Итак, национальные республики на месте распавшейся империи создал не Ленин. Они возникли в силу революционного пробуждения народов империи и бездарной политики Временного правительства. Ленин пришёл к власти в центральных областях разваливающейся страны, и как только он укрепил возглавляемую им республику, он стал расширять её территории и фактически собрал почти все земли бывшей империи (в образованный в 1922 году Советский Союз не вошли лишь Польша с Финляндией, которые и до революции многим казались чужеродными образованиями, да Прибалтика с Западной Украиной, которые позже присоединил Сталин). Ленин не был разрушителем России, наоборот, объективно он выступил как собиратель русских и российских земель, повторив подвиг великих русских князей и царей, таких как Иван Калита или Иван Грозный. И неважно, какими соображениями он руководствовался. Белые политики руководствовались самыми благими патриотическими устремлениями, а победи они и, возможно, Россию бы растащили на сферы влияния их зарубежные «союзники», оказывавшиеся вовсе не столь бескорыстными. Важно другое – чего Ленин добился. Политика оценивают не по замыслам и по словам, а по делам.

В конце концов этот неоспоримый факт признали даже проницательные враги Ленина и большевиков, находившиеся по другую сторону фронта в гражданской войне – такие как Шульгин, Устрялов или евразийцы.

Обратимся ко второму тезису. В действительности Ленин вовсе не был принципиальным сторонником концепции федерализма, так что и здесь его обвинители бьют мимо цели. Напротив, если мы обратимся к его дореволюционным выступлениям, а также к программе Российской социал-демократической партии, одним из лидеров которой он был, то увидим, что Ленин и эсдеки видели будущее постреволюционное государство унитарным (с некоторыми элементами самоуправления областей, которые «обладают особыми бытовыми условиями и составом населения»). Элементы самоуправления национально-территориальных образований – это вовсе не федерация, поскольку во всем мире федерацией называют добровольный союз государств, передающих часть своих полномочий центру. Отрицание Лениным федерализма не было случайностью. Ленин был твердо убеждён, что большое и единое государство гораздо прогрессивнее, чем совокупность мелких национальных государств или федерация такого рода автономий. До революции Ленин писал: «Марксисты… относятся враждебно к федерации и децентрализации – по той простой причине, что капитализм требует для своего развития возможно более крупных и возможно более централизованных государств. При прочих равных условиях, сознательный пролетариат всегда будет отстаивать более крупное государство… всегда будет приветствовать возможно тесное экономическое сплочение крупных территорий, на которых бы могла широко развернуться борьба пролетариата с буржуазией… Пока и поскольку разные нации составляют единое государство, марксисты ни в коем случае не будут проповедовать ни федеративного принципа, ни децентрализации».

Эта позиция Ленина связана и с другим его твёрдым убеждением – что эпоха наций уже заканчивается, наступает новая эпоха, когда народы сольются в единое, культурно гомогенное человечество, поэтому чем скорее сотрутся национальные различия, тем лучше, а большое унитарное государство имеет для этого больше возможностей, чем государство федеративное, где есть перегородки между субъектами, и тем более совокупность национальных государств. Ленин отмечал: «Широкое и быстрое развитие производительных сил капитализмом требует больших, государственно-сплочённых и объединённых территорий, на которых только и может сплотиться, уничтожая все старые, средневековые, сословные, узкоместные, мелконациональные, вероисповедные и прочие перегородки…»

Разумеется, Ленин не отрицал права наций на самоопределение, которое в то время было обязательным тезисом в наборе воззрений сторонника прогрессизма. Но в отличие от представителей национальных крыльев российской социал-демократии, например, «Бунда», он не возводил это право в абсолют. «Мы… заботимся о самоопределении не народов и наций, а пролетариата в каждой национальности», – заявлял Ленин. Это значит, что, если «парад суверенитетов» будет препятствовать утверждению социализма в России, Ленин был готов и считал совершенно необходимым против него бороться. Будущее это показало: в годы гражданской войны Ленин, сначала признав независимость Польши и Финляндии, стал оказывать помощь финским коммунистам и готовить поход Красной армии против «белопанской Польши»: Советская Польша и Советская Финляндия, по его мысли, должны были войти в Советский Союз.

Почему же Ленин отошёл от своих симпатий к большому унитарному государству и стал с 1918 года сторонником федеративного устройства Российской республики, а в 1922 году выступил за проект расширенной федерации советских республик? Потому что Ленин был не доктринёром, а реальным политиком. Политика же – искусство возможного. Хороший политик стремится к осуществлению не того, что он считает правильным в теории, а того, что возможно и наиболее оптимально на практике, в имеющейся наличной ситуации. Ситуация же оказалась очень сложной. Революция разбудила национальную энергию народов Российской империи. Временное правительство своей бездарной, никуда не годной политикой, довело страну до развала и допустило возникновение множества национальных государств на окраинах империи. Построить унитарное государство в таких условиях оказалось просто физически невозможным, и это показал опыт «белых»: они были несгибаемыми, бескомпромиссными сторонниками «единой и неделимой России» и ни при каких условиях не допускали существования в ней национальных автономий и тем более союза России с другими республиками. Кончилось это для них плачевно: они толкнули лидеров нерусских национальных движений – некоторые из них поначалу были их союзниками – к союзу с большевиками. Это хорошо видно на примере башкир. В 1917 году Всебашкирский съезд объявил о создании башкирской национальной автономии в составе Российской федеративной республики (под которой имелась в виду, конечно, республика, объявленная 1 сентября 1917 года Предпарламентом). После роспуска советским ВЦИКом Учредительного Собрания башкирское движение, имевшее своё военное крыло – башкирское кавалерийское войско, примкнуло к КОМУЧу (Комитету членов Учредительного собрания), который провозгласил себя настоящей законной властью в России – правительством той самой Российской Федеративной Демократической республики, что была официально создана Учредительным Собранием. Таким образом башкирское движение оказалось на стороне белых и отвергло власть большевиков как «узурпаторов». Однако осенью 1917 года в руководстве «белой республики» происходит переворот, к власти приходит А. В. Колчак, который занял твёрдую позицию недопущения национальных автономий и федеративных структур. Кончилось это тем, что башкирское войско почти в полном составе переходит на сторону красных, а его лидер Заки Валидов подписывает с Лениным и Сталиным в марте 1919-го договор о вхождении автономной Башкирской советской республики в Российскую Советскую Федеративную Социалистическую республику. Колчак получил «дыру» в Оренбургском фронте, а Юденич – башкирских «красных конников» под Петроградом.

То же самое касается и разразившегося в 1922 году спора между Лениным и Сталиным по поводу автономизации или федерализации советского государства. Первоначально Сталин, как известно, не хотел образования СССР, а предлагал создать расширенный вариант РСФСР, куда бы вошли в качестве автономий Украина, Белоруссия и Закавказье (и это, кстати, был ещё компромиссный вариант, потому что Бухарин и другие левые коммунисты выступали вообще за унитарную Российскую советскую республику в границах будущего СССР без каких бы то ни было национальных автономий). Ленин же выступал за союз уже имевшейся РСФСР с Украинской, Белорусской и Закавказской республиками. Сейчас об этом также много говорится и часто можно услышать в адрес Ленина самые смелые упрёки: если бы он не настоял на своём плане, то в 1991 году не было бы никакого распада СССР. Как будто не существовало никаких других причин для распада СССР в 1991 году, кроме того факта, что республики СССР формально считались государствами, а в Конституции СССР наличествовал тезис о праве союзных республик на отделение! Но ведь этот тезис был в Конституции много десятилетий – и ничего. В сталинской Конституции было прописано даже право республик на собственные вооружённые формирования и на международные связи, но СССР при Сталине почему-то не развалился.