– Вот именно. Стоит дождаться ночи и убедиться, что это не Эндор из далекого прошлого. А пока займитесь настройкой вашего дыхательного аппарата, что ли. Мы на возможно вражеской территории, а вас за сто шагов слышно. Демаскируете.

– Да свершится воля повелителя.

Император недовольно фыркнул. Вдруг захотелось, чтобы ученик хотя бы для порядка огрызнулся. Но нет, достал из контейнера на бедре инструменты и взялся за саморегулировку. Интересоваться, почему лорд двадцать лет этим не занимался, показалось лень. Или Палпатин знал ответ на этот вопрос?

Значит время до заката разумно провести в медитации. Прозрений-откровений не последовало, но Дарт Сидиус давно не испытывал такого умиротворения. От ощущения гармонии с миром дух захватывало. Не это ли и есть пресловутое джедайское равновесие? Если даже это ехидная мысль не нарушила плавный ход медитации, то падение в шахту определенно пошло на пользу. Значит, он, как всегда, прав. Вел себя как конченный кретин, но интуитивно угадал. Пусть кособоко, но изменил судьбу. Он – прежний Шив Палпатин, расчетливый и мудрый. Да и Вейдер – молодец. Его, Дарта Сидиуса, школа! Молодой джедай-неврастеник Скайуокер кинулся бы в драку гораздо раньше, а сейчас вон сколько продержался. А Дарт Вейдер сперва даже думать пытался. Не до чего кроме драки не додумался? Но попытка же была!

То, как медитация плавно перешла в ленивое самолюбование, почувствовал Дарт Вейдер и позволил напомнить о себе.

– Позвольте доложить, повелитель. Это однозначно не Эндор. Такой карты звездного неба нет ни на одной планете Империи.

– Так уж и не на одной?

Император поднялся на ноги и поднял лицо к бездонному звездному небу.

– Я астрографический справочник перед самым выходом к Эндору обновлял, – обиженно запыхтел Вейдер.

– Значит голонет здесь все же ловит?

– Нет. У меня скаченный файл с картами.

Палпатин довольно кивнул. Экий у него ученик запасливый. Вслух этого естественно не сказал. Ситха хвалить – только портить. Да и неудивительно. Дарта Вейдера по таким эвочьим углам носит, где про устойчивую сеть даже и не мечтают, и где у умных людей все нужные файлы заранее скачены.

Несколько минут оба ситха смотрели в чужое небо. Луна здесь одна, но большая и яркая. Может быть, просто потому что у нее нет конкурентов-фонарей. Вокруг куда не глянь, темнота, ни огонька. Действительно электричеств не используют, или светомаскировка? Небо же красивое. Бездна, которая затягивает до головокружения, перечеркнута светлым росчерком Небесной Реки. Под таким небом проблемы с демографией возникать просто не имеют права, а рождаться должны пилоты и поэты через одного.

Палпатин украдкой скосил глаза на зачарованно запрокинувшего голову к небу Вейдера. Летать не на чем, так он стихи сочинять принялся что ли? Императору на миг захотелось одернуть болезного, да погнать на сотворение чего-нибудь созидательного и для повелителя полезного, чтоб дурью не маялся. Но вдруг мысленно махнул рукой: ситх с ним, а то еще протезы в темноте переломает.

Глава 2. В начале славных дел

Спать пришлось под кустом. Давненько Дарту Вейдеру так ночевать не доводилось. Зато спалось как в молодости: крепко, сладко и без сновидений. И проснулся сразу бодрым, легко поднялся, просканировал окрестности. Все спокойно. Повелитель спит, завернувшись в плащ ученика.

Тихо спуститься к ручью, чтобы набрать в кувшин воды. Вина и снеди добыть негде. В целях безопасности лорд еще с вечера разогнал всю живность в диапазоне от пастухов до птичек в радиусе не меньше чем десять километров. Особенно птичек. А то повадились тут… С пастухами же погорячился, пожалуй. Впрочем, завтрак для учителя он добудет. Вон три пестрых яичка в брошенном гнезде. Дарт Вейдер осторожно потряс находку у уха. Не бултыхаются, вроде. Может еще не протухли. Вот и десерт: куст с крупными красными ягодами. Ядовитые? Да кто ж их знает. Только метаболизм ситха и не с таким справится. Зато горка ярких ягод на большом и мохнатом листе вместо тарелки смотрятся изысканно. Повелителю понравится.

Хозяйственные хлопоты заставили Повелителя Тьмы улыбаться. Странная передряга делала их с повелителем одинаково нужными друг другу. Товарищами по несчастью. Товарищами. А это обязывает.

– Завтрак готов, повелитель.

– Вареные яйца? Как вы ухитрились?

– Да чего здесь уметь? Жестянка с водой и световой меч: три наносекунды – в крутую, две с половиной – в мешочке.

– Я вас этому не учил.

– И не надо. Это всякий падаван, едва собрав собственный меч, первым делом осваивает.

Вейдер сказал и не заметил, Палпатин же смерил ученика задумчивым взглядом. Впервые за двадцать с лишним лет лорд ситхов вспомнил о джедайской юности без ярости и сарказма. Что-то в них обоих изменилось. Сам Палпатин едва не поблагодарил ученика за завтрак. Вовремя одернул себя: он еще не простил Вейдеру нападение на себя, так пусть ученик угрызениями совести помучается.

– Надо идти, повелитель, – напомнил о себе Дарт Вейдер, стоило императору позавтракать и умыться в ручье.

– Пешком?

– Да, повелитель. Дорога рядом, но за все время наблюдения по ней ничего не проезжало.

***

Они уже около часа шли по так называемой дороге: почти звериной грунтовой тропе, постоянно петляющей то в одну то в другую сторону без видимых причин, словно специально наматывая километраж или путая следы.

– Эту дорогу прокладывали не для того чтобы дойти, а для того чтобы устать, – попробовал пошутить Дарт Вейдер.

– Это не дорога, это даже не направление, – поддакнул Дарт Сидиус.

– Или с великого будуна прокладывали…

Идущий первым Вейдер замер, подняв руку в предостерегающем жесте. В лесу кричали. Вопросительный взгляд Вейдера, короткий кивок Палпатина, и оба ситха ломятся сквозь кусты, не особо беспокоясь о бесшумности. И правильно. На их появление на поляне обратило внимание только довольно крупное копытное животное, привязанное к дереву. И то без особого интереса: скосило на ситхов большой карий глаз и вновь потянулось к траве под ногами.

Двум гуманоидам было не до лордов. Один, тот что постарше и потолще, самозабвенно хлестал поясом по голой спине второго, того, что значительно моложе, привязанного к дереву. Второй орал во все горло. Нанося очередной удар, толстяк приговаривал:

– Не нравится? Так другой раз рот разевать не будешь!

– Ой, простите! Ради Бога, простите! Такое больше не повторится! Я буду глядеть во все глаза: ни одна овца больше не пропадет! А-а-а! Не надо!

– Что здесь происходит, любезный?

Палпатин начал переговоры, пока Дарт Вейдер не начал драку. Впрочем, местные к расширению конфликта оказались не склонны. Старший обернулся к подошедшим и вежливо поклонился. Хотя вид у него был такой, словно он призрака Дарта Малака увидел, не меньше. Тем удивительнее то, что словоохотливости разинутый рот и бегающие от одного лорда к другому глазки не помешали.

– Святой отец, этот мальчик приставлен мною смотреть за овцами, но выполняет свою работу так скверно, что мое стадо убывает день ото дня. А когда терпение мое лопнуло, и я наказываю его за нерадивость, он же меня и обвиняет: мол, придираюсь к нему почем зря, чтобы не заплатить.

– А то нет? – шмыгнул носом сопляк.

– А ты, малой, господским добром часом не приторговывал? – решил провести собственное расследование Дарт Вейдер.

Причем весьма решительно, ибо особой разницы между некомпетентностью, халатностью и предательством никогда не видел. Молча рассек удерживающую мальчишку веревку, повернул его лицом к себе, повозил иссеченной спиной по шершавому стволу дерева и, куда ж ситх без этого, слегка придушил.

При этом никакой Силы или сейбера. Все руками (веревку – ножом). В общем демонстрировать свое форсюзерство лорд поостерегся. С отношением к Великой здесь все не так однозначно: толстый овцевод очень четко в своих мыслях идентифицировал императора как инквизитора. Вейдер же разумно предположил, коли здесь есть инквизиторы, то и джедаи водятся, и с властями они не дружат. Только джедаи или все форсюзеры, непонятно пока. Значит, есть смысл не светиться пока.