– Откуда мне знать? – вдруг вспылил толстяк. – Но я хоть что-то пытаюсь предложить.

– Ладно, не кипятись, – буркнул я, пытаясь разглядеть туннель по ту сторону от вентилятора.

– Не знаю, кто строил эту штуку, но работает она, похоже, от электричества. Там дальше почти везде какие-то провода по стенам. Правда, все уже мхом заросшие…

– Может, попробовать провод перебить. Где он проходит?

– По потолку. Да нет, вряд ли достанешь, – отмахнулся Головастик, видя, как Зотов задрал голову, всматриваясь в своды туннеля. Впрочем, тот и сам довольно быстро прекратил свои попытки.

– Проклятье! Видно, все-таки придется возвращаться.

– Куда? Ты помнишь тот колодец, что сюда ведет? Если эриданцы нашли туда дорогу, то они либо уже здесь, либо караулят у входа. Если мы начнем подниматься тем же путем, достаточно будет одного шипастого с огнестрелом, чтобы положить весь отряд.

– Да ты параноик, Грэг. Как будто эриданцам больше делать нечего, кроме как за нами гоняться.

– Ну хорошо, даже если удастся выбраться. Что мы будем делать в захваченном лагере?

– Может, наши все-таки отбились, – неуверенно буркнул Головастик.

– Вот именно, что ВАШИ, а не наши. Для меня лично одинаково приятно, будут наверху хозяйничать эриданцы или твои люди.

– Для меня тоже, – хихикнул Джамал.

Головастик промолчал.

– Ты что скажешь, Бао? Да отойди ты подальше от этой штуки. Зацепит же…

Бао стоял прямо перед вращающимися вовсю лопастями, сосредоточенно, будто загипнотизированный, глядя на них.

– Можно попробовать, – сказал наконец он.

– Что попробовать?

Он молча сбросил с плеча рюкзак, отложил в сторону огнестрел.

– Брось. Не проскочишь, – мотнул головой Джамал.

– Пистолет, – не сводя глаз с вентилятора, сказал коротышка.

Зотов молча передал ему один из своих плюс свежую обойму.

Бао заткнул оружие за пояс, подошел еще ближе к преграде, присел, напружинился.

– Брось, Бао, – не выдержал и я, видя, что он всерьез. – Слишком быстро крутится. Может, правда стоит подождать, пока…

Договорить я не успел – он рванулся вперед-Тошнотворный хруст врезающегося в плоть металла. Визг девицы. Теплые капли, брызнувшие мне на лицо.

– Мать твою, Бао!! – завопил Джамал, бросаясь к вентилятору. Уж от него-то я проявления чувств ожидал в последнюю очередь.

Зотов тоже подошел поближе, обшаривая лучом фонаря пространство по ту сторону от бешено вращающихся лопастей. Я же, признаться, на некоторое время оцепенел. Медленно, будто во сне, поднял руку, вытирая кровь с лица.

– Бао!!

– Здесь я, – раздался вдруг голос коротышки.

Нам наконец удалось разглядеть монголоида. Он, скорчившись, лежал на полу метрах в пяти дальше по туннелю – то ли прокатился по инерции, то ли успел проползти.

– Ты как? – выкрикнул я.

– Ногу зацепило.

Девица за моей спиной вдруг снова вскрикнула, прижалась к Зотову, пряча лицо у него на груди. Я тоже разглядел валяющуюся неподалеку от нас ногу – оторванную по щиколотку, обутую в видавший виды армейский ботинок.

Паскудство…

– Где эта хреновина? – крикнул Бао.

– Там, дальше по коридору! – встрепенулся Головастик. – По левую сторону. Выпирает из стены где-то на уровне пояса…

Бао, извиваясь ужом, пополз вперед. Спустя какое-то время из туннеля донеслись звуки выстрелов. Один, второй… пятый… десятый… Ему пришлось выпустить всю обойму, прежде чем в работе машины наметился какой-то сдвиг. Гул вроде бы стал потише, а затем стало заметно, что движение лопастей несколько замедлилось. Потом мы, казалось, целую вечность ждали, пока они остановятся совсем…

Бао лежал, прислонившись спиной к стене, рядом с выступающей из стены штуковиной, которую Головастик принял – и, видимо, правильно – за часть энергосистемы. Обрубок ноги он зажимал обеими руками, но крови все равно натекла уже целая лужа. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять – двигаться дальше вместе с нами он не сможет, даже если скормить ему все имеющиеся у нас транквилизаторы.

Тысяча черепогрызов! Мало нам забот?!

– Что делать будем? – негромко спросил Зотов, остановившись рядом со мной.

– Первым делом надо жгут наложить, – буркнул я. Сам присел рядом с коротышкой, перетянул ему ногу повыше колена обрывками одежды. Кровь вроде бы течь перестала – уж не знаю, от жгута ли или оттого, что Бао и так уже потерял ее порядком. Лицо коротышки посерело так, что выделяется в полумраке ярким пятном.

– Ну как ты? – спросил я, отправляя ему в рот пилюлю с обезболивающим.

– Кранты мне, – скривился он в подобии усмешки. – Не рассчитал.

– Брось. Если б не ты, мы бы так и торчали по ту сторону.

Бао снова усмехнулся. Я хотел было подняться, но он неожиданно быстро и цепко ухватил меня за рукав. Притянул чуть поближе к себе.

– Я… – он судорожно сглотнул, восстанавливая дыхание.

Я успокаивающе положил руку ему на плечо.

– Не горячись. Силы побереги.

– Да на кой они мне…

Свободной рукой он полез за пазуху и вынул плоскую металлическую коробочку – что-то вроде портсигара.

– Не сочти за слюнтяя… Но, если все-таки выберетесь… Передашь это…

Силы он теряет прямо на глазах. Еще немного – и свалится без сознания. Я поспешно кивнул, забрал у него вещицу.

– Ты… отдохни немного, – пробормотал я. Когда кто-то медленно умирает у тебя на глазах, чертовски трудно смириться с тем, что помочь ему ничем не можешь. Все, что у тебя есть, – это слова, но, тысяча черепогрызов, как же трудно найти среди них те, что имели бы сейчас хоть какой-то смысл!

– Там, внутри… – снова собравшись с силами, выдавил Бао. – Все записано. Кому, куда… Если он еще жив, конечно…

– Я передам.

Бао кивнул, потухшим взглядом обвел всю компанию и прикрыл глаза. Я все еще держал руку на его плече и потому почувствовал, как он обмяк.

Добрые пару минут все молчали.

– Он… умер? – пискнула, наконец, девица, прижимаясь к Зотову.

– Думаю, нет, – буркнул я, поднимаясь. – Вырубился. Крови много потерял.

– Все равно он уже не жилец, – хрипло проговорил Джамал. – Ну что, двинули дальше?

Я вздрогнул.

– Мы что, его так и бросим здесь?!

Девчонка почему-то смотрела на меня, будто это я виноват, что коротышке отрубило ногу.

– Может, на себе потащишь? – осклабился Джамал и, сплюнув на пол, добавил: – Да и какая разница? Говорю же – не жилец он! Хотите, добью, чтоб не мучился?

Он подался вперед, на ходу доставая клинок, но я, не задумываясь, перехватил его, так заломив руку, что явственно послышался хруст костей. Джамалу, скрючившемуся от болевого захвата в три погибели, оставалось только рычать и брызгать слюной на пол. Выпускать его у меня не было ни малейшего желания, хотя я уже понял, что поступаю глупо. Может, уродец и прав…

Я, наконец, разжал пальцы, и Джамал рухнул на пол.

– Озверел, что ли?! Какого хрена?! – прошипел он, бережно ощупывая помятую руку.

– Ничего, потерпишь, – рявкнул я и, взглянув напоследок на Бао, зашагал вперед.

На остальных мне смотреть не хотелось. Впрочем, я знал, что рано или поздно они последуют за мной. Выбирать им, как и мне, не приходилось.

– Ну и что дальше? – спросил Джамал и сплюнул вниз, в бездонную дыру, зияющую перед нами.

Колодец – идеально круглый, метров пяти в диаметре, – ведет вертикально вниз. Как глубоко – не разберешь, лучи наших фонарей не достигают дна. Стенки колодца неровные и больше всего похожи на человеческую трахею – ребристые, красновато-белые, поросшие одной из разновидностей местного «мха».

Отвечать уродцу никто не торопился. Все мы слишком измучены двухчасовым блужданием по этим проклятым подземельям и просто-напросто выбились из сил – до отупения, до дрожи в коленях, до полного безразличия к происходящему. Непонятно как, кем и когда проплавленные в скале червоточины, кажется, не имеют конца. Мы прошли по ним уже несколько километров, но за все это время нам попалось лишь две развилки. Мы надолго там останавливались, споря, куда пойти. Но не думаю, что от нашего выбора многое зависело. Одно хорошо – больше нам не попалось ни одного работающего вентилятора. Те, что мы миновали, похоже, не включались столетиями и были сплошь затянуты бахромой мха.