— Говорите за себя, — бурчит кто-то другой — кажется, Калли.

Прежде чем мы успеваем разойтись, входная дверь захлопывается, и раздается голос: «Давайте начнем вечеринку».

Алекс застонал и прошептал: «Я люблю своих друзей, но я хочу побыть с тобой наедине».

Мое сердце бешено бьется в груди от его признания.

— Ты получишь меня, как только они уйдут.

— Это ужасно самонадеянно — думать, что они когда-нибудь уйдут.

— В какой-то момент Калли придется рожать, так что…

Он смеется, и теплый поток дыхания обдает мое лицо и устремляется вниз по шее, заставляя соски запульсировать, а живот сжаться.

Да, я тоже очень хочу остаться наедине прямо сейчас.

— Держите, голубки, — говорит кто-то, и, оглянувшись, я обнаруживаю, что они перенесли сюда кресло для качелей.

К тому времени, как мы опускаемся в них, все парни уже нашли своих девушек, кроме Деймона.

— Где твой брат? — спрашиваю я Алекса, но он только пожимает плечами, притягивая меня к себе на колени и обхватывая руками.

— Он занят игрой с новой игрушкой, — говорит Тео.

— Сколько ему, пять? — спрашиваю я, нахмурившись.

Алекс смеется подо мной, остальные быстро следуют за ним.

— Нет, Лисичка. Под игрушкой Тео имеет в виду человека.

Я перевожу взгляд на Калли, и у меня перехватывает дыхание. Конечно, он не…

— Он его пытает, — говорит Калли, читая мои мысли.

Мой подбородок опускается. — В смысле… настоящие пытки?

— Да. Видишь, Лисичка. Мы как ночь и день. Я занимаюсь любовью, а Ди… ну, ему это тоже нравится, конечно. — Он наклоняет пиво, которое кто-то протянул ему, в сторону Калли.

— Значит, он… избивает его? Или…

— Для начала, может быть, — соглашается Алекс. — Но он направлялся туда несколько часов назад. Он, наверное, уже вырвал зубы и отрезал пальцы.

Я ахаю.

— Ты ведь не шутишь, не так ли?

Он делает глоток, позволяя мне увидеть его горло, когда он сглатывает.

Черт, я не должна так уж сильно хотеть лизнуть его, когда мы разговариваем об отрезании пальцев, но…

— Нет.

— Иви, это Брианна, Нико и Тоби, — говорит Эмми, меняя разговор и представляя мне новых членов группы.

Я нахожу пару, которая сидит на шезлонге, выглядящем так, будто ему не хватает трех секунд, чтобы рухнуть на пол, и улыбаюсь.

— Поздравляю, — говорю я, глядя на массивный камень на пальце Брианны.

— Спасибо. Жаль, что ты не смогла приехать.

— Извини, я была занята тем, что меня пытались продать, — тупо отвечаю я, и алкоголь в моих венах развязывает мне язык.

Все смеются, а Алекс даже не пытается, когда его тело напрягается подо мной.

— Не смешно, — простонал он, уткнувшись лицом мне в шею.

— Я здесь, не так ли? Ты спас меня. Ты мой герой.

— Я не герой, детка.

Схватив его за лицо так, что ему ничего не остается, как смотреть на меня, я смотрю ему прямо в глаза и заявляю: «Для меня ты — все».

23

АЛЕКС

Смех наполняет воздух, пока моя девочка покачивает бедрами у меня на коленях, гарантируя, что мой член остается твердым и полным отчаяния.

Сейчас у меня есть все, чего я когда-либо хотел. Ну, кроме Деймона, покинувшего свою камеру пыток, чтобы присоединиться к нам. Может, Калли и помогла ему избавиться от антисоциального образа жизни, но некоторые вещи все равно умирают с трудом. Остается только надеяться, что тот урод, который сегодня окажется на другом конце его особых методов, даст нам ответы, в которых мы так отчаянно нуждаемся.

Выпивка льется рекой, все гудят, кроме Калли и Тео, которые собираются ехать обратно. Но, к моему удивлению, все в основном ведут себя хорошо.

С нашего места не видно, чем занимаются Себ и Стелла. Но по звукам, которые я слышал, догадаться несложно.

— Алекс, я только что послал тебе кое-что, — говорит Нико. — Не могу поверить, что ты, блядь, пропустил это.

Не отрываясь от Иви, я достаю из кармана телефон и обнаруживаю фотографию Нико и Бри в Вегасе. Их глаза горят счастьем, а на лицах — широчайшие улыбки.

Раньше при виде таких вещей у меня щемило в груди, но сейчас я лишь крепче прижимаю Иви к себе и молюсь, чтобы она не заставила меня отпустить ее в ближайшее время.

Я показываю ей фотографию, и она улыбается.

— Я даже никогда не выезжала из Лондона, — признается она тихо, чтобы слышал только я.

— Выезжала, — заявляю я. — Ты сейчас за пределами Лондона.

— Да? — спрашивает она, и я понимаю, что она действительно понятия не имеет, где мы находимся.

Ее доверие ко мне поражает меня.

— Да, считай, что это твой лучший отпуск.

— Лучший? — спрашивает она, вздернув брови.

— Да, черт возьми, потому что ты отдыхаешь со мной.

— Значит, не потому, что это мой первый?

Я глажу ее по шее, отчаянно желая убрать грусть из ее глаз, когда она думает о своей жизни в сравнении с моей.

— Мне чертовски нравится участвовать в твоих первых опытах, Лисичка, — признаюсь я, осыпая поцелуями ее шею. — Черт, мне действительно нужно отлить, — простонал я, когда она переместилась ко мне на колени, делая ситуацию безвыходной.

Смахнув фотографию, я бросаю телефон на подушку рядом с собой, а затем опускаю ее на нее.

Я уже поднялся на ноги и собирался сделать шаг к облегчению, когда воздух прорезал вздох Иви.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее.

— Что случилось? Что… — Мои слова обрываются, когда я вижу, что она держит мой телефон и смотрит вниз на приложения на нем.

Мое сердце подпрыгивает в горле, когда одно приложение светится на экране, как маячок.

— Иви, это не…

Оторвав от экрана свои слезящиеся глаза, она смотрит на меня.

Я не знаю, заметили ли остальные, что что-то происходит, потому что все мои чувства сосредоточены на ней.

— Ты знал, — вздыхает она.

Ее рука дрожит так сильно, что она роняет мой телефон, и прежде чем я успеваю придумать, что сказать — если это вообще возможно — она поднимается на ноги и бежит в дом.

— Черт, Иви. Вернись, я… ЧЕЕЕЕЕРТ, — кричу я, опуская голову на руки.

Тишина окутывает меня, когда мой мир рушится сам по себе так, как я не уверен, что когда-либо испытывал раньше.

— Что случилось? — спрашивает Эмми, разрывая напряжение.

Опустив руки, я рискую взглянуть на своих друзей, прежде чем мои глаза находят глаза Тео.

— Просто иди и объясни ей. Все, — призывает он.

— Чего мы не знаем? — требует Эмми.

— То, что тебя не касается, Мегера.

— Она моя подруга, а он только что заставил ее убежать, плача. Думаю, это меня касается. — Она поднимается на ноги прежде, чем Тео успевает ее остановить, и бросается ко мне. — Что ты сделал? Ты должен был защищать ее.

Ее кулаки сжимаются по бокам, и я жду удара.

— Отстань, Эм, — говорит Калли. — Тео прав, тебе нужно пойти и поговорить с ней.

Я еще раз оглядываю их всех, тяжесть моей лжи давит мне на плечи.

— Вы все должны уйти, — требую я, прежде чем направиться в дом. Я хочу сразу же побежать за ней, но мне нужно, черт возьми, отлить.

Я забегаю в туалет на нижнем этаже, а когда выхожу, все уже направляются к машинам.

Каждый из них бросает на меня сочувственный взгляд, но единственный, кто задерживается, — это Ант.

— Ты в порядке, чувак? — спрашивает он, внимательно изучая меня.

— Великолепно. Наверное, я только что совершил неизбежное, — признаюсь я.

— Что именно? — спрашивает он, как будто это не очевидно.

— Проебал лучшее, что со мной когда-либо случалось.

— Не, чувак. Что бы ты ни сделал, она тебя простит.

Я качаю головой, потирая затылок, пытаясь поверить в то, что он говорит.

— Ты не знаешь…

— Мне и не нужно знать, Алекс. Что бы ты ни сделал, у тебя была причина. Ты хороший человек, и она это знает.

— Знает? — спрашиваю я.

— Она сейчас здесь, вместо того чтобы быть… — Меня пробирает дрожь, когда я мысленно заканчиваю его предложение.