«Господи. А сколько других имён… Мои друзья, родители…»
Я прижался щекой к её волосам. Не знал, что сказать. Не знал, как вернуть её из этого места, куда она ушла мыслями. Я сам был там, в прошлом, вместе с ней.
Наш дом в Южной Дакоте… Мы жили в маленьком городке, Рапид-Сити, среди равнин и холмов. Летом там всегда стояла жара, иногда такая, что казалось, воздух плавится прямо на глазах. В такие дни солнце било в окна так сильно, что шторы приходилось задвигать с самого утра. Но мы любили этот свет, этот жаркий ветер, который приносил аромат трав и диких цветов с близлежащих полей. Вокруг нас жили добрые люди. Соседи, семья О’Нилов, всегда приносили нам свежие овощи с огорода, а мы помогали им с ремонтом старого дома. Всё было так просто и так правильно.
— Всё будет хорошо, — прошептал я, целуя её в лоб, нежно поглаживая лицо.
Мне самому хотелось верить в эти слова, даже если сейчас они казались пустыми.
— Мы выберемся. Ты помнишь, как было раньше? Мы снова будем жить, как тогда. Солнце вернётся. Мы вновь будем гулять по улицам, пить кофе на террасе…
Эми всхлипнула, прижимаясь ко мне крепче. Я обнял её сильнее, чувствуя, как слёзы пропитывают мою одежду. Её лицо было влажным, но я продолжал покрывать его лёгкими поцелуями, чувствуя, как она постепенно успокаивается. Дыхание стало ровнее, хотя слёзы ещё текли.
— Я не могу без тебя, — тихо произнёс я, понимая, насколько это правда.
Без Эми я бы уже давно сломался. Её тепло, близость, всё это держало меня на плаву даже в этом новом, холодном, пепельном мире.
— Я хочу обратно… — шептала она, почти неразборчиво, уткнувшись лицом в мою шею. — Хочу домой…- Всё было так хорошо… Почему всё это случилось?
Я молчал. Ответов не было. Только ледяная, тяжёлая ночь, которая окутывала нас, как чёрное одеяло, и холод, пробирающийся через стены. Мы были вдвоём, и это было всё, что у нас осталось.
— Мы справимся, — повторил я, чуть сильнее сжав её в объятиях, будто этим мог защитить от всего, что происходило вокруг. — Ты у меня есть, а я у тебя. Это самое главное.
Эми тихо всхлипнула. Мы что-то невнятное бормотали друг другу, будто стараясь заполнить пустоту вокруг.
16 августа 2027 года
Сегодня я снова вышел за дровами. Ветер, который не стихал уже второй день, выстужал дом до невыносимого холода. Температура за окном упала так низко, что воздух обжигал лицо. Капюшон спасал лишь отчасти, а пронизывающий холод пробирался сквозь несколько слоёв одежды, как будто костюм из зимних курток и свитеров вообще не защищал.
Идти было тяжело. Я двигался, опустив голову, глядя под ноги, чтобы не споткнуться о что-то, скрытое под слоем чёрного вулканического пепла. Он стал плотным, как ледяная корка, и каждый шаг сопровождался хрустом, будто это не пепел, а слой снега. Улицы пустовали. Никого. Иногда казалось, что всё это, просто дурной сон, из которого вот-вот проснёшься.
Добравшись до разграбленного магазина, я остановился. Оглянулся. Привычка, выработанная за последние недели. Вокруг было тихо, если не считать завывания ветра. Но тишина эта оказалась обманчивой. В нескольких метрах от меня, словно из тени, появилась стая собак. Глаза их блестели злобой и голодом. Это была грязная, измождённая свора. Некоторые псы хромали, у других шерсть свалялась, местами была вырвана клочьями. Я заметил, как их вожак, огромный пёс неясной породы, внимательно смотрел на меня. Из его пасти капала слюна.
Сердце забилось сильнее. Я замер на месте, пытаясь не делать резких движений. В голове мелькали мысли: бежать? Стрелять? Но точно знал, бежать бесполезно. Они догонят.
— Тихо… — пробормотал я сам себе, медленно опуская руку к ремню, где висел топор.
И тут, как по команде, собаки рванули вперёд. Вожак бросился первым. Я непроизвольно шагнул назад и выронил топор. Пальцы вдруг перестали слушаться. В панике схватился за автомат, перекинул его вперёд и почти машинально нажал на спусковой крючок.
Они были слишком близко. Зубы вонзились в рукав, в ноги, но одежда спасла. Они не смогли прокусить её сразу, но я чувствовал, как давление увеличивается, как они рвут ткань, пытаясь добраться до плоти. В голове гудело, руки дрожали, но я смог удержаться на ногах, хотя ещё мгновение, и оказался бы на земле, где они меня растерзали бы.
Короткая очередь разорвала воздух, пули врезались в стену ближайшего здания. Грохот вырвал собак из ярости. Свора отпрянула назад, испуганная неожиданным звуком. Момент замешательства. Я воспользовался этим. Начал медленно отступать, не спуская глаз с вожака, готовый в любой момент снова нажать на спусковой крючок.
Самое крайнее животное, что находилось слева, пригнув голову, стало медленно приближаться, не отводя от меня голодного взгляда. Не мешкая, я выпустил в неё пулю. Тело пса отбросило в сторону. Кровь брызнула на ближайшую стену.
Больше они не нападали. Собаки следили за мной на расстоянии, их голодные взгляды прожигали меня, а глухое рычание не прекращалось. Я шёл быстрее, чувствуя, как страх подталкивает меня вперёд. Наконец, добравшись до дома, захлопнул дверь и прислонился к ней спиной, тяжело дыша.
— Ты в порядке? — раздался голос Эми.
На её бледном лице застыло беспокойство.
— Да… Почти, — выдохнул я, стараясь прийти в себя.
Вечером ветер усилился ещё сильнее. Казалось, что дом вот-вот сорвёт с фундамента. Мы укладывались спать в холоде, укутавшись в несколько одеял, но этого было недостаточно. Мороз проникал повсюду, вгрызаясь в кожу, несмотря на все наши старания. Я слышал, как Эми тихо ворочалась рядом, пытаясь устроиться хоть немного удобнее. Сон не шёл. Ветер злобно выл за окнами.
Ночь прошла беспокойно. Ветер не утихал, и его завывания напоминали крики, которые пронизывали тишину и не давали заснуть. Мы с Эми ворочались, пытаясь согреться и хоть немного забыться в коротких приступах сна. Одеяла не спасали, они были как тонкая бумага. Холод всё равно просачивался под них, словно был живым существом, которое стремился проникнуть в каждый уголок дома, в каждую щель.
К утру ветер неожиданно стих. Тишина, наступившая после долгого воя, казалась неестественной, даже пугающей. Наконец мы смогли вздохнуть свободнее, но расслабляться было рано. Дом всё равно оледенел, несмотря на слабый огонёк в камине, , и нужно было срочно что-то делать с теплом. Я лежал на кровати, прижимаясь к Эми, чувствуя её дрожь. Мы оба были на грани изнеможения от холода и усталости, но вставать пришлось.
Я уже собирался подняться, как вдруг услышал странный звук. Он не был похож на завывание ветра или скрип замёрзших досок дома. Это был шум мотора. Я напрягся, не веря своим ушам. В последние недели ничего подобного не слышали. Моторы почти не работали; топлива не осталось, а машины давно стояли брошенные. Но звук явно приближался. Мы оба замерли, вслушиваясь.
— Это… — прошептала Эми.
Я вскочил с кровати и подошёл к окну. На улице всё ещё было мрачно. Тучи не давали солнечному свету пробиться сквозь плотные облака, но я увидел… По дороге к нашему дому двигалась машина. Старый, побитый внедорожник, весь покрытый грязью и пеплом, но он ехал, что само по себе казалось чудом в это время.
