Игнатий Семенович долго и недоверчиво изучал схему Арсика. По-моему, он прикидывал в уме, потянет ли расчет.

– У американцев ничего похожего я не встречал, – сказал он наконец. – Может быть, посмотреть у японцев? Нужно заказать переводы.

– Нет этого у японцев, – сказал я. – Вы же видите. Если бы такой элемент был, все бы о нем знали…

– Да, это, пожалуй, открытие, – с достоинством признал Игнатий Семенович. – Но как быть с авторством? Если я выполню основополагающие расчеты…

– Впишем всех, – сказал Арсик. – Гешу, вас и меня.

– Я согласен, – сказал Игнатий Семенович.

– Когда будем патентовать, решим этот вопрос, – сказал я. – Во всяком случае, я этим заниматься не намерен, следовательно, никакого моего авторства в работе не будет.

Игнатий Семенович пожал плечами и вернулся на свое место с листком Арсика. Я был вне себя от злости. Только сейчас я понял, как удружил мне профессор Галилеев, подсунув старика. Игнатий Семенович был рекомендован как автор сорока статей и обладатель семи авторских свидетельств. Все эти работы были коллективными. Между прочим, фамилия Игнатия Семеновиа была Арнаутов. Это обстоятельство позволяло ему, как правило, стоять первым в списке авторов. Тоже немаловажно, поскольку при ссылках на статьи обычно пишут: «В работе Арнаутова и др. с убедительностью показано…» И так далее.

Следовательно, Арсик со своей красивой и остроумной идеей попадал в разряд «др.».

«Ну нет! – подумал я. – Арсик будет стоять первым, чего бы мне это ни стоило».

Таким образом, Арсик откупился от меня идеей, и я позволил ему заниматься, чем он хочет. Бог с ним! Если он хотя бы раз в полгода будет выдавать нечто подобное, его присутствие в лаборатории себя оправдает. Лишь бы он не очень мешал своими разговорами о любви и непонятными шутками. Они расхолаживают коллектив.

Вскоре я уехал в командировку. Все были при деле. Игнатий Семенович раздобыл настольную вычислительную машину и рассчитывал элемент Арсика, сам Арсик возился с установкой, а лаборантки заканчивали мою схему. В лаборатории царил приятный моему сердцу порядок. Я уехал с легкой душой, выступил на конференции и вернулся через три дня.

Войдя по приезде в лабораторию, я сразу почувствовал что-то неладное. Было какое-то напряжение в воздухе. Все сидели на тех же местах, будто я и не уезжал, также тыкал в клавиши машины Игнатий Семенович, но что-то уже произошло. Катя поздоровалась со мной не так, как обычно. Она взмахнула своими ресницами, опустила глаза и пробормотала: «Здравствуйте, Геннадий Васильевич…» А Шурочка тревожно на нее взглянула. Обычно Катя здоровалась сухо, одним кивком. Арсик приветственно помахал мне рукой. Другая его рука, левая, лежала на установке и была обтянута у запястья тонкой ленточкой фольги, от которой тянулся провод к коммутирующему устройству. Помахав правой рукой, Арсик впился в окуляры и отключился от внешней жизни.

– Как дела? – спросил я.

– Мы все сделали, – сказала Шурочка.

Катя сидела отвернувшись.

– Молодцы, – похвалил я и подошел к своей установке.

Катя вдруг вскочила и выбежала из лаборатории, пряча лицо. Я успел заметить, что глаза у нее полны слез и тушь с ресниц ползет грязноватыми струйками по щекам.

– Что случилось? – спросил я Шурочку.

– Ничего! – вызывающе сказала она. – Это вас не касается.

– Все, что происходит в лаборатории в рабочее время, касается меня, – сказал я. – Если я могу чем-нибудь помочь или требуется мое вмешательство…

– Ваше вмешательство безусловно требуется, – произнес Игнатий Семенович.

Арсик оторвался от окуляров и сказал:

– Игнатий Семенович, не желаете ли взглянуть?

Старик испуганно вздрогнул, замахал руками и закричал:

– Не желаю! Не испытываю ни малейшего желания! Занимайтесь этими глупостями сами! Растлевайте молодежь!

– Ну-ну, уж и растлевайте! – добродушно сказал Арсик.

– Может быть, мне объяснят, что происходит? – сказал я, тихо свирепея.

– Геша, все тип-топ, – сказал Арсик.

Шурочка ушла искать и успокаивать Катю, а я принялся проверять собранную схему. Это отвлекло мое внимание и позволило забыть о случившемся. Но ненадолго.

Через полчаса вернулась Катя с умытым лицом. Под глазами были красные пятна. Проходя мимо Арсика, она прошептала:

– Я тебе, Арсик, этого не прощу!

– Катенька, не надо! – взмолился Арсик. – Это пройдет.

– Я не хочу, чтобы это проходило, – твердо сказала Катя.

Я сделал вид, что ничего не слышу, хотя в уме уже строил разные догадки. Потом подчеркнуто холодным тоном я дал лаборанткам следующее задание и углубился в работу.

Вскоре пришла ученый секретарь института Татьяна Павловна Сизова, стала требовать очередные планы, списки статей, заговорила о перспективах и прочее. Между прочим она спросила, когда защитится Арсик.

– Никогда! – сказал Арсик.

– Когда напишет работу, – пожал плечами я. – Идея у него уже есть, осталось оформить.

– А это в науке самое главное, – наставительно заметил Игнатий Семенович, вписывая в журнал цифры. – Да-да! Не головокружительные идеи, а черновая будничная работа.

И он сурово поджал губы.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.