Становится как-то подозрительно тихо. И я вдруг понимаю, что, кажется, сказала про натуру вслух. От стыда мне тут же хочется провалиться под землю. Но вместо этого я продолжаю сидеть с протянутой рукой и смотреть через лобовое стекло, как на капот машины медленно падает снег.

То, что у машине подошёл уже кто-то другой, я понимаю по запаху очень приятного мужского парфюма. Я непроизвольно делаю глубокий вдох. Хотя раньше никогда не замечала за собой такого.

А затем я неожиданно вздрагиваю, когда слышу совсем рядом:

— Синичка, это ты что ли?

Этим школьным прозвищем меня уже, кажется, лет сто никто не называл.

Я поворачиваю голову и с интересом смотрю на мужчину, который, опираясь на крышу моей машины, заглядывает в салон.

Это довольно симпатичный брюнет. Без бороды и усов, которые я терпеть не могу, лишь с лёгкой небритостью. И на первый взгляд он вполне может быть моим ровесником. Он без шапки, так что тёмные пряди волос падают ему на лоб, и в расстёгнутом пальто, через который видно строгий чёрный костюм.

Я несколько минут просто смотрю на мужчину и сожалением понимаю, что не узнаю. Если мы когда-то и были с ним знакомы, то явно очень давно. Удивительно даже, что он не только меня запомнил, но ещё и узнал.

Всё-таки годы берут своё.

— Не помнишь, — понимает он и улыбается.

От чего сердце в моей гурди замирает.

Ну, что за красавчик!

Глава 4

И нет, он явно ошибся.

Потому что с ним я совершенно точно никогда не была знакома. А прозвище могло и совпасть. Мало ли Синичкиных в городе? Всё же не самая редкая фамилия.

— А я тебя иногда вспоминаю, — продолжает он. — На встречи выпускников-то ты совсем почему-то не ходишь.

Я лишь растерянно моргаю в ответ.

Вспоминать меня он точно не мог. Хотя бы потому, что я самая обычная среднестатическая девушка. Не страшилка какая-нибудь, конечно, но и ничего выдающегося и сногсшибательного во мне нет, чтобы парни и мужчины шеи сворачивали, оглядываясь вслед.

Он не уточняет на каких именно выпускных меня поджидал: школьных или универских. Но я и без того знаю, что ожидал он явно не меня. Потому что ни там, ни там у меня не было таких симпатичных ухажёров.

И всё же такое стоило бы использовать.

Кто знает, может, в таком случае он согласился бы пойти на встречу и не стал требовать все деньги сразу? Ну, или согласился бы на меньшую сумму.

Эх, мечты-мечты.

Но попробовать бы явно стоило.

Только я не могу. К сожалению, это не в моё характере. Я прямая, как рельса. Так отчим всегда говорил. И флиртовать, намекать и подмигивать, используя своё женское обаяние, просто не умею и не люблю.

А зря, наверное.

Но что поделаешь?

Такая уж родилась.

— Простите, но вы, кажется, ошиблись, — говорю я. — И по поводу аварии. Так вышло, что я не успела продлить страховку и…

— Ах да, авария. — Он говорит так, словно это какая-то ерунда. — Из-за денег можешь не переживать. Со своей машиной я разберусь. Да и твоей стоило бы заняться. Сменить резину. Ты что, всё ещё ездишь на летней?

— Это демисезонная, — говорю я тихо.

Да ещё и довольно старая.

В гололёд на ней ездить непросто. Но обычно я куда осторожнее и внимательнее. Это просто сегодня выдался такой день… неудачный.

Он хмурится, а затем качает головой.

— Нет, на такой ездить просто опасно. Давай ключи.

И он протягивают руку.

А я невольно отмечаю, что кольца у него нет.

Хотя это, конечно, ничего не значит. Может, у него жена, как сейчас говорят, гражданская. Или просто девушка. У такого, как он, просто не может не быть кого-нибудь. Да и я явно не в его вкусе, чтобы он там ни говорил до этого.

Так что не понятно: почему я вообще об этом всерьёз думаю.

— Простите, но я лучше сама. Я тихонько поеду, — говорю я.

Он недовольно хмурится.

— Не доверяешь старому другу? А я ведь от чистой души помочь хотел.

Я удивлённо смотрю на него и решаю прояснить ситуацию.

— Думаю, что вы меня всё же с кем-то путаете. Я не та Синичкина. Меня зовут Яна. А вашу, наверняка, по-другому.

— И мою Яна, — говорит неожиданно он. — Вижу, ты меня совсем не помнишь. Это даже обидно как-то. Всё-таки мы с тобой долго дружили.

Долго дружили?

Я хмурюсь, пытаясь вспомнить, с кем из парней дружила. В универе точно ни с кем. Так, общались. Но дружбой это было сложно назвать.

А в школе…

В школе был у меня один друг.

Но давно.

Ещё в классе восьмом.

Влад Перьев.

Потом он как-то резко перевёлся в другую школу. Кажется, потому что его родители развелись.

Только тот мальчик на этого мужчину был совсем не похож.

Я хорошо его помнила.

Влад был низенький и полный. Он постоянно смешно краснел, когда смущался. А ещё он носил очки. Люди, конечно, меняются с годами, но что бы так сильно. В это мне как-то верилось с трудом.

— Ну что, вспомнила? — спрашивает мужчина, всё это время пристально наблюдавший за мной.

Но я качаю головой.

Вряд ли это Влад.

— Хорошо. Тогда я представлюсь сам. Но мне всё же кажется, что ты всё же врёшь, — говорит он, и я неожиданно чувствую, как краснею. Чего со мной не было очень давно. — Владислав Перьев. Или просто Влад. Что, и сейчас будешь утверждать, что мы не знакомы?

Всё-таки Влад?

Я удивлённо смотрю на него, пытаясь найти знакомые черты. Впрочем, столько лет прошло. Я уже его и не помню так хорошо.

— Ты… изменился, — говорю я, спустя какое-то время.

И сильно.

Гадкий утёнок превратился в обалденного лебедя. Кто бы мне сказал тогда, что мой друг вырастит в такого классного мужика, я бы ни за что бы не поверила.

— Ну что, теперь разрешишь помочь? — говорит он с улыбкой, а потом вдруг хмурится. — Или… Чёрт. Я ведь об этом даже не подумал. Но у тебя же наверняка муж есть. Такие красотки одни долго не засиживаются. Но ты ему скажи, чтобы резину всё же заменил как можно скорее.

Он выпрямляется и явно собирается уходить. А я никак не могу отойти от того, что он назвал меня красоткой.

Меня?

Меня так и тянет обернуться, чтобы убедиться, что в машине точно больше никого нет.

— Да нет у меня никого, — говорю я тихо, уверенная, что он уже не услышит.

Антон уже точно в прошлом.

А в будущее я смотрю без всякой надежды.

Тридцать два года, конечно, не то чтобы сильно большой возраст. Но ведь ещё нужно кого-то найти. Того, кто захочет семью и детей. Потом притирка на годик где-то в лучшем случае. Да и беременность может далеко не сразу наступить.

Не успеешь обернуться, а тебе уже тридцать пять лет.

И стоит ли рожать в таком возрасте — не понятно.

Так что, может быть, мама права, и мне действительно нужно присмотреться к какому-нибудь вдовцу с ребёнком? Ни к её соседу, конечно. К кому-нибудь помоложе. Ну, или искать того, кто согласится усыновить ребёнка.

Я тихонько вздыхаю.

И вдруг слышу удивлённый голос Влада:

— Тогда чего ты сопротивляешься моей помощи? Давай-ка ключи. И не вздыхай так, всё будет в лучшем виде.

Он всё же заставляет меня выбраться из машины и забирает ключи от машины.

А потом всё происходит слишком быстро.

Глава 5

— Петька, иди сюда, — кричит он в сторону чёрного внедорожника.

Я ёжусь от холода и накидываю капюшон.

Кажется, на улице стало ещё холоднее.

Между тем хлопает дверца, и к нам спешит высокий молодой человек. Я же с удивлением понимаю, что это, кажется, не его друг, а… водитель.

— Вот, держи. Переобуешь и сделаешь диагностику. Все данные — мне.

Петька молча забирает ключи и садится в машину, заводит, явно собираясь уезжать.

И только тогда я прихожу в себя, понимая, что ещё чуть чуть и до отеля мне придётся добираться на общественном транспорте. Пусть этот Петька меня хотя бы до метро подбросит. Машина-то всё равно моя.

Но меня неожиданно перехватывает Влад.

— Ты это куда собралась, Синичкина? Хочешь от меня опять упорхнуть? Не выйдет.