Эта картинка прямо-таки въелась в мозг.

Но ключ уже повернут и замок открыт.

Он тихонько проник в квартиру, пока ничего подозрительного, но он еще и не добрался до спальни. Закрыв за собой дверь, он бесшумно стал пробираться к их семейному ложу, он уже был на полпути к нему, как услышал дружный мужской гогот.

Его сердце оказалось в мозгу — так ему, по крайней мере, показалось. В висках застучало, с такой силой, что он еле удержался на ногах, чуть не потеряв сознание. Его мысли сейчас напоминали трясину, в которой пытаешься пройти, но все время вязнешь.

Он оказался возле спальни, дверь в которую была настежь раскрыта.

Картина разврата предстала перед ним во всей своей изощренности, положения и численность людей в ней поменялись, но общий смысл остался прежним: пять мужиков, часто меняясь, трахали его жену, при этом все ее дыхательно-пихательные были постоянно кем-то заняты.

И тут он громко сказал:

— Здравствуйте, девочки и мальчики!

Оргия в миг прекратилась, все обернулись на вновь пребывшего, и отошли от Карен, выстроившись практически в ровную шеренгу, по обе стороны от кровати, лишь Карен продолжала неподвижно лежать. Он заглянул в ее глаза, надеясь уловить хотя бы намек на раскаяние и стыд, но не тут-то было, она, будто вызвала его на дуэль своим взглядом, в котором читалось презрение и холод.

— Дорогой, ты как раз вовремя, присоединяйся — сказала она, не поднимаясь с постели.

— Нет уж. Вы продолжайте, у вас неплохо получается — тут он посмотрел в лица всех фигурантов оргии — А мистер Бродин, друг семьи, и ты здесь. Как поживает Памела? Как дети?

Бродин ничего не ответил и тоже продолжал смотреть на него как на пустое место.

— В следующий раз как я ее увижу — передам привет — сказал Джереми — И ты Алекс здесь, приятно увидеть столь редкого гостя. Ах, извини, наверное, это не так уж и редко, просто я на таких встречах не присутствую.

Алекс отвел глаза, отвернулся и посмотрел на Карен.

— Твоя жена знает, что ты в гостях, а не на работе? — спросил Джереми Алекса. Тот ничего не ответил. — Ну а вы господа кто такие? — Спросил он у остальных участников оргии.

— Какая разница, дорогой? — молвила Карен, принимая сидячее положение. — Это все мои гости — сказала она, обведя их рукой и ехидно улыбаясь.

— Н-да? Несколько неожиданно — так же иронизируя, продолжил Джереми — жаль только, что меня не позвали на этот великосветский прием.

— Ничего. Ты мало что пропустил.

— Да ты что? Понятно. Что теперь делать будем, дорогая? И вы, мои дорогие, что будем с вами делать? Я ведь просто так все это не оставлю. По крайней мере, тебе Бродин и тебе Алекс, это с рук не сойдет. С остальными я тоже поработаю…

— Заткнись, Джереми — внезапно молвил Бродин — ничего ты не сделаешь. Ты не сможешь ничего доказать. У тебя кроме твоих слов ничего нет, так что замолчи и дай нам одеться и уйти отсюда…

— Что?! — взвизгнула Карен — как это уйти, а меня что оставите? С НИМ?!

— Карен, а что ты предлагаешь? — развел в стороны руки Бродин.

— Я не знаю, ну может быть, с ним хотя бы нужно поговорить, объяснить…

Прежде чем Бродин ответил, он усмехнулся, затем сквозь улыбку сказал:

— О чем говорить? О том, что мы вшестером спали с тобой, а он твой благоверный, должен все простить тебе? Это бред. Прости, но развода не избежать. Если хочешь, пойдем с нами, если ты его боишься…

— Нет, вы никуда не пойдете. И я никуда не пойду — замотала она головой — пока мы не решим проблему на месте. Иначе… — она выждала паузу — иначе, слова Джереми будут иметь поддержку в моем лице. Ваши жены узнают обо всем, что здесь творилось.

— Сука! — прорычал Алекс, — зачем всех тянуть за собой?

— Язык попридержи! Я все равно сделаю по-своему.

— У тебя есть предложения? — сказал один из трех парней, что для Джереми сейчас являлись безликими трахарями его жены.

— Нет — ответила Карен, — я, поэтому и прошу вас остаться.

— В таком случае — убьем его!

Сказанное прозвучало как гром среди ясного неба, Джереми вдруг осознал свою ошибку, этих ублюдков здесь пятеро, а он один. Или их шестеро?! Черт надо бежать отсюда!

— Вали его, Том! — крикнул тот же парень, что вынес такое убийственное предложение по решению проблемы вернувшегося мужа.

Сзади на Джереми налетел шестой участник этой оргии, который, где-то задержался и не успел к началу, зато к развязке как раз вовремя. Он обхватил его сзади, блокируя его дальнейшие движения, в этот момент ожили остальные пятеро. Джереми не понял, как оказался на полу, все конечности его были скованны, шестеро жлобов держали его крепко, затем они принялись его связывать, в конце концов, Джереми оказался прикованными к одному из стульев. Занимая сидячее положение, руки заведены за спину и обмотаны скотчем, ноги оказались приклеены к ножкам стула тем же скотчем, да и, рот заклеили на всякий случай.

— Ну, и что теперь? — спросила Карен, когда вязатели отошли от пленника. — Кто будет его убивать?

Джереми итак был слишком подавлен случившимся, а тут еще его любимая жена спрашивает одного из своих любовников, каким способом от него избавиться.

— Кэлвин, может быть, продолжишь? — сказала Карен, делая пригласительный жест, в сторону своего мужа. — Раз уж ты начал.

Кэлвин улыбнулся:

— Я знаю, что дальше. Пускай это останется моим маленьким секретом. Все равно надо будет ждать до вечера.

— И сколько надо ждать, твоего сюрприза?

— Как стемнеет — так и пора — проговорил он сквозь улыбку — Кстати, у тебя есть здесь снотворное?

— Нет у меня никакого снотворного. — Махнула рукой Карен.

— Ну что ж ты за хозяйка такая, если даже снотворного в доме нет — сказал Кэлвин с издевкой.

— Да пошел ты…

— Шучу. Шучу. Буч — Кэлвин указал на еще одного мужчину, доселе сохранявшим молчание — одевайся и спустись вниз, зайди в аптеку и купи снотворного.

Буч кивнул и вышел из комнаты.

— Зачем? — спросил Алекс.

— Неужели ты хочешь, чтобы наш дорогой Джереми, находился в сознании все время ожидания?

— А! — только и сказал Алекс.

Повисло молчание, через секунду Кэлвин и Алекс вышли из комнаты. Бродин долго и упорно продолжал разглядывать связанного Джереми, по его лицу трудно было судить, о чем этот человек сейчас думает, но уж точно, чего не было в его чертах — так это раскаяния и соболезнования.

— Вот видишь — внезапно молвил Бродин — как иногда смертельно опасно возвращаться домой раньше обычного.

Бродин тоже покинул помещение. Через секунду Том, со словами «Пойдем, пропустим по рюмке», уволок с собой всех оставшихся мужчин. В комнате остались лишь Карен, абсолютно нагая, сидящая на кровати и Джереми, прикованный к стулу и с замороженным взглядом в никуда.

— Знаешь, а ведь все началось очень давно — внезапно сказала Карен — я тогда встречалась с Алеском и Бродином, они правда не знали друг о друге. Затем однажды их пути пересеклись — Карен усмехнулась — так мы стали трахаться втроем. Потом мы нашли через Интернет группу Кэлвина…

Карен поднялась с постели и подошла вплотную к Джереми, наклонилась к его лицу и прошептала:

— Я знаю, что я больна, но мне нравиться это состояние, и ты все равно не смог бы меня вылечить, даже если бы делал попытки,… я могу трахаться часами. Но с тобой мне уже не интересно, — она повысила голос до нормального уровня — Ты как пройденный этап. Или нет — своего рода прикрытие моей настоящей — Карен сделала непонятный жест, раскинув руки в стороны, — жизни. Чтобы остальные люди не подозревали. Вот для чего ты мне нужен. Был! Нужен! Теперь я буду убитая горем вдовой — Карен хихикнула. Последовала пауза, Карен смотрела ему прямо в глаза, и ему казалось, что он тонет в них, он никогда не обращал внимания, насколько они глубоки и многоосмысленны. — Знаешь, меня даже заводит ВСЯ эта ситуация. Хочешь отсосу напоследок?

Джереми попытался запротестовать, ему было даже противно об этом думать, но как он не старался увернуться, Карен все же расстегнула ему ширинку. Как только его член оказался у нее во рту, сработал заложенный рефлекс — эрекцию он никак не мог удержать.