Быстро оглянувшись, мужик внезапно кинул мне сумку, которую до этого момента крепко прижимал к груди, и попытался дать дёру. Сумка оказалась довольно тяжёлой, и я, действуя на рефлексах, схватил её. От возникшей инерции вновь потерял равновесие и упал на всю ту же злополучную ступеньку, снова стукнувшись головой. Перед глазами поплыло. Последнее, что я увидел, прежде чем отключиться, это как Гвэйн вцепился в ногу мужика, не позволяя тому сбежать.

Очнулся я оттого, что кто-то протирал моё лицо чем-то мокрым, предположительно тряпкой. Открыв глаза, сначала я ничего не увидел. Вокруг стояла темнота. Я сначала подумал, что из-за ударов головой о ступени ослеп. Даже испугаться успел, но потом, когда глаза привыкли к темноте, и я стал различать очертания предметов, немного успокоился. Надо мной склонился тот самый мальчик, подбежавший к нам во время потасовки, и внимательно смотрел на меня.

Я попытался сесть. С первого раза ничего не получилось. В глазах снова потемнело, а к горлу подступила уже знакомая тошнота. Я сразу же вернулся в изначальное положение, чтобы не потерять сознание во второй раз или не заблевать пол, потому что очень сильно сомневаюсь, что сюда сразу же прибегут слуги и всё приберут.

– Вот, попей, – прямо возле уха раздался тихий высокий голосок. Я попытался снова открыть глаза. К моему рту поднесли железную кружку и наклонили её. Я начал пить небольшими глотками ледяную воду. Хватило меня всего на пару глотков, но стало намного лучше.

После того как тошнота немного прошла, я снова попытался подняться. Со второй попытки у меня получилось. Разглядеть что-то было просто невозможно, поэтому я, разумно рассудив, что хуже уже точно не будет, щёлкнул пальцами. Это заклинание получалось у меня уже на автомате. Темноту прорезал появившийся светляк, осветивший окружающее меня пространство.

Представшая передо мной картина находилась где-то между пессимистичной и очень пессимистичной. Комната, в которой мы все очутились, была не слишком большой. Сырые обшарпанные стены, на которых местами виднелись чёрные полосы плесени. Из всех удобств – это ведро, стоящее в одном из углов комнаты, и несколько кружек с водой. Я оглядел ребёнка, сидящего рядом со мной, с ног до головы.

– Тебе сколько лет? – спросил я хриплым голосом. Не знаю почему, я задал именно этот вопрос. Ведь в голове крутились и другие, более актуальные.

– Скоро будет десять, – ответил мальчик.

– Правда? – я покачал головой и тут же охнул от прострелившей виски боли. Надо же, а я думал, что не больше шести.

Отвернувшись от мальчика, я снова начал рассматривать место, в котором оказался. Возле одной стены, не побоявшись на неё опереться, сидел с закрытыми глазами тот самый мужик, из-за которого мы с Гвэйном здесь оказались.

Но в конфликте всегда присутствуют двое. И ещё один виновник лежал прямо в центре комнаты. Когда я пригляделся к нему внимательно, у меня полезли глаза из орбит. Мало того, что он лежал практически без движений, так ещё и был связан обычной бельевой верёвкой, опутавшей все четыре лапы замысловатыми узлами и захватившей челюсти. Такой милый белый комок шерсти со взглядом, полным скорби.

– Что это с ним? – решил уточнить я.

– Он связан, – с готовностью отрапортовал мальчик.

– Я вижу, что он связан. А почему, вы не в курсе?

– Видимо, он сильно сопротивлялся. – Ответил мальчик, пожав плечами.

– А что, пристрелить его было не проще?

– Ну, он очень сильно сопротивлялся.

– А, то есть вязать вот такое вот макраме с узлами, не снившимися ни одному моряку – это гораздо проще, чем просто пристрелить?! – я даже голос повысил от злости.

С трудом встал на ноги и подошёл к волку. Единственное, чем это создание могло двигать – это глазами и хвостом. Глаза он быстро скосил в мою сторону, а хвостом приветливо махнул. Вроде радуется так. От желания пнуть эту тварь меня отвлёк звук открывающейся двери.

По законам всех детективных жанров в комнату вошли трое шкафоподобных горилл с мозгами древесины. Удивлённо осмотрев углы комнатушки, зафиксировав в памяти тусклого светляка, они подошли ко мне и, схватив за плечо, вытащили в коридор. Я шёл не сопротивляясь. Зачем сопротивляться, если меня всё равно доставят куда нужно, только при этом я вряд ли останусь относительно целым.

Отвели меня в третью комнату, если считать от той, из которой вытащили. Комната была тёмная, без окон. Металлический стол, прикреплённый к полу, стул, светильник, испускающий тусклый свет. И, в общем–то, вся обстановка. Бугай швырнул меня на стул, а сам отошёл к стене и замер возле неё, сложив руки на груди.

Где-то минут через десять в комнату вошли ещё трое человек, по внешнему виду больше напоминающих людей, чем те, что притащили меня сюда. Один из вошедших – пожилой мужик с жёстким лицом, покрытым шрамами. Сухой колючий взгляд быстро оценил меня и, видимо, пришёл к выводу, что ничего опасного я собой не представляю. Судя по всему, этот человек на своём пути повидал многое, но разбираться в людях так и не научился. Маг, даже такой необученный, как я, гораздо опаснее, чем все собравшиеся здесь дегенераты.

Второй вошедший сильно отличался от всех остальных бандитов: маленький, толстый, со странным предметом на голове, напоминающим котелок. Но больше всего меня раздражала его слащавая улыбка. Почему-то я сразу понял, что именно он является главарём этой банды, которая нас скрутила. Нелепость какая-то.

Третий был очень похож на первого из вошедших, прямо как брат-близнец. Похоже, это охрана толстяка. Одному что, страшно общаться с подростком? Или он просто боится одиночества?

– Я не буду с тобой слишком долго разговаривать, у меня нет для этого свободного времени. Спрошу сразу: где остальная часть краденного? – подошёл ко мне этот толстяк и, наклонившись, посмотрел прямо в глаза.

И что он захотел этим продемонстрировать потомственному менталисту? Неожиданно главарь ухватил меня за волосы, заставляя запрокинуть голову, не отрывая взгляда от моих глаз. Голова резко и неожиданно закружилась, и я погрузился в чужую память.

Как же это всё-таки работает? Пока у меня получается активировать родовой дар только случайно.

Я не прерывал контакт, да и не знал, как это делается. Но зато, я смог узнать, что толстяк лично ничего сам не делает, мараться не любит. Чисто случайно узнал, что он любит спать в розовой пижаме в маленькие звёздочки в обнимку с огромной плюшевой обезьяной. Чем конкретно занимается в банде, мне не удалось узнать, но вот последний разговор с каким-то мужиком, дал понять, что ограбили ювелирный магазин, рядом с которым я случайно оказался. Он был со своими людьми ближе всех к месту ограбления, и лично передал информацию о пойманных ворах своему начальству. Как я понял, сейчас сюда на всех парах мчится подкрепление из реальных дядек с реальным оружием в руках.

Зачем тогда он меня сюда притащил? Выслужиться, что ли захотел?

Мой прорыв он даже не заметил, как не заметил и того, что я тщательно покопался у него в голове. Могу себя поздравить с тем, что достиг определённого прогресса.

Меня выкинуло из его головы в тот момент, когда толстяк выпустил из своей потной ладошки мои волосы.

– Какого краденного? – я решил уточнить, что именно всё-таки украл. Хотя ювелирный магазин не оставлял простора для воображения. О, я прекрасно понимал, что, если ничего не отвечу – меня начнут бить, и, возможно, не только бить, поэтому «включил дурака» на полную катушку.

– Вот этого! – довольно жёстко произнёс толстяк и кинул на стол сумку, с которой был во время налёта тот вор. В голове промелькнула мысль: а почему Гвэйн ворюгу сразу-то не задрал? Не так обидно бы было.

– Это не моё, – ответил я совершенно честно. – Мне это подбросили. Я вообще шёл в кафешку, чай попить и булочку съесть. Говорят, они в этом заведении очень вкусные.

– Врёшь, – произнёс один из цепных псов главаря, рывком разворачивая к себе стул, на котором я сидел. Он навис надо мною, опираясь на подлокотники с обеих сторон. Мне стало немного не по себе. – Тебя нашли вместе с этой сумкой!