Наступает тишина, нарушаемая лишь шумным тяжелым дыханием.

Мужчины выжидающе смотрят на меня. Я недоуменно хлопаю ресницами. Молчание затягивается. Такое ощущение, будто они ждут, что я начну петь и плясать.

Коннор склоняет голову набок, и до меня наконец доходит.

Прижав одну ладонь к груди, вторую я простираю в сторону валяющегося на дороге тела и громко произношу:

– О господи… Боже… что я натворила… какой ужас.

Тишина. Из леса доносится совиный крик.

– Такое горе, – продолжаю я, вытирая сухие ресницы. – Кошмар… Никогда себе не прощу.

– Срань господня, – хрипло бормочет Бэтмен. – Ну разумеется.

– Прости, что?

– Ну разумеется, – отчетливо повторяет он, подаваясь ближе и глядя на меня сверху вниз. – Тупая безмозглая принцесска, которой плевать на ни в чем не повинного парня, случайно перешедшего ей дорогу.

Насчет «неповинного» я бы поспорила, но Коннор осаждает приятеля:

– Эй, дружище, хватит…

– Вечно гадишь, а потом ждешь, что придут другие и уберут за тобой дерьмо, – продолжает Бэтмен, не слыша напарника. В голосе снова прорезается незнакомый акцент. – Весело порхаешь по жизни – и плевать тебе на всех, кто рядом!

Я подхожу вплотную, чувствуя мужское дыхание с запахом пресной воды. Скривив губы в улыбке, смотрю в затянутое маской лицо.

– Не пора ли напомнить, что я – клиент? Это твоя работа, забыл?

– Нет, не моя.

– Я думала, мне пришлют уборщиков.

– Значит, ошиблась.

– Тогда какого черта ты здесь делаешь?!

– Заставили.

Бэтмен с кряхтением взваливает труп на плечо, бросая в мою сторону злые взгляды. Я стараюсь не вздрагивать, хотя сердце заходится в груди отбойным молотком.

– Ты меня не знаешь, – шиплю я.

– И слава богу, – рычат мне в ответ.

Бэтмен тащит труп к эвакуатору. Я провожаю его взглядом. Ко мне подходит Коннор.

– Не сердись, – говорит он тихо и сипло, будто ему сдавили шею. – Такой уж он… по натуре. Да и ночка выдалась не из легких. Поверь, он ничего против тебя не имеет. Просто… Слишком давно работает, вот и устал, наверное.

Кивнув, я отворачиваюсь от эвакуатора, где Бэтмен заматывает тело в полиэтилен и затем в одеяло. Под его недовольное бурчание разглядываю деревья. Хорошо бы найти в лесу укромное местечко и посидеть наедине с собственными мыслями. Может, если мир затихнет хоть на минуту, я сумею обрести в душе покой?

– Завтра мы приедем и вытащим машину из озера. Сегодня уберем с дороги все обломки, – говорит Коннор. Я чувствую на себе его взгляд, но не оборачиваюсь. – Не обращай внимания… Бэтмен, может, и грубоват, но человек надежный. Мы все сделаем. Улик не останется. Все будет выглядеть так, словно никакой аварии не было.

– Да, хорошо… – шепчу я, на миг улыбнувшись.

Если я и хотела убедить Коннора, что со мной все в порядке, то не вышло. Увидев в его глазах тревогу, я старательно выдавливаю новую улыбку.

– Разве здесь была авария?

– Не было, – отвечает он со смешком. Наверное, думает, что я шучу. Коннор отходит, чтобы помочь недовольному Бэтмену принести с берега акваланг. Когда они проходят мимо, я старательно растягиваю губы в улыбке, но сама чувствую себя как никогда тоскливо.

Недоделанный Бэтмен бросает гидрокостюм в багажник «Доджа», переодевается в черные джинсы и рубашку с длинными рукавами, натягивает лыжную маску, кожаные перчатки и идет ко мне. Я сдерживаю желание выхватить из сумки пистолет.

– Пора ехать, – бурчит он, подходя ближе.

Я, широко расставив ноги, скрещиваю на груди руки.

– Не хочешь сказать «пожалуйста»? Или лучше «Мой бэтмобиль ждет вас, юная леди».

С порывом ветра доносится гул. На мгновение кажется, что к нам едет машина: какая-то развалюха без глушителя.

Но нет.

Это Бэтмен рычит.

Я отступаю, а он хватает меня и одним махом закидывает на плечо. В живот больно впечатываются твердые мышцы. Даже не знаю, чего хочется в этот миг сильнее: застрелить его или от души облевать ему спину.

– Охренел? А ну живо меня отпустил!

Я колочу по нему руками, но это бесполезно – как и корчиться, ругать его на все лады и подсовывать ему под ноги сумку в надежде, что он запнется и упадет.

– Как скажешь, Барби.

В следующий миг я оказываюсь сидящей в багажнике машины, свесив ноги.

– Не смей!

Я пытаюсь вылезти, но из головы будто разом высосали мозги и заменили их жидким бульоном. Все смешалось в кучу: и мысли, и чувства, и содержимое желудка. Такое чувство, будто я разучилась двигать конечностями. Когда немного прихожу в себя, Бэтмен уже нависает надо мной, упираясь руками в край багажника по обе стороны от моих ног. Большие пальцы задевают мне бедра. Мужчина занимает все пространство вокруг, и, даже зажмурившись, я остро ощущаю его присутствие. Чувствую запах мяты и озерной воды, а еще тепло дыхания. Когда я открываю глаза, то вижу перед собой лишь синий, словно море, взгляд, который кажется необычайно ярким из-за обрамляющей его черной маски.

В горле встает комок. Руки трясутся, пальцы сводит судорогой.

– Пожалуйста, не надо… – бормочу я.

– Залезай.

– Нет.

– Живо!

– Пожалуйста… Не нужно. Я поеду на эвакуаторе.

– Не поедешь. Там куча улик. Нельзя, чтобы тебя увидели рядом с ними, – рычит Бэтмен.

– Это уже слишком! Ты просто не хочешь сидеть со мной в одной машине!

Бэтмен наклоняется ближе. Его взгляд падает на мои губы, густо обмазанные малиново-черной помадой.

– Думай, что хочешь, – говорит он глухо. – Правду все равно не поймешь. И выбора у тебя нет.

В носу остро щиплет, но я торопливо смаргиваю слезы. Не собираюсь плакать на глазах у этого урода. Если он и чувствует, как трясутся у меня колени, то ничего не говорит. Только наклоняется ближе, вперившись взглядом. Я знаю, что он не отступит. Значит, деваться некуда…

Я бессильно опускаю плечи и шепчу:

– Пожалуйста…

– Боюсь, просить ты совершенно не умеешь.

– Козел!

– Нужно уезжать отсюда. Другого транспорта нет, так что заткнись, – говорит он, после чего кладет руку мне на макушку и заставляет пригнуться, опуская сверху крышку багажника.

Становится темно, и я торопливо зажмуриваюсь.

– Когда доберемся до Провиденса, я тебя выпущу; можешь и дальше устраивать истерики. А пока постарайся вести себя тихо.

Щелкает замок. Я открываю глаза в полной темноте. Сердце колотится в ушах. Унявшиеся было слезы накатывают снова. Я сворачиваюсь клубком и прижимаю к груди сумку. Затылок холодит мокрый костюм Бэтмена. Провожу влажным рукавом по лицу. На нем засохла пленка из крови, грима и пота. Она так стягивает кожу, что хочется поскорей ее смыть.

Все хорошо. Ты справишься!

Я твержу эту мантру, заставляя панику отступить. В ушах шумит, и я не слышу, о чем вполголоса Бэтмен переговаривается с Коннором. Они обмениваются короткими фразами, и на мгновение вспыхивает надежда: может, Коннор вразумит приятеля? – но уже в следующий миг со скрипом открывается и громко хлопает водительская дверца, с рычанием заводится двигатель, и мы трогаемся с места.

Нужен новый план!

Пока мы, набирая скорость, едем по извилистой дороге, я лелею в себе злость, чтобы сохранить ясный рассудок. Усыпив на время бдительность своего похитителя, я принимаюсь что есть сил колотить по крышке багажника.

– Мразь! – ору я, глотая слезы. Удары сыплются, не переставая. – Уродище, тварь, чтоб тебе сдохнуть!

– Уймись, – рычит тот, надавливая на педаль газа.

– А ты меня заставь!

Я молочу кулаками по гулкому металлу, и Бэтмен, не вытерпев, включает радио. Услышав музыку, я немного успокаиваюсь, а некоторое время спустя и вовсе замолкаю.

Пусть думает, что победил. Я включаю фонарик на телефоне и лезу в сумку.

Маниакальный смешок тонет в гуле мотора и реве музыки. В скользких от пота пальцах я держу рычаг тремоло для гитары. Может, по рождению я Монтегю, но вот по воспитанию – Ковачи, и отчим научил меня разным полезным трюкам: например, освобождаться от наручников, вязать морские узлы и заряжать пистолет.