17 июня на широкой конференции трудящихся мусульман выступили с речами Гавен, Субхи и другие. Конференция направила телеграмму-приветствие Ленину, в которой говорилось: «Москва, ЦК большевиков — Ленину, копия Наркамнац. Первая конференция представителей мусульманских трудящихся и беднейшего крестьянства Крыма с участием представителей турецких коммунистов и моряков, прибывших из Турции, шлет свой привет… неутомимым вождям мирового пролетариата, счастливы солидаризироваться с РКП на жизнь и смерть во имя победы международной пролетарской социалистической революции… Да здравствует Третий Интернационал… Да здравствуют вожди пролетариата… Да здравствует героическая победоносная Красная Армия». На телеграмме одна заверяющая подпись Гавена.

На следующий день было решено мобилизовать буржуазию на рытье окопов. Крым был объявлен на военном положении. Усиленно патрулировались улицы. Охраняли учреждения, транспорт и средства связи.

Во второй половине июня 1919 года деникинцы перешли в наступление на Акмонайском фронте со стороны Керченского полуострова. Белые имели превосходство в пехоте и особенно в кавалерии. Части Красной Армии упорно защищались, но вынуждены были под натиском белых отступать в сторону железной дороги на Джанкой. Белые прорвались в направлении Старый Крым — Симферополь. Кавалерия (казаки) усилила продвижение вдоль дороги Феодосия — Симферополь.

Высадившийся в Коктебеле десант генерала Слащева вышел на шоссе Феодосия — Симферополь и перерезал железнодорожную линию Джанкой — Сарабуз. Левый фланг прорвала сильная конная бригада драгун. Под Джанкоем 22 июня разгорелся кровопролитный бой. Крымской группе войск пришлось отходить в сторону Армянска. Высадившийся в Хорлах большой десант деникинцев грозил отрезать красным частям путь отступления на Каховку.

Внезапный натиск белых был настолько силен, что пришлось спешно начать эвакуацию раненых красноармейцев, больных коммунистов, ценностей и архивов. Возможность прорваться из Крыма на север становилась маловероятной.

В одной из теплушек последнего эшелона эвакуировались Равен и несколько членов обкома партии.

В обращениях Крымского правительства выражалась уверенность, что Красная Армия вскоре снова освободит полуостров и Советская власть восстановится на вечные времена. На последнем заседании обкома был выделен руководящий центр по организации подполья в Крыму. Этой группе во главе с С. Я. Бабаханом поручалось организовать сеть явочных и конспиративных квартир, конспиративную технику и связь. На подпольную работу оставили Д. Скрыпника, Н. Русина, Н. Ржанникова, Ф. Рылова и других товарищей. Предполагалось создать опорные пункты связи с крымским подпольем в Одессе и Николаеве.

По указанию ЦК партии Гавен, Субхи, Назукин и другие вышли в тыл деникинцев на Украине. Под Помощной Гавен и Назукин оказались в расположении махновцев и еле оттуда выбрались. Махновцы приняли Гавена за раненого красноармейца. Под Киевом Гавен расстался с Назукиным и один пробрался в Советскую Россию. Назукин возвратился в Крым на подпольную работу.

М. Субхи, С. Мирный, Е. Шульман и группа крымских подпольщиков благополучно добрались до Одессы. Другая группа с Купаем и Левитом обосновалась в Николаеве.

Вскоре Гавен прибыл в Москву. 19 июля ЦК РКП(б) утвердил ликвидационную комиссию по делам Крыма в составе Ю. П. Гавена, Д. И. Ульянова и С. Д. Вульфсона-Давыдова.

В Москве у Гавена опять резко обострилась болезнь, и ему пришлось лечь в госпиталь. Отсюда он продолжал поддерживать связь с крымскими подпольщиками, понесшими большие потери. В Николаеве был схвачен и расстрелян белогвардейцами Нисон (Миша) Сосновский. Позднее погибли Спер-Просмушкин и другие.

В феврале 1920 года, предвидя близкое освобождение Крыма, ЦК РКП(б) направил Юрия Гавена на Украину. Был образован Крымский ревком в составе Д. И. Ульянова, Ю. П. Гавена, М. К. Ветошкина, С. Меметова и С. Идрисова. ЦК партии тогда же утвердил членами бюро Крымского обкома Гавена (секретарем обкома), Ульянова и Ветошкина, с тем чтобы после освобождения Крыма доизбрать в обком местных партийных работников. В марте 1920 года Крымский ревком и бюро обкома переехали в Мелитополь, где совместно с политическим аппаратом 13-й армии приступили к формированию кадров будущих крымских партийных, советских, профсоюзных и других организаций.

Во время июньского наступления Врангеля образованный в феврале Крымский ревком и бюро обкома партии были ликвидированы. На последнем заседании бюро обкома утвердило Юрия Гавена уполномоченным по организации связи с крымским большевистским подпольем. Его помощником был утвержден Лев Павлович Немченко (Павлов). В конце мая в Харькове был организован Закордонный отдел ЦК КП(б)У (Закордот), к которому перешли все функции связи и организации подполья в Крыму. Но Гавен заболел, и его отправили в Славянск на лечение, где он пробыл до первых чисел сентября. Он был в курсе деятельности крымского отдела Закордота. Л. П. Немченко держал с ним непрерывную связь. По возвращении из госпиталя Гавен назначается руководителем крымского подотдела Закордота.

Гавен организовал новые опорные базы в Очакове и других Местах в помощь крымскому подполью. Отсюда направлялось подкрепление подполью людьми, опытными подрывниками. Еще летом 1920 года через Закордот был направлен в Крым для руководства партизанской борьбой близкий друг Гавена Алексей Васильевич Мокроусов. Позже были направлены в Крым И. Д. Папанин и другие товарищи, высадившиеся в тылу белых. Связь Гавена с борьбой подпольщиков не прерывалась ни на один день. Едва поправившись, он осенью 1920 года лично участвовал в организации разведывательных операций в тылу врангелевцев.

В конце лета 1920 года Гавена постигло большое горе. Погиб Ане, ставший командиром 10-й дивизии, находившейся в составе 16-й армии. Он одним из первых ворвался в Брест-Литовск и был убит осколком снаряда. Вскоре умер от эпидемии первенец Гавена — Май. Гибель брата и сына была жестоким ударом для Гавена и Арменуи.

К началу ноября Красная Армия загнала Врангеля в Крым. Готовился исторический штурм Перекопа. Был вновь создан Крымский ревком. ЦК РКП(б) утвердил его членами Р. С. Землячку, Бела Куна, Ю. П. Гавена, Д. И. Ульянова, А. Лиде, С. Меметова.

Юрий Гавен часто бывал в вагоне командующего фронтом Михаила Васильевича Фрунзе. Они встречались как политкаторжанин с политкаторжанином. В канун решающих боев за овладение полуостровом командующий фронтом устанавливал с Гавеном возможность встречных действий партизан в тылу белых. М. В. Фрунзе интересовался, как готовится восстановление и организация Советской власти в Крыму.

Чуждый всякой национальной ограниченности, Гавен гордился своими братьями — латышскими стрелками, сражавшимися на подступах к Крыму. Многие из них сложили головы в боях за освобождение советской земли. Они герои переправы через Сиваш и боев на Юшуньских позициях. Гавен знал Карла Стуцку, Яна Крумина, хорошо знал Роберта Эйдемана.

В дни III годовщины Октябрьской революции вслед за героями 30-й дивизии, штурмом овладевшими Чонгарским мостом, двинулся и Крымский ревком. Саперы 30-й уже восстанавливали взорванные врангелевцами пролеты, когда вагон Крымревкома подошел к мосту. Желание попасть скорее в Крым было настолько велико, что Гавен и работники ревкома и обкома партии решили идти пешком. Ночью, без фонарей, Гавен с Арменуи, Саша Урановский, И. Каменский, Б. Поляков и другие прошли по неоконченному брусчатому настилу и вступили на крымскую землю.

Народ восторженно встречал красных воинов. Крым ликовал!

17 ноября 1920 года в первом номере газеты «Красный Крым» сообщалось, что «Крымский областной комитет РКП(б) помещается на улице Менделеева в доме № 2 в особняке Крыжановского». В этом же особняке жил Юрий Гавен. Вместе с ним жили коммуной его близкие друзья.

После освобождения Крыма все органы власти возглавляли люди, вступившие на полуостров в рядах Красной Армии. На деятельности армейских товарищей сказывалось слабое знание хозяйственного положения, социальных и национальных отношений в крае. Гавен, считавшийся «старым» крымским работником, с большим тактом оказывал им необходимую помощь и поддержку. В конце ноября начались бои с махновской «повстанческой армией». Бои продолжались до начала декабря, когда остатки махновцев вырвались через Перекоп в Северную Таврию. Многие махновцы рассеялись по полуострову небольшими шайками. Но к концу года махновщина была разгромлена и бесчинства ликвидированы.