– Нормальное у тебя состояние, до номера доберешься! – продолжаю бурчать, наблюдая за ним.

Опускаю взгляд ниже, натыкаясь на пару новых шрамов и зависая.

Скидывает игрушки в кресло, и я без зазрения совести притягиваю его за шлейку брюк к себе, разворачивая.

– Ножевое… по касательной… – хмурясь провожу пальцем по ребру и внимательно ощупываю след на боку, почти скрытый брючным поясом. – Огнестрел… Алекс…

– Что, мелочь, доктор внутри тебя не отпускает? – уголков губ касается едва заметная улыбка. – Со мной все в порядке.

– Нет, не в порядке! – качаю головой, медленно отступая на кухню. – Миллер, как долго ты дома?

– Меньше года, – пожимает плечами, вальяжно следуя за мной к бару.

– Это не отставка… – разочаровано выдыхаю, складывая аптечку на место. – Это отпуск… На какой срок ты его взял? Год? Два?

Прокручивает кончиками пальцев стакан с водой на краю столешницы. Опирается на нее спиной, расслабленно скрещивая ноги.

– Это что-то меняет?

– Черт, из тебя это не выжечь… Ты долбанный солдафон! – взрываюсь наконец. – И неважно, убьют тебя там, ранят или вернут целым и невредимым. Это как наркотик… Ты сходишь с ума без своих игр в войнушки!

– Эллисон!

– Что?! Я не права?! – раздраженно тычу ему пальцем в грудь. – Даже спорить со мной не смей! Ты задыхаешься в офисе во всех этих идеальных костюмах, наглаженных рубашках и бесящих галстуках... Думаешь, я не вижу этого? Не успеваешь до кабинета дойти, как все узлы развязаны, пуговицы расстегнуты, а рукава закатаны… Ты ведь уже дослужился до майора, не так ли? Давно?

Смотрю на него снизу вверх испепеляющим взглядом.

– Два года назад.

– Зачем ты здесь? – упрекающе прожигаю его взглядом. – Новая игра или смена уровня сложности?

Кажется, воздух между нами начинает трещать от напряжения.

– Искал тебя… – взгляд темнее обычного, голос ровный, не предвещающий ничего хорошего.

Злится. Я вижу это по напряженным мышцам, блеску в сузившихся, как у дикого животного, глазах, но уже не могу остановиться. Он сдерживает себя, как хищник смотрит на добычу, но терпит, еще больше раззадоривая меня.

– Зря старался, – фыркаю распаляясь. – Я не поеду за тобой на другой конец света… и ребенка не потащу.

– Значит, я останусь.

– Не утруждайся, – раздраженно отмахиваюсь, собираясь уйти.

– Не смей, – хватает за руку, угрожающе качая головой. – Иди-ка сюда, мелкая.

Подтягивает к себе и, приподняв за талию, усаживает на столешницу, как игрушку, упирая руки по обеим ее сторонам.

– Ты слишком много думаешь, – его лицо находится в сантиметрах от моего. – Это когда-нибудь сведет тебя с ума…

– Ты переворачиваешь с ног на голову мою жизнь за несколько недель и считаешь, что я не должна думать об этом?

От него пахнет отельным мужским шампунем… Резким с небольшим ароматом цитрусов.

Психотерапия в одно лицо как-то резко заканчивается, как и запас невысказанных слов... Решительность испаряется с каждой секундой, взгляд бегает с глаз на четко очерченный контур губ и заросшую линию подбородка.

– Почему ты до сих пор раздетый? – раздраженно скольжу взглядом по обнаженным широким плечам, чувствуя телом исходящее от него тепло.

– Рубашка несвежая, – жмет он плечами. – А твоя майка, – осторожно поддевает бретельку с моего плеча, глядя как она медленно сползает, оголяя его. Лицо озаряет хищная улыбка, разрывая оставшиеся мысли в клочья. – Она на меня точно не налезет.

– Какого хрена ты творишь?

Голос спускается до робкого шепота. Тело цепенеет от осознания близости.

Чувствую себя загипнотизированным кроликом под черным взглядом могущественного удава, не дающего шанса пошевелиться.

Нервно закусываю губу, понимая, что сердце предательски совершает кульбит на каждое его движение.

– Играю в мажора, – глаза поддернуты дымкой.

Плавно надавливает большим пальцем на прикушенную губу оттягивая, заставляя прекратить. Пробивает миллионами электрических разрядов одним прикосновением. Отключая мозг напрочь... Схлопываясь прочным капканом над моей самоуверенностью...

Доигралась...

Так близко, что приходится приподнять голову, глядя в потешающиеся надо мной глаза.

– Ты меня пугаешь, – растерянно шепчу, сжимая столешницу до побеления пальцев.

– Я люблю тебя… – снова улыбается детской мальчишеской улыбкой, накрывая губы своими, мягко раздвигая их языком.

Пальцы не спеша пробираются под тонкую ткань к талии, едва касаясь тела под майкой пижамы. Кожа мгновенно отзывается легкой дрожью.

– Алекс, я…

– Тихо, – шепчет, губами исследуя пульсирующую жилку на шее.

Ведет носом по коже, целуя. Медленно, растягивая удовольствие.

Хочется захныкать, как ребенку, понимая, что тело предательски плавится в умелых руках… Чувствуя, как мозг перестает соображать, требуя большего.

– Ты сказала, как только я добьюсь своей игрушки, мне все это надоест. Так ведь?

– Зачем все это? – рвано выдыхаю, когда он намотав хвост на руку, легко оттягивает мою голову назад.

– Эксперимент, – шепчет над ухом, почти урча от удовольствия. Осторожно стягивает резинку с головы, мягко растрепав мои волосы по плечам. Нарочито медленно ведет мокрую дорожку поцелуев от впадины ключицы до оголенного плеча, изучая реакцию на прикосновения. – Маленькая прихоть богатого сынка. Ты против?

Легко закусывает губами напряженную грудь, сквозь тонкий шелк майки, обдавая жаром дыхания.

С губ предательски слетает тихий стон, непроизвольно цепляясь пальцами в мужские плечи, оставляя болезненные следы от ногтей.

Самодовольная улыбка говорит сама за себя. Пальцы ловко обхватывают тонкие запястья и заводят мне за спину, намертво сцепив их одной рукой.

Сбрасывает бретельку с другого плеча, от чего ткань легко соскальзывает вниз, обнажая требующую внимания грудь. Сминает ее свободной рукой, проведя языком по основанию, мягкими поцелуями пробираясь к возбужденным соскам, играя, собственнически вбирая их в себя. Тело податливо льнет навстречу.

Обхватывает рукой талию, притягивая к себе, возвращаясь к губам.

– Миа, – шепчу в его губы, пытаясь втянуть хоть немного воздуха, между поцелуями.

Легко подхватывает меня на руки. Машинально обвиваю ногами его бедра. Хватаюсь за сильные плечи. Скольжу пальчиками по раскаленной коже и бугристым мышцам, впиваясь в губы жадным поцелуем.

Будто так и должно быть… Будто не было этих гребанных шести лет разлуки и ненавистных разговоров.

Захлопывает ногой дверь моей спальни, бросая как игрушку на большую двуспальную кровать.

Требовательно стягивает майку, пока губы блуждая прокладывают дорожку от груди к ключицам. Длинные пальцы ловко проникают под кромку кружевных трусиков, губами снова припадая ко рту мокрым поцелуем. Он мягко массирует клитор, дразня обводит влажными пальцами складки, слегка надавливая фалангами внутрь, обволакивая их приятной теплотой. Срывает с губ сладкие женские стоны, которые уже невозможно сдерживать. Наслаждается ими, заставляя дрожа выгибаться навстречу его ласкам.

Это именно то, что он и хочет услышать.

Ему нравится, ведь он реагирует на нее так же, как и она на него.

Хочется большего. Хватаясь за широкое предплечье руками, сама поддаюсь на встречу дразнящим движениям.

Пижамные брюки вместе с бельем улетают туда же, что и майка совсем недавно.

Руками давно сминаю простынь, поскуливая от нетерпения, выпрашивая большего.

Еще…

Уговаривать не приходится.

– Нетерпеливая, – урчит диким животным, опаляя дыханием кожу.

Медленно ведет языком по мышцам живота, заставляя вздрогнуть все тело, опускаясь все ниже, мягко вырисовывая узоры в чувствительных до дрожи местах, совершая требовательные движения пальцами внутри, не давая опомниться.

Пара минут и тело, выгибается ему навстречу. Судорожно вздрагиваю, рассыпаясь осколками на миллиарды частиц.

Миллер надменно возвышается надо мной. Медленно стягивает с себя брюки и, не давая времени прийти в себя, заполняет собой.