– Вот незадача, детка, мне пора, – сказал Джик, взглянув на свой хронометр. – Опаздываю на работу! – Он горячо, но второпях обнял ее и бросился к двери. – Обязательно расскажи мне обо всём вечером, – сказал он и ушел.

Оставшись одна, Уна снова открыла инструкцию: «Подключите «Металлического Жаворонка» к электрической цепи». Что ж, это должно быть просто. Ожидая, пока электронный мозг разогреется, она продолжила с того места, на котором прервалась, когда Джику пришлось уйти.

– Возьмите два отростка, – это, должно быть, такие гибкие штуки с пластинами на концах по бокам «Металлического Жаворонка», – и приложите концевые диски к каждой стороне горла, полностью расслабьтесь и постарайтесь очистить сознание – этот период расслабления необходим для того, чтобы «Металлический жаворонок» мог проанализировать структуру вашей гортани и горла.

– Четыре – после завершения анализа гортани приложите концевые диски по обе стороны грудины (см. рисунок 2). При наложении дисков убедитесь, что легкие полностью наполнены воздухом. Задержите воздух в легких, пока…

К этому можно вернуться и попозже. Сейчас её больше всего волновало достаточно ли разогрелся электронный мозг «Металлического жаворонка»? Уна задумчиво посмотрела на аппарат. Стеклянные бородавки на его поверхности начали переливаться фиолетовыми и синими огоньками, так что он стал похож на нечто среднее между рождественской елкой и подсвеченной сосновой шишкой. О, наверное, уже прошло пять минут.

Довольно осторожно Уна взяла в руки один из отростков (он был на ощупь полуживой, как вялая гусеница) и приложила диск к горлу, как раз под изгибом челюсти. Она проделала то же самое со вторым отростком. Затем постаралась расслабиться и избавиться от мыслей о чем-либо.

Это было трудно сделать. Диски постоянно шевелились и слабо вибрировали, что заставляло Уну не расслабляться, а нервничать. А когда она пыталась отвлечься, то обнаруживала, что думает о новых туфельках, которые ей понадобятся, и размышляет, купить ли их из бисера, чтобы они подходили к платью, или из шампиньона, потому что он сочетается со всем.

В целом, возможно, шампиньон был бы лучше, особенно если бы она сделала прическу в античном зеленом цвете, чтобы подобрать ее к цвету платья. Или бант из хризолита? Это…

– Хм, – сказал «Металлический жаворонок».

Уна подпрыгнула. Она не ожидала, что он что-нибудь будет говорить – да и откуда вообще доносится его голос? На поверхности «Металлического жаворонка», насколько она могла видеть, не было никаких отверстий.

– Хм, – повторил он. – Повторяйте за мной, пожалуйста, ми-ми-ми-ми-ми-ми-ми.

Уна запрокинула голову и сделала глубокий вдох.

– Ми-ми-ми-ми-ми-ми-ми, – послушно запела она.

Ей показалось, что «Металлический жаворонок» вздрогнул.

– Еще раз, – сказал он.

– Ми-ми-ми-ми-ми-ми-ми-ми!

– Да. А теперь вот так: аха-аха-аха-аха-аха.

– Аха-аха-аха-аха-аха.

– Хм, – в третий раз произнес «Металлический жаворонок».

Наступила тишина, в то время как синие огоньки внутри сменились на каттлеево-фиолетовые и снова на синие.

– Переходим к четвертому этапу, – провозгласил он.

– Прошу прощения?

– Четвертый этап в инструкции. Приложите концевые диски к обеим сторонам грудины, убедившись, что легкие полностью наполнены воздухом…

– Ну, детка, как все прошло? – спросил Джик, вернувшись домой вечером. – Как тебе мой подарок? Кстати, надень своё лучшее платье, малыш, мы будем ужинать не дома.

– О, правда?

– Конечно. Я забронировал столик в клубе «Голден Рокс». Отпразднуем.

За бокалами сомы и рома, пока оркестр на заднем плане тихо наигрывал на малимбах и лигниновых пузырях, она рассказала ему о своих занятиях с «Металлическим жаворонком» в течение дня.

– Он говорит, что строение моей гортани довольно необычное, – закончила она, – и мне нужно правильно поставить голос. Всю свою жизнь я пыталась петь слишком высоко.

– Это интересно.

– Угу. Он разработал для меня целый ряд упражнений. Голосовые упражнения, дыхательные упражнения, упражнения для осанки – есть даже одно упражнение на сопение носом.

– Да, я заметил, что ты говоришь так, как будто у тебя болит горло. Тебе это нравится, малыш?

– Да я просто без ума от этого, Джик!

Под столом Джик сжал её руку.

– Давай потанцуем, – сказал он.

– Послушай, Уна, – немного нервно сказал Джик на пятнадцатый или шестнадцатый день после того, как подарил ей «Металлического жаворонка». – Не хочу лезть не в своё дело, но не кажется ли тебе, что эта штука ставит твой голос слишком низко? Боже, милая, иногда ты говоришь как завсегдатай пивной или тенор с сильной простудой.

Уна яростно замотала головой.

– Нет, – ответила она хрипло, с несколько большим нажимом, чем требовалось для простого отрицания. – Ни капельки! Это просто промежуточный период, Джик. Разве ты не понимаешь? Очень скоро мой голос начнёт звучать чудесно. Я абсолютно уверена в «Металлическом жаворонке»!

За четыре дня до запланированного концерта Уна сломалась. Когда в тот вечер Джик позвонил в дверь, она бросилась в его объятия и залилась слезами.

– Во всем виновата эта проклятая старая машина, – сказала она хриплым, лягушачьим тембром, теперь заменявшим ей голос. – Я просто ненавижу его! Я думала, у меня будет такой замечательный голос, а я даже говорить не могу! А до концерта осталось всего четыре дня! О, Джик, дорогой, что же мне делать?

Джик прижал ее к груди, что-то успокаивающе нашептывая и пытаясь успокоить. Потом отстранился и уставился на нее.

– Концерт? – спросил он. – Какой концерт?

– Ежегодный концерт в моем клубе, – хрипло ответила Уна. – Миссис Кэбот-Кэбот пригласила меня на выступление с номером из четырёх песен. Я не рассказала тебе об этом раньше, потому что хотела сделать сюрприз.

– Боже мой!

– Ну, не стой как истукан, – с чувством выдохнула Уна. – Ты должен мне помочь, Джик. Ты просто обязан все исправить!

Джик сжал челюсти. Он прошел в гостиную и набрал на видео номер продавца. Он говорил с ним довольно долго, пока Уна вытирала глаза и гадала, сильно ли размазался ее макияж.

– Все в порядке, – сообщил он, когда вернулся. – Я позвонил продавцу из магазина хозтоваров и спустил на него всех чертей. Похоже, у них уже были проблемы с этой специальной моделью класса «де люкс». Дисбаланс в электронном мозге настолько велик, что он постоянно выходит из строя. Я сказал ему, что мы подадим в суд, и он сказал, что уверен – компания готова пойти на любое разумное соглашение, чтобы урегулировать конфликт во внесудебном порядке.

Уна в отчаянии всхлипнула.

– Какая мне от этого польза? – жалобно прохрипела она. – Даже если мы получим от них кучу денег, я все равно не смогу петь на концерте. Миссис Кэбот-Кэбот всем расскажет, и ты знаешь ее манеру говорить – эмоционально и в то же время с некой насмешкой.

– За последнюю неделю она звонила мне пять раз и спрашивала, уверена ли я, что смогу спеть. Я точно знаю, она надеется, что я выставлю себя на посмешище. О, Джик, я просто не могу этого вынести – ты не представляешь, как мне хотелось спеть!

Джик на мгновение задумался, зажав нижнюю губу между большим и указательным пальцами. Затем он двинулся к видео.

– Скоро приедет Скиннер, – сообщил он, когда вернулся. – Может быть, он придумает, как тебе помочь.

– Скиннер? – прокрякала Уна.

– Ну да. Разве ты его не помнишь? Он был на турнире по водному поло. Такой высокий худой парень.

– Такой высокий и худой… – Уна порылась в памяти.

У нее сохранилось смутное воспоминание о темноволосом мужчине с ясными глазами и взъерошенными волосами. На нем были белые брюки из люмифлана, не так ли? Должно быть, это тот самый, чьи длинные тонкие ноги и острый нос напомнили ей цаплю или журавля.

– Сейчас он проходит стажировку в городской больнице, – продолжил Джик. – Он хочет специализироваться на заболеваниях горла. Звукотехника – это своего рода его хобби.