Ерофей одобрил четырёхлопастную систему с рейками вместо парусов. Для этого он вырезал макет размером в человеческий рост и мы установили его на месте будущего ветряка. Так стало ясно, что в случае выхода из строя одной лопасти, остальные будут представлять собой вполне сбалансированную систему.
Также мы испытали макет на прочность. Я решил упростить конструкцию до предела. С горизонтального вала ветряка вращение передаётся с помощью зубчатого колеса на вертикальный вал, приводящий в действие «бегун», это верхний камень жерновов. Зерно поступает на жернова из бункера. На нижний этаж сыпалась уже готовая мука, там будет стоять телега, чтобы сразу подсобники увязывали мешки и грузили. Регулировать тонкость помола можно с помощью рычага. Это понятно.
Вот так, опробовав работу ветряка на макете, мы приступили к строительству. Я тороплюсь, хочу к в конце сентября уже начать завозить зерно. Отчего спешка? Да просто Игнат Трофимович Бахрушин принимает меня пока за прожектёра. Во все времена существовали малохольные, пытающиеся перепрыгнуть самого себя. Так в древней Греции премудрый Икар возомнил себя птицей и плохо закончил. Такие не только толкают прогресс, но и капитально морочат голову окружающим в попытке выбить из спонсора деньги на свои проекты. И хотя Игнат не сильно то и вложился, но помощь мне оказывает. Мне он очень нужен, купец занимает важное место в местных раскладах и если он станет регулярно получать выгоду от моей мельницы, то будет прикрывать меня по мере возможности. Сейчас я тут чужой, но нужно, чтобы меня воспринимали как своего. А для этого необходимо стать полезным.
Весь август и часть сентября мы пахали как проклятые. Ерофей занялся возведением печей в нашем посёлке. Параллельно он сложил кубический котёл из огнеупорного кирпича, здесь у нас тоже задумана смолокурня. Ну согласитесь, глупо не поставить её, имея отходы деревообработки. Это напрашивается само собой. Тем более положительный опыт имеется.
Как же замечательно ничего не делать. Вскоре я заметил, что работы идут, народ пашет и в принципе моего присутствия не требуется. На радостях я взял Скоряту и намылился на охоту. Затем посетил Игната в его огромном доме.
Чисто провинциальный натюрморт, напоминает времена, когда мы жили в Переславле. По двору важно прохаживаются куры. Несколько свиноматок разлеглись в луже и балдеют. Полусонные девки изображают активность, когда из окна раздаётся брань Игнатовой жинки.
— Так значить везти?
— Вези.
— Я привезу, ты сам сказал.
— Вези, пару телег хотя бы. На пробу. Давай рожь, можно ячмень и пшеницу.
Это я обмолвился, что планирую на днях начать помол, вот купец и вскинулся. Он понятие не имеет, что у нас выйдет, но рискнул мне доверится.
Я уже порасспрашивал, чисто белую пшеничную муку едят не так часто. Даже бояре с удовольствием кушают ржаной хлеб. Но к нему в муку можно добавить ячную, то есть ячменную. А белая больше шла в калачи, караваи и сдобу. Видов муки много — кроме обычной употребляли также крупчатую и толчёную. Вообще русский народ хлебушек любит. От громадных пирогов и кулебяк до малюсеньких пирожков. И всё это с самой разнообразной начинкой. Вот бы уломать Игната открыть ещё пекарню. И там печь всю эту вкуснятину. Можно сложить удобную печь. Здесь не паханное поле, осталось только не испортить о себе впечатление.
Ну, не знаю. Игнат пригнал на следующий день пока что одну телегу, гружённую мешками с зерном. Мы смололи зерно за несколько часов. При этом поигрались с тонкостью помола. Я прикинул, если пахать в две смены по шесть часов каждая, можно получить 300 мешков муки. Но есть потери, на выходе с пшеничной муки получилось только 70% муки и ещё куча отрубей. Не знаю, думаю, что в домашней ручной зернотёрке тоже есть отходы на оболочку и шелуху, как не быть. Вернул я купцу 15 мешков разной муки. Игнат принял готовый продукт и взял паузу. Прикидывает, какой хлебушек выйдет из моей муки и стоит ли связываться.
Через тря дня купец заявился сам. Привёз опять зерно. Тут было всё, и полба, и гречиха, и просо. Не забыл он ячмень и рожь. И мы опять начали экспериментировать. Игнат прибалдел от величественного вида вращающихся лопастей. При этом не забыл перекреститься и сплюнуть через левое плечо. К вечеру уехал, будет играться с миксами, перемешивая разные сорта. Я показал, как получается грубый помол. Но я точно знаю, что ничего в этом хорошего нет. Тесто из такого помоле грубее, это точно. А польза сомнительная, народ ещё не скоро дойдёт до поедания с большим пиететом хлеба на отрубях.
Кстати, нужно озаботить Степана. Если дело пойдёт, нам придется строить огромный курятник и свиноферму в придачу. Такое количество дармовых отрубей нужно использовать рационально. Вот только я бы не хотел жить рядом с этими милыми созданиями. Лучше, пожалуй, строить их подальше. Вёрст так за тридцать, а лучше пятьдесят.
Глава 12
В конце сентября я заторопился домой. Наша мельница работает. Вопрос в том, что она может работать с большей производительностью. Но пока недостаточно сырья. Игнат вошёл в долю, он имеет 70%. Вроде много, но сырьё то его. Моих 30% чистые и свободны от налогов. А он сам делится с головой и фискальной службой. Насколько я знаю, купчина продаёт муку по где-то по цене в три раза выше цены зерна. И народ берёт. Очень удобно взять муку разных сортов и дома поиграться с пропорциями. Так каждая хозяюшка имеет своё мнение на счёт выпечки и теста. Не сразу, дело то новое, но пошло. А я посадил семью одного толкового мужичка на это дело. Домик ему поставили прямо рядом с мельницей, чтобы далеко не бегать. У него три взрослых сына, да ещё внуки подрастают. Вот у меня и свой мельник появился. Он подчиняется Степану. А вот Яна в нашем коллективе что-то навроде моего доверенного лица. Чтобы она не сошла с ума от безделья я поручил ей вести нашу бухгалтерию. Так она у меня ведает финансами. Денег великих, как я уже сказал там нет. Лес мы ещё не продаём, а зерно пойдёт в больших количествах попозже. Игнату надо перестраивать свою логистику, свозя зерно сюда, а не держа его по амбарам в крупных городах. Теперь будет туда уже готовую муку возить.
В ноябре Ольга родила мне ещё сына, нарекли его Иваном. Теперь у меня трое. Сашка, Анечка и Иван. Событием также стало венчание Златки. Мужа ей подобрал батя с дальним прицелом. В мужья её взял Пётр Гордеев из побочной ветви боярского рода Есиповых, входящих в Совет Господ. Сам Пётр пошёл по воинской части и служил у нас в Новгороде сотником. Не послушал меня Дурдеев, ох и зря. Затмило ему глаза желание породнится с дворянским родом. А ведь все, кто обитал подле клана Борецких крепко пострадают в скорой военной компании. А Есиповы и Овиновы как раз и входили в их число.
К сожалению, я не помню дату, когда Иван пошлёт посольство с требованиями к властям города. Но уже сейчас что-то происходит. Воевода, назначенный из Москвы, не имеет особого влияния, под ним нет реальной силы. А вот вдова посадника Борецкого Марфа успешно сколотила оппозицию московскому царю. Я её видел, весьма энергичная тётка. Сыновья под стать ей мать всячески поддерживали. Как впрочем и крупнейшие боярские рода Новгорода. Тут вопрос стоял так, или-или. И новгородские бояре категорически не хотели терять вековые привилегии. Простой народ говорил по-разному, были сторонники и тех и других. Насколько я узнал от Григория Афанасьевича, Марфа очень богата. Ей принадлежали обширные земляные участки с крестьянами. Её вотчины уступали только землям новгородского владыки и территориям, принадлежащих монастырям. Поговаривали, что у неё в подвалах стояли сундуки с серебром, жуковиньем и пушниной. А когда к нам зачастили послы от Казимира, я понял, что нужно действовать.
По зимнику одвуконь мы добрались за рекордных десять дней. Было непросто, мы пересаживались на запасных лошадей и ехали до темноты. Москва нас встретила неласково. Когда до города осталось несколько вёрст, завьюжило и дорогу стало переметать. С трудом добрались до посадов. Долго долбились в ворота моего дома, пока не подняли сторожа. Тот не сразу понял, что приехал хозяин. Дом выстыл и ночевали мы полуодетые. В тот же вечер я послал гонца к Головину, испрашивая аудиенцию с его начальством. Гонец вернулся с указанием ждать.
