Мерхон стоял на кристаллах, огромные энергетические кубы были в основании каждой башни и поддерживали его на высоте. Кристаллы были встроены в снаряжение легионеров, небольшие кристаллические полосы были в их пластинчатых доспехах, кристаллы были в каменных платформах, служивших транспортом для легионеров и торговцев Мерхона, которые спускались на планету лишь там, где им это было выгодно.
Сообщества, проживающие на Острове, также владели магией кристаллов, но не развивали её в тех качестве и масштабе, какие мог себе позволить Мерхон, и потому платформ у них не было. Клиент же из города Эр, одутловатый островной купец, с которым Матиас вел беседу, был заинтересован в собственной платформе, чтобы возить товары быстрее нерасторопных конкурентов. Своими хитрыми глазками он внимательно изучал своеобразную платформу.
Прямо в этаже одной из небольших башен у Матиаса была контора. В стене был просторный проем, закрытый деревянными воротами, которые были сегодня открыты, и ветерок проникал внутрь. Здесь, среди досок, разной стружки и опилок, столов с разными резными шкатулками, изготовлением которых Матиас зарабатывал себе на хлеб, лежала на полу небольшая и узкая, но добротная и уже просмоленная лодка.
— Где вы, э… Где научились делать лодку? — спросил островитянин на ломанном человеческом языке.
Матиас улыбнулся:
— Я жил одно время в городе Ро, и там жил у рыбаков. Хотел повидать континент.
— Вы лихой человек. Мне нравится, — одобрительно кивнул островитянин.
Нос лодки был сильно заострен, как шпиль, и имел железный наконечник, середина была гораздо шире, по краю борта были металлические пластины с немногими инкрустированными кристаллами, корма была плоской, сзади были установлен руль, больше похожий на весло, с кристаллическими пластинами, инкрустированными в лопасть, обшитую железными пластинами.
— Что думаете о лодке?
— Эта… должен летать?
— Да, и при этом молниеносно! Она будет проносить вас через облака, подобно хищной птице, и будет двигаться даже быстрее, чем платформы, на которых наши купцы летают! — принялся красочно описывать Матиас со свойственной ему манерой мелкого торговца, который не привык совершать действительно крупные продажи.
— Сколько хотите?
— Шесть тысяч квинариев, господин Кин.
— Шесть… — загадочно произнес купец, — это чуть больше одного таланта серебра, получается.
— Такой лодки нет во всем мире… — тихо добавил Матиас и притих, боясь нарушить размышления клиента.
Где-то на улице проходились люди.
Спустя какое-то время, островитянин наконец сказал:
— Нужен полет.
Тогда вышел Пахомий, который вернулся с некоторыми покупками, в руках у него были свежий душистый хлеб и вино. Низкого роста с оливковой кожей, темными глазами и строгим самодовольством на лице, подлинно свойственным его характеру.
— Вовремя, Пахомий! — радостно воскликнул Матиас, — Садись в лодку, некогда объяснять!
Сперва они все забрались и устроились в предвкушении полета, Матиас сильно переживал, купец не выказывал эмоций, а Пахомий был уверен в себе, потому что это было его изобретение. Он взялся за руль, и лодка взлетела. Поднялась пыль, полетели шкатулки со столов, и разбилась бутыль вина. И тогда они вылетели, словно вышли в море, где не было волн, ведь это было воздушное море.
Кин вцепился одной рукой в борт, но виду старался не подавать. Матиас посмотрел на него, и тогда они оба стали нервно посмеиваться.
Вечная строгость слетела с лица Пахомия и он налег на руль, лодка плавно стала набирать высоту. Мимо проплывали башни трибы мастерских, темно-серые мануфактуры, без лишних украшений и с вытянутыми окнами, простирающимися через несколько этажей. Ничего лишнего не было в этих башнях. Мерхонцы старого поколения не уважали труд, только волю и власть.
"Но времена меняются…" — всерьёз подумал Матиас.
В этот момент Пахомий плавно опустил руль и лодка стала наклоняться, чтобы затем стремительно рвануть вниз. Тогда Матиас и купец вцепились в борт уже обеими руками.
— Пахомий! — крикнул Матиас.
Тогда рулевой выровнял лодку, и они быстро поднялись, вылетев за край трибы, далее полет был ровным, теперь можно было спокойно посмотреть как совсем близко над городом плывут кучевые облака.
— Простите нас, господин Кин! — хотел было начать Матиас извиняться.
— Ха-ха-ха! — Кин заливался покровительственным смехом богача, но и что-то детское было в нем, — Матиас, ты плохой торговец. А лодка эта хорошая. Я куплю лодку.
Он подтягивался не какое-то определенное количество раз, а столько, сколько хотел. Легаты, экзаменующие легионеров на телесное здоровье, однажды решили пошутить над Йенсом и назвали ему вдвое большее количество повторений. А когда Йенс подтянулся столько, сколько нужно, они приказали ему подтянуться ещё десять раз, а потом им и самим надоело экзаменовать его. В звене, которым Йенс командовал, он был самым сильным и бодрым и требовал от своих товарищей хорошей подготовки.
И теперь он стоял перед перекладиной, вдыхая воздух и предвкушая удовольствие, с которым он подтверждал свою физическую силу, доказывая себе, что стал ещё немного выносливее. Он много упражнялся в преддверии грядущей кампании.
Континентальные владения Мерхона занимали солидный кусок от севера континента, вытянутый вдоль гор справа от Дома, на востоке. Востоком на Острове у людей считалось место, куда солнце падает перед полуденными сумерками. По-иному можно было это направлением назвать местом падения первого солнца. И на востоке и на западе от владений города находились гоблинские царства. За горами среди прочих мелких королевств располагалась небольшая, но особо опасная область, именуемая Бингор. Это было царство гоблинов, самое агрессивное из всех, из этой варварской страны орды гоблинов нередко совершали набеги на пшеничные поля и даже освобождали рабов, таких же гоблинов, как они сами, в отличии от других налетчиков, которые предпочитали перепродавать рабов в более крупные гоблинские державы или в города островитян. Для Мерхона это рвение к свободе было отвратительным. В центре Бингора была одноименная столица, и она должна была быть разрушена до основания.
Подготовка к операции шла скрытно. Легионеры первого отряда первого полка, в котором Йенс служил, так как был образцовым воином, не выходили из своей казармы в трибе легатов. Они изучали карты и принципы плана, которые им поведал лично легат легиона Дитрих. Он вошел в казарму несколько дней назад и сказал им, что они высадятся в тылу врага, на восточном склоне и ворвутся в Бингор в ночи, чтобы уничтожить Башню черепа, единственное оружие Бингора, мешающее разнести эту мятежную крепость. Гоблинские маги тоже умели насыщать кристаллы энергией, но было их так ничтожно мало, что они смогли всем своим поганым родом зарядить только один действительно мощный минерал, который и должен был оберегать всю столицу.
Дитрих, сын Эммериха, знаменитого воина, командовал легионом с момента телепортации города, и среди многих консервативных граждан был признан одним из столпов Мерхона. Йенс восхищался им. И в тот день Дитрих ближе к выходу из казармы остановился и с доброй улыбкой похлопал Йенса по плечу.
— Коли копьем, береги заряд! — проговорил он тогда.
— Благодарю, легат Дитрих, — абсолютно серьезно ответил Йенс, ведь он запомнит этот совет.
— Ты сын Иоахима?
— Да, легат.
— Хороший был легионер. Не подведи меня в этом походе, я помню про тебя, Йенс.
— Да, легат, не подведу.
И теперь, приземлившись на деревянный пол после нескольких десятков подтягиваний, Йенс все также прокручивал в голове эту встречу, наслаждаясь тем прикосновением величия, которое он ощутил, и надеясь на ещё большее величие, ждущее впереди.
Вернувшись в город с мерхонским торговым караваном из города Эр, Гликерия первым же делом направилась к Леандру. Внешне, это выглядело бы странно, если бы молодая девушка без причины гуляла по всему континенту, притом не имея дохода с имущества, от рабов или работы, поэтому для всех Гликерия была учеником Леандра, который кроме магии активно занимался медициной, как наукой, и которому нужны были травы, растущие в отдалённых частях материка. Как и все ученые той эпохи, Леандр занимался сразу целым калейдоскопом направлений, от создания новых доспехов для легионеров до сочинения пасторалей, воспевающих образ жизни подневольных гоблинов посреди красоты континентальных владений Мерхона. Но для Гликерии прикрытием была помощь Леандру в магии и медицине.
