Во время сеанса у меня замерзли ноги. Не говоря ни слова, Чак достал одеяло и укутал меня. Никто и никогда не делал для меня чего-то подобного.

Затем Курт и Триш отправились спать, а мы с Чаком продолжали болтать до самой ночи, обсуждая все на свете. Когда речь зашла о музыке, мы обнаружили, что нам обоим нравится все жанры – от классики до хеви-метала. Я призналась, что мне давно хочется узнать название той песни, которую я слышала в фильме «Игры патриотов» и рекламе «Фольксваген». Он сказал: «Подожди секунду». И вставил диск в стереосистему: «Эта?» Harry’s Game группы Кланнад – у него был целый диск с песней, о которой я спрашивала!

Помню, я тогда подумала: «Почему я не могу встретить такого парня здесь, в Теннесси?» Однако потом меня осенило, что я ведь только что встретила этого парня в Теннесси, а тот факт, что он жил не здесь, был не так уж и важен. Поэтому, когда он пригласил меня сходить с ним на свидание следующим вечером, я ответила «да». Он проводил меня до машины и спросил, может ли он поцеловать меня, чтобы пожелать доброй ночи. И я снова ответила «да».

Ух ты! Вот это поцелуй. Позднее мы оба пришли к выводу, что за все мои двадцать шесть и его тридцать пять лет ни у одного из нас никогда не было такого страстного первого поцелуя.

Чак должен был уехать на следующий день, но он остался в Теннесси еще на две недели, использовав оставшуюся часть своего отпуска. Мы встречались каждый вечер и даже снова ходили в поход.

Наступил май, потом – июнь. Мы созванивались каждый день и отправляли друг другу открытки и письма. По словам Чака, он понял, что у нас все серьезно, когда я приехала к нему в Мэн и мы отправились в Национальный парк Акейдия и Бар-Гарбор. Там он купил мне дорогую обувь для скалолазания.

Четвертого июля я удивила свою семью, уволившись с работы и переехав в Мэн к дважды разведенному моряку на девять лет старше меня, которого знала всего два месяца.