Vorstenders und wysesten nu to der tiit to Nowerden wesende.

Записка, направленная купцами Немецкого подворья ревельскому городскому совету, с просьбой не отсылать из Новгорода священника и поспособствовать приезду купцов по водному пути [не датирована].

Далее купечество полагает полезным и благим, чтобы священника, который оставался здесь в Новгороде в течение года, отсюда не отсылали, поскольку с купцами из-за того случится много новшеств. И потому нам желательно, чтобы вы продолжили [хлопотать] по этому пункту перед городами, чтоб это можно было записать в книгу. И еще окажите милость и постарайтесь сделать так, чтобы они [купцы] могли уехать отсюда водою. Чего бы это ни стоило, за то следует воздать большую благодарность тому, кому вы поручите за это взяться.

Vortmeer so dunket deme koepmanne nutte unde gued, welk prester de hiir to Noworden j jaer ghestaen hevet, dat men des hiir nicht wedder en sende, wente dem koepmanne daer vele nyes van schuet. Hiir umme beghere wy van iu dess(e) ponte voit to settene vor den steden, so dar men dat int bouck mochte scriven. Voit doet wol unde latet de schalen maken, dat de hiir to water weghe mochten körnen. Wes dat kostet dat sal men gheme to danke weder gheven, weme gi dat bevelen to untfane.

Купцы Немецкого подворья сообщают ревельскому городскому совету, что оно очень нуждается в трубе для отвода сточных вод, по поводу чего они обращались к наместникам и владыке; им было сказано, что разрешение будет дано лишь в том случае, если русским в Ревеле будет позволено сделать в православной церкви дверь с выходом на улицу.

17 апреля 1437 года.

Опубл.: LEKUB 1. Bd. 9. № 155. S. 99–100.

Почтенным бургомистрам и ратманам города Ревеля, нашим благодетелям и покровителям, да придет это письмо с выражением почтения.

Наш дружеский привет и добрые пожелания. Почтенные, любезные господа, да будет вашей любезности известно, что мы часто и много раз ходили к господам Новгорода на общее вече и говорили о трубе, проложенной здесь от Немецкого подворья через двор, в которой есть очень большая надобность для него и церкви. По этому поводу мы очень долго не могли добиться от них окончательного решения. Но вот наконец в прошлую Страстную пятницу они послали хофескнехту Тидеке Вайзену посланцев с приглашением явиться к посаднику. Тогда посадник и сообщил Тидеке, что по поводу трубы было много хлопот и разговоров. Господа Новгорода наряду с купцами побывали у епископа и говорили о трубе, тогда-де русские купцы и пожаловались на то, что когда они предстали перед вашим почтенным советом и просили о двери в их церкви с выходом на улицу, им в этом было отказано, и ваш почтенный совет ответил, что ежели со старины такого не бывало, то и впредь не должно быть. Тогда посадник сказал, что трубы, которая со старины также не проходила через двор, впредь тоже не должно быть. Но ежели б ваш почтенный город не противился тому, чтобы они получили дверь в их церкви с выходом на улицу, то и они бы разрешили нам [проложить] через двор трубу, которая вечно служила бы на благо подворья. В связи с этим ваш почтенный совет тут может узнать наилучшим образом, что мы просим вас об ответе, ибо они просили хофескнехта, чтобы купцы написали вам, почтенным господам, и чтобы вы известили нас о том, что следует им отвечать. Ничего другого в настоящее время написать не можем, и да пребудет воля всемогущего Господа во веки вечные. Писано в Новгороде в среду после дня святых мучеников Тибурция и Валериана в году (14)37.

Фролинг, Ниенлое и Потофф, предстоятели, ныне пребывающие в Новгороде.

Den ersamen Borgermeysteren unde Ratmanen der stad Reval kome desse breeff myt werdicheyt, unsen vorder(eren) unde guneren etc.

Unsen vruntliken grod unde wes wy gudes vormogen. Ersamen leven hem, wy bidden juwer leve to wetende, wo dat wy vakene unde vele hebben ghewezen vor den hern (van) Nougarden in deme ghemeynen dinge unde hebben ghesproken umme eyne trumme hir van der Dusschen hove to leggende over de wort, des deme (hove) unde der kerken grod behoff is. Des en künde wy sus lange neyn ende van een krygen. Alsus sande see en guden vrydage negest vorleden des hoves knecht Tydeke Wysen boden, to körnende vor den borgermeyster. Do gaff de borgermeyster Tydeken to kennende, wo dar vele arbeydes unde vele sprekendes were ghewest umme de trummen. Sus hadden de heren van Nougarden unde der ghellik de koplude tohope ghewest vor den bysschop unn hadden ghesproken umme (de) trummen, alsus dat sik de russche kopmann beklaget hadde, wo se weren ghewest vor juwen erwerdigen rad unde hadde ghebeden umme ene dore an ere kerken tor straten wort ut, unde dat wart en gheweyert, (unde) wo juwe erwerdige rad dat vorantwordet hadde, dat en hadde van oldinges nicht ghewest, dat en solde ok noch nicht sin. Alsus so seghede de borgermeyster, de trumme de hadde van oldinges ok nicht gan over de wort, dat solde ok noch nicht syn. Men weret sake, dat et juwer erwerdigen stede nicht jeghen en were, dat se mochten krygen ene dore to ere kerken tor straten wort, sus wolde se uns wedder gunen ene trummen to leggende over de wort, de ewich solde gud wesen to deme hove. Wes jw erwerdige rad hir int beste erkennen kan, dar bidde wy jw umme en wedderantworde, wente se hebbet des hoves knecht ghebeden, dat et de kopman utsc(riven) solde an jw erwerdigen heren, unde wes gy nu uns weddersc(riven), dat solde men en wedder to kennende gheven. Anders en wet wy jw to desser tiit nicht to scryvende, men siit deme almechtigen Gode bevolen to ewigen tiiden. Ghescr(even) to Nougarden des mytwekens na Tybursii unn Valeriani der hilgen mertelere in deme xxxvij jare.

Vroik, Nyenloe unn Pothoff vorstendere to Nougarden nu tor tyt wesende.

Купцы Немецкого подворья сообщают городскому совету Ревеля, что по причине слухов о задержании в Ревеле русских купцов ганзейским купцам в Новгороде запрещено покидать город до возвращения новгородцев из Ливонии; причиной задержания стало убийство в Нишлоте (Ямбурге) Германа фон Кокена; просят не пропускать русских через Нарову, пока немецкие купцы со своими товарами не вернутся на ливонскую землю, поскольку сомневаются, что их отпустят, если русские купцы вернутся домой.

25 ноября 1438 года.

Опубл.: LEKUB 1. Bd. 9. № 394. S. 271–272; HUB. Bd. 7. 1 № 402.

Почтенным господам, бургомистрам и совету города Ревеля, да будет передано.

Прежде всего наш дружеский привет ныне и на все времена, а также наилучшие пожелания. Почтенные, любезные господа, да будет вам известно, что случилось с нами здесь в Новгороде. Так знайте, почтенные, любезные господа, что от посадника, тысяцкого и всего Великого Новгорода к нам прибыли посланцы [звать нас] на владычный двор, и они нам сказали, что наши не дали им управу согласно крестоцелованию; их собратья находятся в Ревеле, и они не знают, то ли они там торгуют, то ли задержаны, то ли нет, поскольку не имеют от них никаких известий. Один наш собрат прибыл сюда и сказал, что у него письмо от одного русского, которое он здесь должен был передать, а потом сказал, что его потерял, и коль скоро русские по той причине письма не получили, они подумали, что в письме содержалось что-то важное, и посчитали, что их [собратьев] там задержали. Поэтому в настоящее время мы должны оставаться здесь, пока те не вернутся домой. И потом они захотели узнать, как много здесь немцев, на что было отвечено согласно крестоцелованию, что мы того не ведаем. Тогда они сказали, что мы должны изготовить два [послания], одно в Дерпт, а другое в Ревель, и хотят снарядить одного новгородца, который должен будет разузнать, как обстоят дела с их [собратьями], и поговорить с нашими старшинами (oldesten), чтобы те, согласно крестоцелованию, доставили их на границу вместе с их товарами, и тогда они сделают то же самое с нашими товарами. Мы должны оставаться здесь до той поры, пока их [собратья] не прибудут домой, поскольку наши обещали им чистый путь и по воде, и по суше, что, как они говорят, не соблюдается. И они приказали возвестить на Торгу, что нас нельзя вывозить, а также продавать нам лошадей под страхом смерти. А когда шестеро из нас самовольно выехали на собственных лошадях, они их нагнали и вернули назад; вам следует сказать подателю сего письма, как обстоит дело, будут они отпущены или же нет. Для них [новгородцев] очень прискорбно, что их [собратьев] удерживают в Нарве из-за того, что в Яме (Nyensclot) был убит Герман фон дер Кокен, и они говорят, что по крестоцелованию они должны иметь чистый путь через Нарову, и тут же оправдывают наши дела, говоря, что это-де земля магистра, также, как у них есть Яма, которую они отдали своему князю (konynghe). В этой связи нам кажется, что они хотят сказать, что все случилось не в их земле, а в [земле], принадлежащей другому государю, и потому они за то не должны держать ответ, а также давать управу согласно крестоцелованию. Потому-то они и хотят, чтобы их [собратьев] с их товарами пропустили через Нарову прежде, чем они разрешат нам уехать отсюда. И поэтому, почтенные, любезные господа, поразмыслите над этим и помогите нам отсюда уехать, ибо здесь находится много достойных молодых людей, что-то около двух сотен. И потому позаботьтесь о том, чтобы их [собратья] не проследовали через Нарову до тех пор, прежде чем наши со своими товарами также будут [там], и назначьте срок, к которому мы с обеих сторон прибудем на границу. И они сказали так: когда мы с той и другой стороны вернемся по домам, магистр и Россия вместе сделают то, что посчитают за благо. А потому не пропускайте новгородцев через Нарову, пока мы тут; в противном случае мы опасаемся, что останемся здесь, даже если их [собратья] вернутся домой. Окажите милость, почтенные, любезные господа, и ежели вы не собираетесь направить сюда посольства, похлопочите, чтобы мы отсюда уехали. В настоящее время более ничего нет, да будет воля всемогущего Господа на долгие благие времена. Писано в день святой Екатерины в Новгороде в год (14)38.