— Чем чёрт не шутит. Может быть, именно таким образом мне удастся решить финансовые проблемы, — попытался убедить себя Белов, понимая в душе, что для главы рода, да и просто для носителя Древней Крови, контрабанда, пусть даже с использованием артефактов Древних и транзита через Зенон, выглядит, мягко говоря, несерьёзно.

— Это как если бы Рокфеллер — старший у пассажиров в трамвае мелочь по карманам тырил, — нашёл для себя Андрей сравнительно адекватную аналогию, касательно идей о контрабанде, которые странным образом возникли у него в голове. К тому же один транш в пол года с последующим возвращением из Березовки в столицу железнодорожным транспортом переводил подобную идею в разряд полного кретинизма. И хотя в последнее время, в чехарде и суете самых разноплановых событий, в которые Андрей не просто попадал, а буквально влипал с завидной регулярностью, у него начали возникать сомнения, касательно собственной адекватности и остроты ума, которыми он так гордился в свое время, позиционируя себя в качестве кризис менеджера.

— Ну в самом же деле, не мог я в одночасье поглупеть до такой степени, чтобы всерьез рассматривать вариант с контрабандой с помощью Родового Перстня, — сформулировал для себя несуразность происходящего Белов.

После чего задумался, как такая чушь вообще могла ему привидеться. И не попал ли он под воздействие какого-нибудь недоброжелателя — менталиста, отрабатывающего на нём свои навыки.

— А ведь это предположение вполне резонно, — продолжил анализировать ситуацию Андрей, которого не на шутку возмутил тот факт, что его, такого умного и рассудительно, в этот драматический момент, когда на кону стоит судьба тысяч студентов Магической Академии, представляющих цвет Империи, заинтересовали вопросы копеечной контрабандный.

Впрочем, положив руку на сердце, на судьбу «Цвета…» Белову, по большому счету, было глубоко наплевать.

А вот то что под раздачу могли попасть члены его команды, включая подшефных баронесс, Фагота и Громилу Борха, который за короткое время совершенно естественным образом влился в коллектив, — вызывало серьезное опасение. Опять же и о себе любимом стоило побеспокоиться. Да и к Принцессе, Благодатной Лилией Хо, с ее назойливым любопытством и несуразными требованиями — немедленно найти Ковчег и передать в ее, принцессы, полное распоряжение, Андрей в последнее время стал испытывать чувства отдаленно напоминающие симпатию.

Эти размышления привели Андрея к не слишком-то приятному заключению: единственный человек, который мог в данное время оказать на него ментальное воздействие, это его нынешний собеседник — Маркиз Ульянов. Исходя, хотя бы из принципа исключения.

Поскольку усилиями телохранителей Принцессы, объединившихся в ударный кулак, возглавляемый Громилой Борхом, входная дверь в аудиторию была выбита, вместе с косяком и значительным куском простенка. Так что через образовавшуюся дыру студенты буквально в считанные минуты покинули помещение, оставив Андрея и маркиза Ульянова в одиночестве сидящими на галерке.

— Ну а вы, граф, почему до сих пор не покинули мое общество? — с улыбочкой, в которой явственно прослеживались насмешливые нотки, поинтересовался собеседник у Андрея. — Неужели пытаетесь создать какой нибудь магический конструкт? Уверяю вас, совершенно напрасно. Сейчас на территории Академии ничего кроме Родовых перстней не работает. Даже артефакты не удастся активировать. Ну за исключением некоторых, из числа Древних. Как только объявляется тревога по Красному коду, первым делом всю территорию накрывает ментальное поле, препятствующее магической деятельности. И тоже работа Амулета Древних. Идет в паре с Артефактом, генерирующим Стазиз. Чисто профилактическое мероприятие. В противном случае маги в панике здесь такого бы натворили — мама-не горюй. Правда это ментальное поле носит весьма специфичный характер. Маги просто тупеют и не могут вспомнить как создавать простейшие заклинания. Да и ведут себя как полные недоумки, у которых интеллект снижается до уровня обезьяны. А вот вы, граф молодец. Сразу видно, что ментальную защиту вам ставил профессионал. Либо вы и сами от природы уникум. Громко не кричите. Головой об стол не бьетесь. И вообще в состоянии поддерживать вполне себе здравомыслящий разговор. Хотя, думаю, и вас не миновала чаша сия, пусть и в меньшей степени. Никаких дурацких мыслей в голове не появилось?

Этим своим спичем собеседник развеял подозрения Андрея о том, что маркиз Ульянов оказывал на него ментальное воздействие. Впрочем не до конца. С одной стороны появилась сравнительно достоверная версия о причине возникновения дурацкой идеи с контрабандой. Опять же во многом прояснилось странное поведение однокурсников, ломанувшихся к двери как лосось на нерест и напрочь забывших о том, что они какие-никакие, но маги.

Вот только вместо одного смутного подозрения, о том, что с его собеседником и по совместительстве сотрудником совершенно секретной службы, что-то не так, возникло другое, гораздо более обоснованное. Дело в том, что слова «Мама не горюй» никак не мог сказать коренной житель Империи. Ну не говорят тут так. Такое мог сказать только человек, знакомый с прежним миром кризис менеджера. Стало быть возможны всего только два варианта. Во всяком случае Андрею в голову пришли только эти два. Либо маркиз Ульянов и вовсе не отсюда, будучи на самом деле таким же попаданцем, как и сам Андрей Свен, странным образом воплотившийся в теле Андрея Наумова. Либо в процессе дознания в Тайной Канцелярии, которое с точки зрения самого Белова прошло совершенно «никак», его банально, но совершенно незаметно для реципиента, ментально выпотрошили, после чего определенная информация была передана в соответствующие инстанции. И его инкогнито в качестве попаданца на самом деле гроша ломанного не стоит.

От полного провала, когда Андрей совсем было собрался открыть карты и поинтересоваться у собеседника: «Ты что, тоже попал в Империю из другого мира?», его спасли остаточные эманация сохранившиеся в голове от Борха. Адепт Ордена Тишайшего, хоть и покинул голову своего носителя, переместившись в тело Громилы, но оставил после себя твердое убеждение, что верить никому нельзя — никогда и ни при каких условиях. В голове у Андрея как будто наяву раздался голос Борха: «Ты что, идиот, и вправду хочешь во всем признаться на том основании, что кто-то ляпнул фразу 'Мама не горюй».

— И вправду идиот, согласился с голосом Андрей. — Это даже почище контрабанды. Надо с этим цирком заканчивать. Вот только бы узнать у маркиза как активировать для переноса Родовой Перстень. А заодно и понять, куда меня при этом перенесет.

Но прежде чем Андрей открыл рот, в голове у него возник, на этот раз вовсе не фантомный, как в случае с Борхом, а вполне себя явственный голос Фагота, который с помощью мыслеречи пытался донести до партнера, что все плохо, вернее, все очень плохо.

— Командир, — орал кошак. Тут какие-то дуболомы в черном, пытаются арестовать Киру. Говорят что они из Тайной Канцелярии. Утверждают, что баронесса пыталась совершить теракт и отравить всех жителей столицы. Хорошо хоть магию никто не использует. Поэтому, когда я докричался до Глаши, Одалиска примчалась и всех избила. Киру освободила. Вот только к этим агентам движется подкрепления. Судя по разговорам- человек тридцать. Боюсь Глаша со всеми не совладает. Надо что-то делать, партнер, нельзя оставлять девиц без поддержки!

— Сейчас буду, — рявкнул Андрей. — И не вздумай перекидываться с смилодона, спалимся не отмажемся.

После чего резко вскочил и помчался к пролому, совсем еще недавно представляющему из себя вход в аудиторию, увенчанный трехметровой дверью красного дерева. По ходу Белов крикнул своему собеседнику, с недоумением наблюдавшим за этим фортелем: «Сотрудники Тайной Канцелярии пытаются арестовать младшую баронессу Свен, обвинив ее в теракте».

На маркиза Ульянова эти слова подействовали почище чем удар плетью. Он буквально подпрыгнул с места и разразившись совершенно уж неприличными для представителя аристократии ругательствами бросился вслед за Беловым, крича тому в спину нечто невразумительное, типа: «Этого ни в коем случае допустить нельзя. Наследник престола в опасности».