− Это − Тот Что В Скале Сидит, – молвила Морена. – Но мы зовем его Громыхалом. И ты так зови.

Захарий кивнул.

− Он проведет тебя везде, где захочешь. А что не сумеет объяснить, я потом сама поведаю. Ну, все, идите, – Морена удобно умостилась на мягком, обитом белой замшей, диване, в который заменилось кресло, и перестала обращать на них внимание.

Захар послушно шагнул к ближайшим дверям. А прислужники гномы поспешно отворили их перед ним. Громыхало сунулся следом. Но на пороге парень нерешительно остановился и кашлянул, привлекая к себе внимание.

− Что у тебя еще? – поинтересовалась богиня. – Опять какой-то вопрос мозолит?

− Не сердись, – Захар заколебался, не ведая толком, как должен к ней обращаться. Прошлым вечером они обходились почти без слов, а сегодня он больше слушал, чем говорил. – Не сердись, госпожа.

− Госпожа? – переспросила Морена. – Что ж, пусть будет «госпожа»… Так что ты хотел спросить?

Захар чуть приблизился, чтобы не кричать. Зал казался ему слишком огромным, чтобы говорить вполголоса.

− Вот ты уже во второй раз упоминаешь о том, что люди что-то создают. Сначала шла речь о лесовике и прочей нечисти. Теперь, с твоих слов выходит, что боги могут есть только то, что мы им позволим. Не понимаю… Отец Иакинфий говорит, что все в мире создано Богом Единым… – тут Захар вспомнил, с кем говорит, и стушевался. – Прости, я, вероятно, слишком много хочу знать. Но ты все время утверждаешь, что все вокруг – и хорошее, и плохое – выходит от людей. Кому же верить?

− А ты сам как мыслишь?

− Конечно, богиня должна быть мудрее какого-то священника и лучше разбираться в этих делах. Да и мне самому более приятно думать, что чего-то достоин в этом мире. Но, честно говоря, во все это не слишком верится.

Морена удовлетворено кивнула.

– Что ж, приятно слышать, что я в тебе не ошиблась. А если я просто скажу, что именно мое утверждение истинное, ты поверишь на слово?

Захарий упрямо опустил голову, не решаясь возражать, но и не соглашаясь с таким ответом.

Морена вздохнула и провела рукой по лицу, будто стирая усталость.

− Хорошо, пусть будет по-твоему, − я попытаюсь объяснить. Слушай, но не переспрашивай. Если что-то не поймешь, то пока так тому и быть, − вернемся к этому разговору года через два-три. Хотя к тому времени, вероятно, ты уже о подобном не будешь спрашивать, потому что и сам все поймешь. Ваш и наш мир – это лишь отображение Идеи, Мысли, Мечты. А люди, хоть они еще до сих пор об этом не догадываются, являются их носителями. Поэтому, все, что вокруг, вызвано к жизни лишь потому, что люди об этом думали. Мечтали или ужасались – это уже другой разговор, − но представляли себе четко! Вот, например, возьмем зори. Была над головами твоих предков ночью темная, страшная черная бездна. Но начал кто-то мечтать, что как было бы хорошо, если бы там хотя бы искорки от костра теплились, все же не так мрачно будет. Потом к такой же мысли еще кто-то додумался, потом – еще... Вот и имеем небо в блестках.

Захар не проронил и слова, но весь его вид выражал, что он не может поверить в услышанное. Еще бы, какая-то там мечта, к тому же, даже неизвестно кого, и – зори! Вот, разве ж он, Захар, мало мечтает? И что, исполнилось хоть что-то? Хотя…

− Вижу, что начала слишком сложно. – протянула недовольно Морена. – Попробую упростить. К примеру, у вас семья большая?

− Тридцать мужчин. Наш род не самый большой в громаде, но крепкий. Наши женщины по большей части мальчиков рожают.

− И вы все в одном доме проживаете?

− С чего бы это? Нет. Восемь дворов у нас.

− А как вы отделяетесь?

− Ну, старший женатый сын, с детьми, может захотеть перейти под собственную крышу.

− Вот! То есть, прежде чем браться за строительство собственного дома, он начинает о нем мечтать?

− А-то, – согласился Захар. – Временами даже не один год подряд.

− А вместе с ним о новом доме мечтают и невестка, и их дети?

− Женщина, конечно, будет думать об этом непрерывно, – подтвердил Захар. – Потому что там, она настоящей хозяйкой станет. А детвора, наверно, нет. Им без дедушки с бабушкой грустно станет.

− Но думают о доме все. И даже дедушка с бабушкой, и сестры с братьями, и еще полсела родственников и товарищей, которые потом будут помогать строить. Да?

− Безусловно, – пожал плечами Захар, мол, это же и так понятно, зачем столько говорить.

− И, как результат всех этих мечтаний и мыслей, в вашем селении появляется еще один новый дом.

− Ага! – фыркнул Захар. – Пока этот дом появится, знаешь, сколько пота кроме мечтаний придется пролить?

− А когда бы ты, например, вернулся из странствий и увидел его уже готовым? Не показалось бы тебе, что дом как бы сам вырос?

Захар задумался.

− Ну, если так посмотреть, то конечно. Но к чему? Ага. Это и звезды так? – протянул неуверенно. – Мы лишь не имели возможности наблюдать, как их строят. Да?

− Молодец! – хлопнула в ладоши Морена. – Все же я в тебе не ошиблась. Правильно. Если не копать глубже. Мысль двигает развитием мира! Она создает все. Все! А вы – люди, носители Разума, в котором эти мысли зарождаются. Потому, что лишь вам свойственно мечтать!

− То, выходит, – запнулся Захарий, – что мы и, но...

− Чего заикаться стал? – засмеялась Морена.

− Прости, – парень никак не мог выдавить из себя мысли, только что пришедшей ему в голову.

− Да говори уже!

− И богов?

− Э-хе-хе… – Морена покачала головой почти неодобрительно. – Богов вы выдумали в первую очередь! Во Вселенной нужно еще поискать такую могучую силу, как Человеческий Разум, и в то же время, такую беспомощную. Конечно, гораздо проще выдумать кого-то, кто будет виновен в плохом урожае, чем самому следить за всем. Ну, пусть... Раз, уж вам так легче жить. Но зачем все время выдумывать что-то новое? Чем мы вам так не угодили, что возникла потребность в Едином?

В последних словах столь явно прозвучала обида, что Морена, дабы не выдать себя, сердито топнула ногой.

− Ты скроешься наконец из моих глаз, или нет? Достаточно вопросов! Иди, пока я не приказала спровадить тебя отсюда пинками! Громыхало! Убирайтесь!

На этот раз Захар уже не стал задерживаться на пороге.

* * *

Двери, в которые он поспешно шмыгнул, как оказалось, вели в зал, залитый призрачным зеленым светом, струился из волшебного хрустального шара, подвешенного под высоким потолком. Все здесь было необычным и странным для человеческого глаза.

Взглянув направо от входа, Захарий увидел огромный стол, вырезанный из одной гранитной глыбы. Дальше – тянулись бесконечные стеллажи, заставленные стаканами, колбами и ретортами, с разноцветным содержимым, помеченные непонятными надписями. Налево от входа, напротив стеллажей стояли такие же длиннющие старинные застекленные шкафы, загроможденные толстыми книгами и свитками старинных рукописей. Прямо − резной дубовый стол, который крепко упирался в пол четырьмя ножками, причем, передним мастер умелой рукой придал подобие журавлиных, а две задние принадлежали какому-то могучему хищнику. На деке, обитой красной замшей, лежала книга. Нет, скорее – Книга!!! Потому что фолиант этот был таким большим, объемным, что, для того чтоб перенести его с места на место понадобилась бы сила двух крепких мужчин. Правда, взглянув на Громыхаловы грабли, Захар понял, что здесь нашлось бы кому, даже носить ее за Мореной, наподобие молитвенника. Выбитая надпись на обложке из золотой фольги, в котором кириллица совмещалась с арабской вязью, восточными иероглифами и древними рунами, конечно, ничего не сказал необразованному парню. А ведь перед его глазами лежала «Летопись Жизни Прошлой и Грядущей», иначе сказать − Книга Судьбы!

Конечно, для того, чтобы заглянуть в нее, простого умения читать было бы слишком мало. Непосвященному, Книга не приоткрыла бы завесу, заслоняющую перед смертными их будущее. Но Захар лишь мазнул по ней немного удивленным взглядом (все же размеры фолианта поражали) и покачал головой, мол: ой, ой, ой! это же и мне, вероятно, придется все это прочитать. А сколько же еще их храниться в других шкафах.