– Ах! Милиция! Да что они могут думать! Разве им удобно думать?! Вовсе нет! Им как раз гораздо удобнее не думать! Взять первое, что попалось под руку, что само бросается в глаза, – это их дело! А думают пусть другие. Обрадовались, что папа – состоятельный человек! Финансовый мотив, финансовый мотив... Заладили, как попугаи, даже слушать ничего не стали. Да и мама еще... туда же. Правильно, если она всю жизнь была помешана на том, что ее хотят ограбить... Конечно, она принялась им поддакивать. А они и рады! Так, говорят, и запишем. Ну и записали.

– А вы не согласны с тем, что мотив убийства имеет какое-то отношение к деньгам вашего отца?

Тут Вера, кажется, даже подпрыгнула на диване.

– Да как... да что... да какое отношение он может иметь к деньгам, когда все эти деньги давно уже расписаны и по полочкам разложены?! Вы поймите, мой отец занимался антиквариатом, у него магазин, все его средства были вложены в предметы искусства. Та небольшая сумма, которая имелась у него в денежных знаках, если вдруг понадобилось бы что-то срочно приобрести, – и она тоже хранилась не под подушкой, а в банке. Каким образом, скажите на милость, можно было получить эти деньги, убив их владельца? Это ведь даже малому ребенку понятно! Шантаж, угрозы, похищение близких – вот какие методы используются в таких случаях, чтобы получить деньги, но никак не убийство. Я вам больше скажу: если речь идет о посторонних людях, не родственниках и не наследниках, то не было более надежного способа отрезать себе все пути к деньгам моего отца, чем его физическое устранение. Все юридические вопросы, касающиеся распределения капитала после смерти, а отчасти и при жизни, уже давно и очень четко урегулированы, все документы оформлены и заверены у нотариуса, так что оспаривать их – дело, заведомо обреченное на провал.

– А вы не могли бы более подробно, насколько это возможно, конечно, рассказать мне, как именно должен был распределиться капитал после смерти вашего отца, а также, как вы отметили, отчасти и при его жизни?

– Отчего же, могу рассказать. Все имущество после смерти отходило ближайшим родственникам – маме и нам. У меня еще две сестренки и два братика...

Пятеро детей? Однако... какой плодовитый антиквар!

– Недвижимость, квартиры и магазин и при жизни папы были оформлены не на него.

– А на кого?

– Магазин – на маму, эта квартира оформлена на меня, еще одна квартира – на братика Леву. Ну, еще мелочи, гараж, огород...

– Вот вы сейчас сказали, что не было ни малейшей возможности получить деньги вашего отца после его смерти. То есть если этот человек не являлся его родственником. А получить от него что-то при жизни можно было?

– Ну... как вам сказать? У папы были счета в банках, оформлены на него, и потом все, что было в магазине, тоже приобреталось от его имени, а это очень серьезные ценности. Старинная мебель, иногда даже из Европы, предметы, принадлежавшие известным людям... Кроме того, он приобретал иногда и картины, а они сейчас в большой цене. Особенно полотна некоторых мастеров... Нет, если бы кто-то задался такой целью – выкачать из отца деньги, то в его распоряжении могли бы оказаться достаточно серьезные суммы... Но повторяю, для этого, скорее всего, использовались бы совсем другие методы, нежели убийство.

– А как должны были распределиться после смерти все эти счета и антикварные ценности?

– Все это отходило, опять же, нам и маме, в равных долях. Там должна была производиться какая-то оценка... То есть она, видимо, сейчас и будет делаться... Надеюсь, Володя нам поможет, – Вера вопросительно посмотрела на эксперта.

– Да, да, конечно, Вера, я обязательно помогу, – с готовностью откликнулся тот.

– Ну вот. А после оценки вся стоимость делится на шесть равных частей и в соответствии с этим распределяется имущество.

– Наверное, это будет достаточно крупная сумма?

– Да, довольно большая.

– Извините, что задаю этот вопрос, но при расследовании необходимо учитывать все варианты... Вы не предполагаете, что к этому мог быть причастен кто-то... из ваших близких? Если сумма действительно большая, то...

– Это полностью исключено.

Вера даже не возмутилась, услышав мой вопрос (впрочем, возможно, ее об этом уже спрашивала милиция), она ответила просто и спокойно, но настолько категорично, что я сразу поняла – для себя она даже не допускает подобной мысли.

– Кроме того, что не может существовать даже предположений о том, что кто-то из нас мог... сделать такое с папой, не забывайте, что две мои младшие сестренки и братик – несовершеннолетние, а брат Лева – человек обеспеченный, и, кроме того, как я уже сказала, на него оформлена квартира. Впрочем, я говорю это только для вас, мне и без этого совершенно ясно, что никто из нашей семьи не причастен к этому, и я попрошу вас, если вам придется разговаривать с кем-то из моих близких, не задавать такой вопрос. Вы только напрасно расстроите их. Папа никогда не отказывал нам ни в чем, и думать, что кто-то из нас мог... Это исключено, – еще раз повторила она.

– Хорошо, поговорим о другом. Вы утверждаете, что после смерти вашего отца никто, кроме официальных наследников, не мог претендовать на его деньги?

– Да. Абсолютно никто.

– Но, насколько я поняла, ваша мама придерживается другой точки зрения?

– Ах! Мама... Видите ли, у мамы всегда было столько забот... Ухаживать за папой, вырастить нас, пятерых... Это ведь не так просто, согласитесь.

– Полностью согласна с вами.

– Ну вот. За всеми этими делами и хлопотами у нее совсем не было времени на что-то другое... на образование и прочее. Поэтому такими вещами всегда занимался папа, а она никогда ни во что не входила. Она не очень разбирается в юридических тонкостях, а поскольку всегда волнуется и переживает за нас, ей и кажется все время, что кто-то хочет нанести нам какой-то вред. Поэтому она и думает, что папу... убили, чтобы ограбить. Но, как я уже объяснила вам, сейчас никто, кроме нас, не сможет получить его деньги.

– Что ж, понятно. Но если исключить финансовый мотив, то что нам остается? Вы имеете какие-либо предположения о том, какая еще причина, кроме финансовой, могла толкнуть кого-то на такое преступление?

– Ах... вот в том-то и дело, что... я просто ума не приложу. Случайные грабители? Но его даже не обыскивали. Милиционеры показывали нам изъятые вещи – все было на месте, и телефон, и мелочь в карманах...

– То есть у вашего отца все-таки были с собой какие-то деньги?

– Ну да, немного он взял с собой, нельзя же совсем без денег идти, мало ли что...

– И все было на месте? – спрашивала я, прикидывая, сколько же у почтенного антиквара могло быть с собой денег.

– Да, все было на месте, все его вещи, и мы подписали бумагу.

– Какую бумагу?

– Ну, в милиции... Они сказали, что нужно подписать бумагу, что все на месте. И мы подписали, потому что все и было на месте. Вот.

– Таким образом, никаких предположений о том, каков мог быть мотив этого преступления, у вас нет?

– Нет, совершенно.

– А финансовый мотив вы полностью отвергаете?

– Да, полностью.

Я все пыталась подвести хрупкую Веру к тому, чтобы она как-то более определенно высказалась относительно того, собирается ли она заказать мне дополнительное расследование. Ведь до сих пор об этом не было сказано ни слова. Но Вера на нужную мысль «не наводилась», и мне пришлось действовать напрямик.

– Ну что ж, в таком случае вполне возможно, что вам действительно следует заказать дополнительное расследование частному детективу...

– Да, вот и Володя, он тоже... очень рекомендовал вас, – как-то нерешительно сказала Вера.

Мне показалось, что эта нерешительность была вызвана тем, что Вера начала догадываться: услуги частного сыщика стоят денег, и прикидывала в уме, какую часть папиного наследства она готова пожертвовать на расследование причин его убийства. Зная, что неопределенность в таких вопросах всегда выходит боком, я поспешила расставить точки над «i»: