– Не твое дело, согласен! То же самое можно сказать и про Уолдо, и про Линдета, но я… Кальвер! Проклятье, я Кальвер!

– Вполне возможно! – гневно ответила молодому человеку его тетушка. – Но будь так любезен не браниться площадными словами в моем присутствии… Если тебе не трудно!

Лоуренс залился краской и пробурчал себе под нос извинения, но этот упрек со стороны тетушки Софьи не добавил ему хорошего настроения и не заставил его замолчать. Стремительно теряя над собой контроль, он пустился в длинную и неуместную речь, в которой более или менее связно объяснял причины своего срыва и того, что он не смог удержаться от ругательства. Перепало в этом монологе всем без исключения, особенно было отмечено злорадство и недоброжелательное отношение к нему со стороны Джозефа Кальвера и двуличие Уолдо Хокриджа.

Лоуренса слушали в напряженном молчании до тех пор, пока, наконец, не вмешался Джордж Уингхэм. Что касается юного лорда Линдета, то непочтительные отзывы Лоуренса о чертах характера сэра Уолдо заставили его возмущенно зардеться. Однако мальчик молчал, плотно сжав губы, которые побелели от напряжения. Он испепелял Лоуренса взглядом, но пока молчал.

Лоуренс всегда завидовал сэру Уолдо, всем это было отлично известно. Лоуренс не сдавался и вел упорную борьбу, но его попытки затмить собой кузена были просто смехотворны. Во-первых, он был на несколько лет моложе сэра Уолдо, а во-вторых – и это главное – Лоуренс не обладал ни в малейшей степени и частью тех качеств, которыми так щедро природа одарила «Совершенного». Потерпев сокрушительную неудачу в своих отчаянных попытках преуспеть в делах и спорте, победам в которых сэр Уолдо был обязан своим титулом «Совершенного», Лоуренс, наконец, плюнул и ударился в щегольство. Он напрочь отказался от строгих спортивных костюмов и предпочел им отныне экстравагантную моду, очень популярную в среде молодых денди.

Впрочем, что до Джулиана, то Лоуренс казался ему смешным в любом одеянии. Он всегда противопоставлял в своем сознании образы Лоуренса и сэра Уолдо. Вот и сейчас юный лорд Линдет обратил свой взгляд на глаза Уолдо. Они согрели его своим теплом, как согревали всегда. Сэр Уолдо являлся для Джулиана верхом совершенства, образцом джентльмена. Быть в его обществе означало большую честь для Джулиана. Старший кузен научил его сидеть в седле, управлять упряжкой, стрелять, ловить рыбу, а также боксировать. Это был вечный источник мудрости. И верное убежище в минуты стресса. Он научил его даже своему собственному способу завязывать накрахмаленные концы шейного платка. Нет, в этом способе не было ничего от витиеватости так называемых «математического» и «восточного» галстуков. Это был собственный элегантный стиль сэра Уолдо, ненавязчивый и вместе с тем утонченный.

Джулиан вспоминал о безуспешных попытках Лоуренса подражать Уолдо в одежде. Он все делал так же, как Уолдо, но эффект был противоположным. Бедняга никак не мог понять, что простые, облегающие тело костюмы, которые были так к лицу Уолдо, могут хорошо смотреться только на атлетически развитом мужчине. В конце концов Лоуренс бросил свои попытки и избрал напыщенный стиль, на который и был обречен: с подушечками, скрывавшими покатость плеч, и со всевозможными приспособлениями, скрывавшими узкую грудь.

Джулиан еще раз взглянул на Лоуренса. Он плотно сжимал губы и молчал, потому что знал, что Уолдо не одобрит, если он сейчас набросится на Лоуренса с возражениями. А Лоуренс тем временем от нытья по поводу несправедливостей судьбы по отношению к его персоне с каждой минутой становился в своих жалобах все более конкретным. Слушая его, можно было подумать, что Уолдо богат только за его счет, с раздражением думал Джулиан, что Уолдо всегда подло и низко обращался с ним.

Наконец терпение у юного лорда Линдета лопнуло. Он решил вступиться. Неважно, понравится это Уолдо или нет. Он просто не мог больше терпеть оскорблений в адрес своего кумира.

Однако, не успел он еще и рта раскрыть, как в речь Лоуренса вмешался Джордж. Лицо у него потемнело, в голосе слышалось суровое предупреждение:

– Поосторожнее! Если кто из нас и должен быть по гроб жизни благодарным Уолдо, так это именно ты, подлый негодяй!

– О, не надо, Джордж! – взмолился сэр Уолдо. Старший кузен не обратил на эту реплику ни малейшего внимания. Он продолжал жечь взглядом Лоуренса.

– Кто оплатил все твои оксфордские долги? – рявкнул Джордж. – Кто вытаскивал тебя из притонов и долговых ям?! Месяц назад ты вляпался в дьявольскую историю – кто тебя спас?! Я-то знаю, под чью дудку ты танцевал в игорном притоне в Пэлл Мэлл! Только не надо вызывающе смотреть на Уолдо, это не он мне поведал, запомни! Ты был на короткой ноге со всякими проходимцами и жульем, не так ли?! Хороша компания! И не смей сваливать свои неудачи на Уолдо! Ты всегда был и будешь нытиком!

– Хватит! – прервал его Уолдо.

– Да, пожалуй, хватит того, что я перечислил! – вызывающе ответил Джордж.

– Скажи мне, Лоури, – обратился Уолдо к Лоуренсу, не обратив внимания на импровизацию Джорджа, – тебе очень хочется получить дом в Йоркшире?

– Нет, но… тебе-то он зачем?! Почему он достается именно тебе? С какой стати?! У тебя уже есть Манифолд! У тебя есть городской особняк! У тебя есть имение в Лестершире! И при всем при том… И при всем при том ты даже не Кальвер!

– А при чем тут это, черт тебя возьми?! – заорал Джордж. – Какое Кальверы имеют отношение к Манифолду, хотел бы я знать?! Или к дому на Чарльз Стрит?! Или к…

– Джордж, если ты сейчас же не прекратишь, мы с тобой поссоримся.

– Отлично! О, великолепно! – прорычал Джордж. – Я замолчу, но замолчит ли этот паршивый шулер?! Ведь, похоже, он возомнил, что имеет какое-то право на Манифолд, а ведь это поместье принадлежало стольким поколениям твоей семьи, что об этом известно только одному богу!

– Нет, я уверен, что он не претендует на Манифолд. Просто ему кажется, что ему следовало отдать Брум Холл. Но скажи, Лоури, что бы ты делал с ним, если бы стал его владельцем по завещанию кузена Джозефа?! Я еще не был там и не видел самого дома, но, насколько мне известно, это весьма небольшое имение, к тому же запущенное сверх меры и существующее только на ренту от нескольких ферм и сельскохозяйственных владений. Неужели ты бросил бы нынешний образ жизни и заделался бы землепашцем?

– Разумеется, нет! – зло выкрикнул Лоуренс. – Если бы этот старый мерзавец оставил бы имение мне, я бы на следующий же день его продал. Только не говори мне, что ты не сделаешь то же самое! Хотя ты и так уже купаешься в золоте!..

– Да, совершенно верно. Ты бы продал имение, а деньги промотал бы максимум за полгода. Полагаю, мне удастся найти лучшее применение этому поместью. – Улыбка показалась в уголках его губ, но он сдержал ее и утешительным тоном проговорил: – Надеюсь, тебе приятно будет услышать, что владение этим имением не увеличит моего состояния. Совсем даже наоборот.

Господин Уингхэм бросил на Уолдо острый взгляд, в котором сквозило подозрение в неискренности. Но тут заговорила леди Линдет. Слова Уолдо поразили ее в самое сердце. Она не верила своим ушам. Поэтому тут же спросила взволнованно:

– Что?! Ты хочешь сказать, что старик был вовсе не так богат, как это расписывали?

– Какое там богат! Просто нищий! Весь в долгах! Не так ли, дражайший Уолдо?! – с ядовитой ухмылочкой воскликнул Лоуренс.

– В настоящий момент я еще не могу с уверенностью судить о размерах его состояния, мэм, – ответил Уолдо, не обратив внимания на едкую реплику Лоуренса. – Однако у меня есть основания полагать, что наследником кузен Джозеф назначил именно меня, поскольку считал, что мне удастся вывести из кризиса его поместье и состояние. Ведь вы же сами с Джорджем не раз рассказывали мне о том, в какой запущенности находится имение. Задача привести там все в порядок, боюсь, не из легких. И на ее реализацию не хватит того жалкого дохода, который приносят фермы. Придется черпать средства и из других, более серьезных источников. Словом, получая это имение в наследство, я должен быть готовым не к тому, чтобы набить собственный карман, а наоборот, освобождать его.