Марчелла смотрела, как Санти увлеченно беседовал с Эми, и ей хотелось остаться с ним наедине. Когда обед закончился, было далеко за полночь.

В номере Санти они предались усладам любви. Довольная, Марчелла лежала в его объятиях, нежась в тепле его любви. Удовлетворение вновь ускользнуло от нее, однако она заставила себя ни о чем не думать, просто наслаждаться его ласками и откликаться на все его действия, словно секс необязательно должен приводить к оргазму, полная надежд, что тело ее само во всем разберется, когда она привыкнет к роскоши, позволяющей объединить любовь и секс воедино, чтобы насладиться ими в полной мере.

— Что будем делать, Санти? — спросила Марчелла, нарушая молчание.

— Поженимся и будем жить вместе, — прошептал он ей на ухо.

— Как же мы устроим наши жизни? — спросила она. Она почувствовала, как он слегка пожал плечами.

— Все само устроится и приспособится. Так же, как приспособились наши тела.

Марчелла позволила себе еще несколько минут понежиться в его объятиях, затем заставила себя сесть. Часы показывали около двух ночи.

— Лучше я пойду домой, дорогой.

Она выскользнула из кровати и нащупала свою одежду.

— Почему бы тебе не остаться со мной на всю ночь? — спросил Санти, включая свет. Опершись на локоть, он смотрел на нее. — Думаешь, Марк не знает, чем мы с тобой занимались?

Марчелла натянула платье.

— У меня такое предчувствие, что Марк должен привыкать к нам постепенно, — объяснила Марчелла. — Если я вдруг, вот так, останусь на всю ночь…

Она направилась к двери.

Санти ничего не сказал, но по его виду она догадалась, что ему было не по себе.

Придя домой, она заметила свет, выбивавшийся из-под двери комнаты Марка. Марчелла улеглась в постель, но внезапно почувствовала, что не может спать, поэтому она поднялась и начала править последний вариант «Музыки любви».

Минут через двадцать в дверь ее спальни тихонько постучал Марк.

— Входи, — сказала Марчелла.

Он выглянул из-за двери и медленно вошел в комнату. На нем был его ночной халат.

— Марк… — строго сказала Марчелла.

Он шагнул по направлению к кровати, в глазах застыла мольба.

Марчелла буквально заставила себя произнести трудные слова:

— Что ты думаешь о нем?

Марк уселся в ее ногах, не спуская с нее глаз.

— Будь очень внимательным, когда станешь говорить, Марк, — предупредила Марчелла. — Помни, речь идет о моей жизни!

Он взял мать за руку. Впервые в жизни Марчелле не хотелось, чтобы Марк прикасался к ней. Он провел кончиками ее пальцев по своим губам. Затем улегся рядом с ней на кровати и попытался обнять.

— Не надо, — сказала Марчелла.

Она не могла этого позволить. Во всяком случае до тех пор, пока она все еще ощущала прикосновение пальцев Санти, пока запах его тела сохранялся на ее коже.

— Не поступай так со мной, — пробормотал Марк, уткнувшись ей в шею.

Марчелла села на кровати, отстраняясь от сына.

— Это ты не поступай так со мной! — воскликнула Марчелла. — Разве ты не пытаешься заставить меня чувствовать себя виноватой за то, что я полюбила такого замечательного человека, как Санти? Если бы ты действительно любил меня, Марк, ты был бы рад за меня! Он — самое замечательное событие в моей жизни, произошедшее после твоего рождения. Восемнадцать лет ты безраздельно пользовался моим вниманием…

— А теперь настала его очередь? — закончил за нее Марк, горько скривив губы.

— Да, Марк, — согласилась она, кивая. — Теперь его очередь.

Он сел и горящими глазами уставился на нее.

— Но ты же не какая-нибудь… вещь, которую можно делить и передавать другим по очереди! Ты моя мать, и ты создала наш с тобой мир таким! Ты сделала так, что существуем только мы вдвоем, и ты не имеешь права вот так просто взять и выбросить меня прочь, потому что ты нашла себе кого-то…

Глаза Марка, взиравшие на нее, наполнились слезами.

— Я-то не нашел себе никого! И никогда не найду!

— Не дури! — начала успокаивать его Марчелла. — Тебе всего восемнадцать. Ты непременно встретишь кого-нибудь. На первом твоем выступлении были десятки красивых девушек, они буквально вешались тебе на шею.

— Это ерунда, — он сел, положив руки ей на плечи. Глядя ему в глаза, Марчелла словно читала все его мысли, ощущала силу переживаемых им эмоций и мощную потребность ребенка.

— О Господи, Марк, что я наделала? — испуганно прошептала она. — Чего же ты хочешь? Чтобы я никогда не взглянула ни на одного мужчину? Никогда не полюбила?

— Ты так сильно мне нужна, — прошептал он, — я не умею жить самостоятельно. Я знаю только музыку. Люди очень сильно влияют на меня, и я не знаю, как быть с их требованиями! Ты единственный человек, который…

— Разве так можно! — остановила его Марчелла. — Мать не может быть единственным человеком, которому веришь или которого любишь…

— Но ты же сама обещала, что я буду светом твоей жизни! — воскликнул он.

— Ты им и будешь! — заверила его Марчелла. — Однако это не означает, что мне не нужен мужчина, который будет любить меня и заботиться обо мне. — Марчелла провела рукой по его лбу. — Марк, неужели ты не понимаешь, что любовь сына не заменит любви мужа? У женщин есть потребности, как и у мужчин…

— У Эми тоже есть потребности, но она находит способы удовлетворить их! — с вызовом произнес он.

Марчелла беззащитно посмотрела на него.

— Я не Эми, — сказала она. — И это не та тема, которую следует обсуждать матери с сыном, Марк. Если я решу, то могу выйти замуж за Санти хоть на следующей неделе. Но именно потому, что мы с тобой близки, мне хочется, чтобы ты его полюбил. Прими его как старшего брата или как хорошего друга. Если ты позволишь Санти узнать тебя так же хорошо, как знаю я, он тоже полюбит тебя.

— Я не желаю, чтобы он меня любил! — воскликнул Марк. — Не нужна мне его любовь! Мне нужна только твоя любовь! Вся твоя любовь!

Марк выскочил из кровати.

— О Господи! — пробормотал он, закрывая рот руками и делая несколько шагов по направлению к ванной комнате. Внезапно он поперхнулся, согнулся пополам, и его начало рвать. Хватая воздух ртом, он лег на ковер.