— Они могут погибнуть в битве, что тогда?

Соколиные глаза Горуса быстро моргнули, и в них заиграла жёлтая искра.

— Ассалем, нам нельзя возвращать их в мир людей, это не просто души, это элементарии, которые перерождаются каждый раз. Вероятность использования их Сетом слишком велика, даже учитывая что душе куб у нас, он может придумать что-нибудь новое, и снова использовать это против нас. Их условная смерть в наших мирах, скорее всего оставит их здесь, я бы назвал это бесконечным боевым ресурсом.

— «Скорее всего». — Озадаченно пробормотал Ассалем.

— Да, я не могу предсказать, что будет, если они погибнут, возможно я выберу момент и сделаю это с одним из них, что бы проверить. Но помещать их на поля восхождения я тебе запрещаю.

Горус исчез.

Ассалем не переживал, что души могли услышать его, даже если и так, они не обсуждали их судьбы на человеческом. Теперь ему нужно всё это как то преподнести людям, умолчав о некоторых деталях.

— У меня для вас новости… — Начал он, снова погрузившись в душе куб.

Впервые в жизни Синнер увидел плач демона не от удовольствия.

Он потянулся за сигаретой, и прикурив, выпустил струйку дыма в потолок его однушки, Олика, не обратив на это внимание продолжала тихонько плакать, лежа абсолютно без движения, уставившись вверх. Слезы стекали по её щекам, прямо на постель, в которой минуту назад они занимались отчаянным сексом, наполненным тоской и обидой. В их распоряжении оставалось не больше трёх часов, и этого было ничтожно мало, по сравнению с тем что они могли прожить всю человеческую жизнь вместе.

И не убежать от своей судьбы, не скрыться, Оракул Ассалем найдёт их всюду. Договориться им тоже не получилось, Ассалем был непреклонен, он предоставил демонессе выбор, в котором при любом раскладе она покидает мир людей. Ассалем готов был предоставить ей политическое убежище в Бесконечной Долине, потому что в Мир Пропасти она не хотела возвращаться.

Синнер, выдул из себя очередную порцию дыма и произнёс:

— Я думаю наступило время освободить её…

Олика молчала, будто смысл фразы ранил её физически, затем голос из глубины отчаяния и боли:

— Почему? Почему ты хочешь избавиться от меня? У нас ещё есть время, неужели тебе стало наплевать на меня?

Синнер затушил сигарету, и спокойно повернулся к ней, подперев рукой свою голову, он посмотрел в её красивые карие глаза, он был не до конца уверен в своём решении, но у него был план.

— Я приму тебя в себя. — Суховато сказал он.

Взгляд Олики оживился, с отчаяния на тревожный, она приняла сидячее положение, повернувшись всем телом к нему, она вытерла слезы со щёк и проморгавшись изучала, будто впервые, лицо Синнера.

— Ты пойдёшь ради меня на это? Но мы не знаем как это на тебя повлияет.

— Я думаю, что ничего страшного не произойдёт. Тебе же удавалось одерживать мужчин, не только же тебе везло с женскими телами?

Олика кивнула, Синнер потянул к ней свою руку и принялся гладить её тело, медленно лаская, между делом.

— Я предоставлю местечко нам обоим, мне кажется, мне хватит на это мозгов, или как ты там это называешь ментальная ниша? Я совершенно не против такого соседа как ты, если ты конечно не против? Мы можем договориться, скажем, по чётным дням ты правишь балом, по нечётным ты снова отдаёшь мне контроль? — проговорил Синнер с натянутым задором.

— Ты не представляешь о чём говоришь…

— О, я то как раз представляю, я видел всех одержанных, я участвовал во всех процедурах экзорцизма, я помогал процессу одержания каждый раз. Я знаю о чем говорю, и именно эти знания позволят мне удержаться на плаву. Психологически я уже знаю чего можно ожидать.

Синнер пришёл в движение, он взял её за плечи и применив минимальные усилия, нежно уложил снова на подушку и пристроился сверху, между её ног.

— Только давай договоримся, я не буду загадывать, что будет после моей смерти, но пока я жив, ничьё тело мы больше не будем захватывать, моего нам будет достаточно.

Олика молча кивнула, её широкие карие глаза нежно ласкали лицо Синнера.

— Я люблю тебя! — сказала она впервые за всё время, и тут же её глаза закатились наверх, тело выгнулось и напряглось, всеми мышцами одновременно. Синнер почувствовал как её ноги сжимают его, её пронзила лёгкая дрожь и затем она ослабла и закрыв глаза обмякла.

Синнер ощутил контакт, ненавязчивый, будто его голову погружают в тёплую ванну, от этого чувства можно было с лёгкостью отмахнуться, но он прислушался к нему, максимально открывая себя. Для усиления собственных ментальных ощущений он закрыл глаза, рисуя у себя в воображении нечто вроде арки, пытался всеми силами снять свои эмоциональные и психологические запреты, что бы демонессе ничего не препятствовало одержанию…

«Я здесь…» — пронеслось у него в голове — «И кажется сегодня нечётный день».

— Как скажешь! — Сказал он вслух.

«Я не хочу полностью контроля, пока что, по-видимому. И думаю тебе надо свыкнуться с мыслью и все такое.»

— В этом ты права. Но я быстро свыкнусь, я слишком через многое прошёл. Так что — будь как дома.

Девушка подала признаки жизни.

— Как думаешь, что сейчас будет? Истерика? — спросил Синнер шёпотом.

«Даже не знаю. Но она в курсе всего что было… Так что, зная её, думаю она сейчас тоже поплачет и вернётся домой».

Синнер в ответ лишь хмыкнул, он продолжал лежать на ней, между её ногами и только ему пришла мысль что пора бы освободить занятое пространство, как девушка окончательно пришла в себя и моргая уставилась на Синнера, своими красивыми глазами. Это была минута, длящаяся в вечность, Олика и Синнер ожидали всё что угодно. Она заговорила:

— Я люблю тебя…

***

В дом Брая вошла парочка, Кирилл встретил их у порога и пропустил внутрь обветшалого здания.

— Привет. — Сказал Синнер, пожимая ему руку, девушка кивнула ему, так же в знак приветствия. Кирилл еле заметно кивнул в ответ, ещё не зная кто перед ним и развернулся направляясь в помещения дома.

— Проходите, ваши 24 часа вроде как ещё не прошли, но вы все же пришли. А мы с дядей Ассалемом и не надеялись.

Они молча прошли в зеркальную комнату, здесь всё было по прежнему, с момента последнего экзорцизма.

— Прошу присесть. — Молвил Кирилл указывая на стул посреди комнаты.

— В этом нет необходимости. — Решил вставить слово Синнер.

— Разберёмся… — неопределённо тихо проговорил Кирилл.

Девушка села на стул.

— Итак. Приступим.

Кирилл вытащил меч из ножен, и произвёл неглубокий надрез на своей ладони, кровь заструилась по ножнам. Затем он подошёл к одному из зеркал, что стояло напротив стула, на котором сидела девушка, и прочертив какой то символ на полу остриём меча отошёл на шаг. Вытер об тряпку меч, он засунул его обратно в ножны и принялся неспешно бинтовать свою ладонь.

Зеркало медленно теряло свою способность отражать, и вскоре окрасилось в белый цвет, затем из него ударил ослепительный свет, девушка зажмурилась. Зеркало через мгновение помутнело и со стеклянного полотна Ассалем чёрными глазами оглядел присутствующих.

— Желаю здравствовать. У меня не так много времени, давайте сразу к сути встречи. Итак где демон о котором мы говорили?

Кирилл несколько озадаченно посмотрел на девушку:

— Эммм…. Как бы — вот.

— Это человеческое существо. Где демон который одерживал его?

Кирилл продолжал непонимающе осматривать девушку, и переводить взгляд на Синнера.

— Она покинула нас. — Ответил Синнер. — И удалилась в неизвестном направлении, освободив эту девушку. Девушка осталась со мной.

Ассалем молчал и оценивал ситуацию, заодно он проверил и говорящего, он так же был обычным человеком, без намёка на демоническое присутствие.

— Этот вариант я почему-то не рассматривал. Мне казалось дать демону политическое убежище в Бесконечной Долине, гораздо привлекательней, нежели остаться в мире людей… — Озадаченно проговорил Ассалем. — В таком случае нам больше не о чем говорить. Я прощаюсь с вами, можете покинуть это место.