– Буксир на траверзе! – только и успел крикнуть Сергей. Дальнейшие его слова потонули в реве тревожной сирены, которой «Арктур» пытался предупредить неосторожный буксир о возможности столкновения. Гудок, за ним еще и еще. Но на маленьком мазутно-черном буксире как будто все оглохли и ослепли одновременно. Не сбавляя хода, вспенивая буруны за своей кормой, он пер прямо на российские корабли.

Полундра краем глаза глянул на командира. Тот словно превратился в свою собственную мраморную статую – бледное лицо застыло в какой-то отрешенности. Только по едва шевельнувшимся стиснутым губам Сергей понял, что командир не впал в ступор, а все еще пытается спасти ситуацию. И тут же ощутил это. «Арктур» рывком стал разворачиваться, уходя от «атаки» нежданного гостя. А потом так же неожиданно остановился. Сергею уже некогда было оборачиваться на командира – до приближавшегося судна оставались считаные метры, и становилось все понятнее, что столкновения не избежать. Но в эти доли секунды он вдруг ясно и четко осознал причину их остановки. Уведи командир сейчас «Арктур» с пути свихнувшегося буксира, и тот с не меньшим успехом протаранит эсминец! Значит, быть аварии!

Вовсю пыхтя выхлопной трубой своего дизеля, портовой «хулиган» с размаху врезался в борт гидрографического судна почти у самой кормы. Со страшным треском разрываемого металла обшивка российского корабля провалилась внутрь, образовав внушительную пробоину ниже ватерлинии чуть ближе к кормовой части, в которую мгновенно хлынули потоки воды. Только после этого на буксире взревела сирена, и он с такой же прытью дал задний ход.

Едва удержавшись на ногах после страшного удара, Полундра кинулся вниз. Согласно уставу, он должен возглавить аварийную команду. Рядом с ним, поднятые по тревоге и взбудораженные внезапным сотрясением, бежали другие моряки. Редко можно было увидеть Сергея, несущегося с такой скоростью, но сейчас было не до удивлений. Позади остались палуба и кубрик, а впереди, в терпящем бедствие машинном отделении, уже слышался шум борьбы со стихией. Возбужденные крики матросов перекрывались шумом бурлящей воды и грохотом опрокидываемых тяжелых предметов. Люди уже действовали. В такой ситуации в первые секунды человеческий мозг словно отключается, и если все действия заранее не доведены до автоматизма, не заучены наизусть, то, скорее всего, начнется некоординированное метание, не приводящее ни к чему полезному и только зря отнимающее драгоценное время. Именно поэтому на флоте так часто проводятся аварийные учения, чтобы в нужный момент, такой, например, как этот, команда слаженно и умело спасала свой корабль. Так оно и произошло. Уже через несколько минут титанического труда пробоина была временно прикрыта «пластырем», а еще через несколько минут Полундра с одним из своих людей уже спускались под воду, чтобы снаружи оценить размеры повреждений.

Выбравшись обратно на палубу, Сергей увидел, что к борту «Арктура» уже пришвартовался катер морской полиции, а бравые египетские полицейские уже разводят руками, объясняясь с российским капитаном. Подойдя чуть ближе, Сергей услышал приглушенный голос своего командира. Судя по всему, тот был в ярости. Причем в крайней ее степени. Неопытные полицейские могли об этом и не догадываться, но он-то хорошо знал кавторанга. Строя недоуменные физиономии, египтяне уверяли, что столкновение абсолютно случайное и что они понятия не имеют, как такое могло получиться.

Надо было что-то делать. Сергей выступил вперед и, набрав в могучие легкие побольше воздуху, гаркнул:

– Разрешите обратиться, товарищ командир!

Это произвело именно тот эффект, на который он и рассчитывал: капитан второго ранга переключил свое внимание на него, дав возможность бедолагам полицейским избежать печальной участи попасть под его горячую руку. Но зато досталось Полундре.

– Ты-то что орешь! – рявкнул на него капитан второго ранга, выпуская пар. – Под арест захотел, раззява? Двух осьминогов тебе в одно место и якорем перекрестить через хребет! Как вахту нес, я тебя спрашиваю? Неужели не видел этого сукиного кота, который мне своим корытом весь борт исполосовал?

Сергей стоял, вытянувшись в струнку. Командир отходчив, и уж лучше пусть на нем отыграется, чем потом международные склоки разгребать. Улучив паузу, он вставил свои «пять копеек»:

– Вовсе не весь борт, товарищ командир. Я проверил. Дыра здоровенная, но не смертельная.

– Умничать вздумал, Сережа? – язвительно прошипел кавторанг, «погаснув» с той же внезапностью, как и вспыхнул. – Докладывай по-человечески. Что там у нас, все живы?

Сергей мысленно улыбнулся – опасность миновала. Не вдаваясь в лишние детали, о них можно будет рассказать после, он доложил, что полученные повреждения не угрожают немедленным затоплением корабля, но и продолжить дальнейшее движение не позволят.

– Две трети пробоины ниже ватерлинии, говоришь. Да еще рядом со шпангоутом… – Командир задумчиво схватился за подбородок, словно забыв про притихших полицейских. – Вот пропасть, без сухого дока не обойтись! Что скажете, господа полицейские? Как нам быть теперь?

Обрадовавшись появившейся возможности уладить конфликт, старший из полицейских затараторил на английском со страшным арабским акцентом:

– Раз уж такое несчастье произошло в нашем порту, а это исключительный случай, понимаете? У нас такого почти не бывает! Ну так вот, раз уж произошла эта неприятность, мы приложим все силы, чтобы помочь дружественному флоту. И весь ремонт можно будет осуществить у нас. Корабль может двигаться своим ходом?

Командир посмотрел на Полундру. Тот отрицательно покачал головой.

– В машинном – вода. Я бы не стал рисковать…

– Значит, мы прямо сейчас подгоним буксир и отведем корабль на судоремонтную верфь в десяти милях отсюда, – продолжил понятливый полицейский. – И примите наши извинения за то, что столь неприятный момент связан с пребыванием в самом крупном и безопасном порту Средиземного моря. Поверьте, мы очень сожалеем о случившемся.

– Да уж, безопасном… – проворчал кавторанг.

Полицейский воспринял это как упрек в свой адрес.

– За все время моей службы в этом порту таких случаев не было, – горячо начал он. – Мы обязательно во всем разберемся и накажем виноватых. Хотя, повторюсь, все это только роковое стечение обстоятельств, не более того.

– Ладно, – махнул рукой кавторанг. – Давайте покончим со всеми формальностями. У вас ведь наверняка куча вопросов и протоколов по этому поводу.

– О уважаемый, это же наша обязанность. Нам, конечно, придется опросить вас и других офицеров, стоявших в этот момент на вахте.

Сергей понуро опустил голову – вот чего он уже натерпелся за этот поход, так это общения с полицией.

К вечеру «Арктур» уже заводили в сухой док при помощи длинных тросов и лебедок. Работа нервная, напряженная, но для местных ремонтных рабочих привычная. Для начала израненный корабль буксиром протолкнули через систему шлюзов, а теперь устанавливали в гигантском доке с таким расчетом, чтобы после спуска воды он ровнехонько лег на стапели и рабочие могли добраться до поврежденного борта.

Но еще до этого экипажу российского судна довелось немало потрудиться. Не стал исключением и Сергей Павлов. Мало того что ему пришлось-таки вопреки своему желанию долго отвечать на совершенно тупые вопросы службы безопасности порта и морской полиции, так он еще успел перевести своих пловцов вместе с оборудованием на эсминец, чтобы они могли продолжать выполнять свои задачи. А на их плечи ложилась громаднейшая ответственность. В свете инцидента им придется круглые сутки патрулировать пространство вокруг эсминца, чтобы пресечь любые другие возможные провокации. Да еще в отсутствие командира, который вместо того, чтобы им помогать и заниматься тем, что умеет лучше всего, то есть обеспечением подводной безопасности боевого корабля, вынужден временно «списаться» на берег. Так же на эсминец ушла часть команды, остались только те, которые должны были поддерживать жизнеспособность судна и восстанавливать его.