- Простите господа, это видимо очень интересная книга, раз вам, полковник, приходится разбираться с ней даже во время заседаний, да ещё и на слабо знакомом вам языке.

Дальше разговор пошёл на английском, который Думенк знал в совершенстве, я так думаю.

Я им коротенько изложил, про что эта книга, и что я про всю эту суету с совещанием думаю, подчеркнув, что это моё оценочное суждение, и оно не совпадает с мнением руководства. И ещё раз обратил внимание «друзей», что считаю ход дальнейших событий, изложенных в книге, наиболее вероятным. Потом мы просто поболтали за жизнь, за здоровье. Дракс спросил на каком фронте я получил свои ранения, показывая на мои шрамы. Я ответил честно, сказал – на Арысьском.

- О, Араксский фронт, Кавказ. Там были ужасные битвы. – По своему понял меня адмирал.

Ближайшие три дня совещаний, всё шло по старому, как в нашей действительности, особого внимания к себе я не обнаружил, больше с разговорами ко мне никто не подходил. Но после заседаний Климент Ефремович сказал, что у нас всё получилось. Сообщают из Швейцарии – все экземпляры книги исчезли, и не только на французском языке. И приходили за книгами на немецком не те люди, которые покупали французские экземпляры. Где-то у англо-французов «текёт».

- Или у нас, - проговорил Фарид Алимжанович.

- С этим пусть Лаврентий Павлович разбирается. Даже лучше, что раскрылись по такому пустяку, - сказал Владимир Иванович, и продолжил, - только вчера делегаты «друзей» предупредили Ворошилова, что в совещаниях объявляется перерыв. Делегации едут к себе для консультации с правительствами. Так что, я свободен.

Теперь готовься ты, Фарид Алимжанович, скоро Риббентроп приедет со своими немцами.

АВП СССР, ф. 06, он. 16, п. 27, д. 5, л. 1. Опубл. в сб.: Документы и материалы кануна второй мировой войны... Т. 2. С. 200. 611. Интервью главы советской военной миссии К. Е. Ворошилова о переговорах с военными миссиями Великобритании и Франции

17 августа 1939 г.

Сотрудник «Известий» обратился к главе советской военной миссии т. Ворошилову с рядом вопросов, на которые т. Ворошилов дал следующие ответы.

Вопрос. Чем закончились переговоры с военными миссиями Англии и Франции?

Ответ. Ввиду вскрывшихся серьезных разногласий переговоры прерваны. Военные миссии выехали из Москвы обратно.

Вопрос. Можно ли знать, в чем заключаются эти разногласия?

Ответ. Советская военная миссия считала, что СССР, не имеющий общей границы с агрессором, может оказать помощь Франции, Англии, Польше лишь при условии пропуска его войск через польскую территорию, ибо не существует других путей для того, чтобы советским войскам войти в соприкосновение с войсками агрессора. Подобно тому как английские и американские войска в прошлой мировой войне не могли бы принять участия в военном сотрудничестве с вооруженными силами Франции, если бы не имели возможности оперировать на территории Франции, так и советские вооруженные силы не могли бы принять участия в военном сотрудничестве с вооруженными силами Франции и Англии, если они не будут пропущены на территорию Польши.

Несмотря на всю очевидность правильности такой позиции, французская и английская военные миссии не согласились с такой позицией советской миссии, а польское правительство открыто заявило, что оно не нуждается и не примет военной помощи от СССР.

Глава 16. Идём дальше.

Гвардии подполковник Ахмеров сидел на стуле за столом в своей комнате в кремле и увлечённо разбирался, чего бы такого найти в информации по предвоенной артиллерии, чего не смогли или не захотели сделать предки, но в силу сложившихся, новых реалий, возможно сделать сейчас. Он уже отметил для себя гаубицу-пушку МЛ-15, товарища Петрова с пермских заводов и искал в огромном «море» постов про артиллерию чего-нибудь свеженького из старенького. Из репродуктора доносились песни 20-х, 30-х годов, как положено. Поставленная на самый слабый звук трансляция лишь краем сознания доходила до Фарида Алимжановича. Вдруг он услыхал «А ты улетающий вдаль самолёт, в сердце своём сбереги».

«Ого, товарищ Фомин работает. Вот и Александра Николаевна зазвучала», - подумал Ахмеров, слегка отвлекшись.

Довольный, вдруг он вспомнил, как в начальной школе № 18 города Беговата, они, ещё не очень научившиеся читать и писать второклассники, переписывались с Пахмутовой. И она им отвечала, присылала свои фотографии – вот она с Ю.А. Гагариным, с Фиделем Кастро, вот её фото с комсомольцами-строителями Братской ГЭС, с другими знаменитыми людьми страны и мира.

Приятные воспоминания прервал знакомый голос с кавказским акцентом:

- Вот вы где спрятались, товарищ Ахмеров. А мы его по всему институту ищем, а он здесь музыку слушает. Кстати, песня очень хорошая, товарища Пахмутовой, - проявил осведомлённость Иосиф Виссарионович, - послушай Вячеслав, какая музыка, а слова какие.

Вместе с вождём в комнату вошёл Вячеслав Михайлович Молотов, председатель советского правительства.

Ахмеров встал перед начальством, появления которого он совершенно не ожидал. Поэтому Фарид Алимжанович был одет в зелёную футболку с короткими рукавами, старые (Ахмеров предпочитал говорить – пожилые) джинсы и мокасины на босу ногу.

Видимо, его внешность несколько удивила и озадачила «премьер-министра» Советского Союза.

- Здравствуйте, товарищ Сталин. Здравствуйте товарищ председатель Совета Народных Комиссаров Союза ССР.

- Здравствуйте, товарищ Ахмеров, - за обоих ответил Сталин.

Маленькая комната, не рассчитанная на приём гостей (часто в ней бывали из посторонних, только Владимир Иванович и Клара Захаровна), сразу показалась тесной для троих, не маленьких по размеру (тем более по общественному положению) людей. Оба высших руководителей СССР сели на кровать, а Ахмеров остался стоять, типа команды ещё не поступило. Ждать долго не пришлось.

- Садись, подполковник. В ногах правды нет.- Сталин жестом показал на стул.

«Но нет её и выше», - про себя проговорил Фарид Алимжанович, снова усаживаясь на стул, с которого пришлось так не вовремя встать.

- Товарищ Ахмеров, завтра приезжает делегация Риббентропа, поэтому сегодня, хотелось бы, снова повторить основные моменты ваших действий во время переговоров, - это снова Молотов, негромко, спокойно, не торопясь, с лёгким, приятным говором.

«А, он же вятский, с верхнего Поволжья, поэтому и говорок такой, особенно в его речи 22 июня. Ударения не всегда те, к которым мы привыкли, - подумал Фарид Алимжанович, - и ещё он не родственник композитору Скрябину А.Н., а родственник (младший брат) композитору Николаю Нолинскому», - быстро пронеслось досье на Молотова в голове у Ахмерова.

- Товарищ Ахмеров, в чём вы будете завтра на совещаниях? – показывая всем своим видом, что настоящий внешний вид подполковника его не устраивает, продолжил Вячеслав Михайлович.

- Товарищ Молотов, если я буду в мундире гвардии подполковника, с наградой, будет нормально? - стараясь придать голосу как можно больше спокойствия, вопросом на вопрос ответил Ахмеров, открывая дверцу шкафа и показывая мундир в котором он был на совещании в генштабе.

- Всё нормально, Вячеслав Михайлович, его в этом мундире даже на пленум ЦК пустили. Не беспокойся. – Сталин постарался успокоить своего друга Молотова, который, как старый дипломат, хотел, чтобы всё было на высоком уровне.

Мундир, пошитый Семёном Израилевичем, и золотые, подполковничьи погоны, купленные в ташкентском военторге, произвели впечатление на Молотова. Тем более, в Москве этой гвардейской экипировки мало у кого можно было увидеть. Да и боевые медали были не у всех.

- Хорошо, за внешний вид я спокоен. А как мы будем давать понять нашим немецким визави, что нам всё равно, заключат договор или нет? Что нам известно, что они всё равно начнут войну против Польши? Как мы их пугать будем?

- Мы же договорились, товарищ Молотов, что гвардии подполковник Ахмеров будет изображать консультанта-футуролога, специалиста по предсказанию будущего, которому в результате общения с немцами должно приоткрыться их личное будущее, а заодно и будущее Германии, Европы, мира, - товарищ Сталин в очередной раз попытался доказать Вячеславу Михайловичу правильность принятого решения, о включении подполковника в состав советской делегации.