Владимир корил себя за содеянное. Он понимал, что натворил. Если Лида узнает, то никогда не простит ни его, ни Анну. Такую большую тайну хранить всю жизнь будет очень трудно. Но другого пути он не видел. Владимир очень сильно любил свою жену и готов был на все, чтобы она была счастлива. Лида так мечтала об этом ребенке, что было бы несправедливо отсиживаться мужчине в стороне и не попробовать сделать что-то. Слова Анны заставили его пойти на это. Он не хотел видеть у себя дома призрак той Лиды, на которой женился. Лиза всей душой прикипела к женщине, даже начала называть ее мамой. Оставить все так, как есть было бы жестоко. Лида бы ушла, не выдержав удара. Он знал, что она сильная, но после разговора с Анной не был уверен, что Лида справится с этой потерей. А если уйдет Лида, то Владимир снова потеряет свою дочь и самого себя. Они уже проходил через расставание. Оно не должно больше повторяться. Не для того люди ходят по земле, чтобы страдать. Мы приходим в этот мир, чтобы быть счастливыми.

Мужчина поднялся на второй этаж. Было страшно. Вдруг вся волокита с бумагами скроется. Но вряд ли кто из младшего персонала будет открывать рот. Дать ход делу могла только Анна. Владимир неуверенно прошел в детское отделение. Девочка, которая теперь по бумагам была в том числе и его дочерью, лежала в боксе, возмущенно дергая ногами и руками. Она звонко восклицала, пока медсестра укутывала ее в чистую пеленку.

Владимир постучал кулаком в дверной косяк, чтобы обозначить женщине свое присутствие и не напугать её.

— Добрый вечер. Вы новенькая? — поинтересовался он.

— Здравствуйте. Да, я недавно тут работаю. Это мое третье дежурство. — с улыбкой отозвалась молодая медсестра. — Извините, но тут можно находится только нашим врачам. — добавила она.

— Я знаю. Просто это мой ребенок. — сказал он.

— Ой, простите. — засмущалась женщина. Она закончила пеленать малышку, а потом предложила мужчине немного её подержать.

Владимир заволновался брать на руки такую крошку, но все равно не стал отказываться. Медсестра осторожно переложила девочку на сильные руки отца. Малышка продолжала возмущённо восклицать, требуя новую порцию молока.

— Хотите ее покормить? — предложила женщина. Владимир взял из рук медсестры маленькую бутылочку и, устроившись на стуле, преподнёс соску ко рту девочки.

— Мама ребенка — это ваша жена? — поинтересовалась сотрудница. — Которая сейчас в коме?

— Да. — грустно отозвался Владимир. Вновь слухи о личных трагедиях врачей расползаются по больнице со скоростью света.

— Мне рассказали об аварии. Это ужасно. — посочувствовала ему женщина. — Но вам повезло. Все обошлось.

Владимир хотел бы с ней согласиться, но не мог. Он промолчал, глядя на крошечную девочку, посасывающую молоко из бутылочки. Теперь это была его дочь, его Ариночка. Он не испытывал к ней пока никаких чувств. В нем не было того отцовского инстинкта, но он точно знал, что девочку эту он никому уже не отдаст.

Мужчина провел в детской комнате около часа. Сначала он покормил малышку, потом немного покачал на руках, пока она не уснула. Медсестра помогла Владимиру переложить Арину в бокс и накрыть одеялом.

— Вы будете все время с ней? — спросил он женщину.

— Да. Я недавно заступила на смену и до восьми вечера завтрашнего дня буду здесь.

— Если вам что-то понадобится или не дай бог случится, звоните мне. — попросил ее Владимир. Он написал коллеге свой номер и предупредил, что позже зайдёт ещё раз. Ему нужен был отдых. Да и Лиза, наверняка, измаялась весь вечер сидеть в больнице. Перед уходом Владимир зашёл на минуту в палату к Лидии. Он поцеловал ее, и сказал о том, что на время уедет домой. Он был уверен, что Лидия все слышит, что простые разговоры о хорошем и поцелуи помогут ей восстановиться после тяжелейшей операции.

На дворе стояла глубокая ночь. Мужчина спустился вниз к себе в кабинет. Открыв дверь, в глаза сразу бросился образ Анны. Она сидела с сердитым лицом на его кожаном кресле, сложив руки на уровне груди. Лиза лежала на диване, накрывшись пуховиком. Увидев отца девочка встала с дивана. Она прекрасно знала, что Лида будет спать ещё один день, но каждый раз, когда видела отца или тётю Аню, надеялась, как они скажут ей, что мама вышла из комы.

Но Владимир прошел мимо дочери к Анне.

— Имей в виду, если правда вскроется, я себя отмажу, а тебя утоплю. Мне связей хватит. — пригрозила она мужчине, поднимаясь с кресла.

— Договорились. — спокойно сказал он. — Лиду когда из комы будут выводить?

— Если все будет в норме, то послезавтра утром. — ответила женщина и вышла из кабинета.

— Пап, чего вы с тётей Аней ругаетесь? — спросила Лиза.

— Нет, у нас просто рабочие разногласия. — отмахнулся мужчина. — Поехали домой.

Лиза встала с дивана и начала натягивать куртку на плечи.

— А что с Ариной? Мне тетя Аня сказала у тебя спросить.

Теперь все было позади. Анна не стала настаивать на разглашении правды, никто из персонала не открывал рот и не распространял сплетни о преступлении, а значит, что Владимир мог рассказать Лизе об Арине.

— Все хорошо. — улыбнулся он. — Я ее видел. Знаешь, какая она маленькая.

Лиза тоже улыбнулась.

— Мне можно ее увидеть? — спросила она.

— Нет, прости. Она слишком маленькая, и пока с ней могут быть только врачи.

Лиза расстроилась, но не обиделась. Она все восприняла абсолютно спокойно, и послушно собралась с отцом ехать домой.

Войдя в квартиру Владимир сразу почувствовал любимый запах духов Лидии, которые ещё не успели выветрится за полдня. Он снял куртку, а потом прошёл в кухню, поставил чайник и сел за стол в ожидании, пока тот начнет закипать. На столе стояла кружка Лиды с недопитым чаем. Видимо, женщина как обычно проспала и находу старалась перекусить перед тем, как уйти в больницу. Рядом лежала разломанная плитка молочного шоколада.

Мужчина задумчиво вертел в руках кружку Лиды, пока к нему не вышла Лиза.

— Пап, можно я завтра в школу не пойду? — спросила она, присаживаясь за стол.

— Конечно.

Владимир не видел смысла мучить девочку уроками. Лизе нужен был полноценный сон и эмоциональный отдых, а не уравнения и диктанты по русскому языку. Они должны были быть сейчас рядом. По крайней мере до тех пор, пока Лида не придет в себя.

Они выпили по кружке чая и ближе к восьми утра легли по кроватям. Оба включили себе или фильм или сериал, и пытались заснуть под разговор телевизора. Владимиру не хватала тепла в холодной постели. Он почти засыпал, но неожиданно просыпался, и так его сон перебивался несколько раз. Потом ему все же удалось прикорнуть на пару часиков.

К вечеру мужчина поднялся с кровати и снова пошел пить чай. Немного погодя Владимир позвонил на пост медицинской сестры, узнать, как состояние Лиды. Ему передали, что все стабильно. Он успокоился, а потом вспомнил, что у ребенка нет вещей в больнице. С помощью подсказки из интернета Владимир собрал сумку для Арины и положил что-то из вещей для Лидии.

Далее последовала ночь долгая, томительная и нервная. Мужчина не выдержал очередного ожидания, и вместо бессмысленного хождения по квартире, смотался в больницу. Он оставил малышке вещи, покормил ее и покатал на руках, беседуя с неонатологом о первых часах жизни ребенка. Малышка кряхтела, своими маленькими пальчиками старалась схватить Владимира за палец, когда медсестра ее переодевала. Не похожая на своих родителей, но удивительно похожая на Лизу. Такая же голубоглазая и русоволосая девочка. Владимир провел тут всю ночь. Каждые два часа он кормил Арину из бутылочки, катал на руках, усыплял, заходил к Лиде. Так наступило долгожданное утро, а за ним и долгожданный день, когда Лиду будут выводить из искусственной комы.

После утреннего обхода в палату Лидии вошла Анна и женщина, которая проводила операцию. Владимира они попросили остаться за дверью. Он с волнением в сердце наблюдал через окно, как женщина вколола Лидии какой-то препарат. Через несколько секунд она начала открывать глаза.