон лезет, чтобы найти ответы… На душе было паршиво, совесть нещадно грызла короля, и попытка забыться в объятиях любовницы провалилась с самого начала. Механический акт любви не принёс покоя или облегчения, впрочем, Ризелла давно надоела ему, но отвязаться от баронессы было не так просто, а скандалить не хотелось. И так вся его жизнь выставлена на обозрение, словно он мартышка в бродячем цирке.
Король натянул халат и равнодушно набросил одеяло на крутое бедро фаворитки, её прелести поначалу казались очень соблазнительными, но когда новизна сменилась привычкой, в душе осталось ощущение пустоты. Иногда, когда они болтали о чём-то с ведьмой, оно отступало, но Тамр была очень закрытой и не особо стремилась провести время в его обществе. Элиас уставился в окно, даже не замечая, что уже опускался вечер. В голове короля плавали слова любовницы, о том, что ведьма влюблена в него. И чем больше он думал, тем меньше понимал, что чувствует в связи с этой новостью. Хотя, может, баронесса всё выдумала, чтобы поддеть ведьму?
В конце концов, Его Величество решил, что проще забыть эту чушь и сделать вид, будто ничего не случилось.
А вот что действительно было нужно, так это загладить размолвку с Тамр… Как бы там ни было, они с ведьмой связаны на всю жизнь, и она единственная, кому он может всецело довериться. Большая удача, что они сразу нашли общий язык и прекрасно ладят, не стоит портить отношений из-за глупых эмоций и напряжения последних дней. Элиас тяжело вздохнул... Насколько проще было бы, будь Тамр, как другие женщины! Отправил записку и украшение подороже, и дело с концом, но ведьма не польстится на блеск безделушек. Придётся идти… Король поморщился от досады, потуже затянул пояс халата и отправился виниться.
Глава 3
Тами никак не могла успокоиться, обидные слова короля царапались острыми осколками в памяти, а перед глазами стояли сцены его нежностей с баронессой. Однако слёзы сменились злостью, и девушка решила, что не позволит никому вот так выводить себя из равновесия. Нет ей дела до личной жизни правителя, женат Элиас или развлекается с любовницами, он остаётся для неё недосягаемым, и тут она бессильна что-либо изменить. А вот с упрёками мириться не станет! Он ещё устыдится своих несправедливых слов!
Девушка порывисто схватила карты и уселась за гадальный столик. Конечно, в таком состоянии было опасно идти путями неведомого, ведь вредоносные сущности, падкие на любой негатив, не дремлют… Но Тамрия не могла ждать, или делом заняться, или увязнуть в трясине жалости к себе, выбор был невелик!
На удивление, сила откликнулась быстро, Тами не стала задавать вопроса, а сразу вытащила карту жрицы, положила её в центр стола и сосредоточилась на изображении. Ведьму окутало облако прохлады, лёгкое покалывание пробежало по телу от ступней до макушки и сконцентрировалось в ладонях и кончиках пальцев. Рисунок ожил, он увеличивался, заполняя собой пространство, и очертания комнаты задрожали и потеряли чёткость. Тами оказалась в какой-то гористой местности, серой и безжизненной, покрытой снегом и льдами, а напротив застыла фигура в летящих белых одеждах. Высокая и статная, с развивающимися серебристыми волосами, жрица изучала ведьму. Тамрия чувствовала внимательный взгляд, хотя лицо женщины было сокрыто дымкой.
— Злость ведёт к опрометчивости, это плохой советчик, – холодный, зычный голос был слегка насмешлив. – Ты смелая, но не стоит так стремиться доказать что-то, ведьма должна быть выше людской возни.
— Но я ведь тоже всего лишь человек, – Тами пожала плечами, не понимая, к чему этот разговор.
— Таков твой выбор… – сущность умолкла, будто созерцая нечто недоступное взгляду девушки. – Но это и к лучшему, ты подходишь для своей роли…
— О чём ты говоришь, Великая?
— Скоро поймёшь, а сейчас тебе нужен другой ответ.
Жрица исчезла. На её месте появилась старинная раскрытая книга, страницы переворачивались, но Тами успевала разглядеть лишь отдельные слова, на последнем развороте мелькнула знакомая печать, обложка закрылась, и всё исчезло. Горы и льды закружились и подёрнулись туманом, а ведьма, сделав резкий, глубокий вдох, вернулась в привычный мир. Её мелко трясло, руки не слушались, в висках громыхали барабаны, а к горлу подступала тошнота. Головокружение постепенно успокаивалось, и Тамрия с удивлением рассматривала погружённую в полумрак комнату. Похоже, она провела в трансе несколько часов, а казалось, и десяти минут не прошло.
