— Вы чем-то расстроены, маркиз? — послышался острожный голос.

Робер обернулся и заметил, что за его столиком примостился Стради. Только шута здесь не хватало! Вечно он сует свой длинный нос во все дыры!

— Мне кажется, что пара подобрана весьма хорошо, — дипломатично высказался Робер. — Молодой Адольф и наша Шарлотта прекрасно подходят друг к другу. Однако…

— Да, да… Продолжайте, — Стради улыбался во всю ширину своего клоунского рта.

— Я думаю, что политика играет большу́ю роль, нежели взаимные симпатии. При всем уважении к иноземному принцу, наша принцесса выглядит достойнее… — Последние слова Робер постарался произнести как можно тише. Однако, тотчас услышал сзади себя какое-то движение и заметил падающую на столик тень.

— Ни для кого не секрет, что этот брачный союз не исключает возможности шпионить друг за другом. На благо своих государств, — усмехнулся Стради. — Хотя при появлении наследника, который будет иметь права на оба престола…

Тень снова легла на стол, Робер неосознанно обернулся и увидел стоящего прямо перед собой Леопольда, правую руку Адольфа. Западный дворянин, судя по раскрасневшемуся лицу, был сильно пьян, но все еще сохранял равновесие.

— Неправда ли, принцесса хорошо танцует? — спросил Леопольд.

— Не знаю, у меня сегодня не было настроения для танца, — отпарировал Робер. Ему не нравился тот тон, которым с ним говорили. Мало того, этот иноземец позволял себе стоять, пока он, маркиз вискарийский, сидит! Стоять и возвышаться над ним! Пускай Леопольд уже граф, но любое герцогство Фринцландии ничтожно по сравнению с богатой и необъятной Вискарией!

— О, а я имел удовольствие вальсировать с вашей сестрой! Это было прелестно!

После этих слов Робер не выдержал, поднялся и приблизился к чужеземцу на расстояние руки.

— Да, я видел, как она танцует, — устало проговорил маркиз. — Бедняга Адольф постоянно не поспевал за ней.

— О, зато он поспеет в постели, в отличии от нас. Мне никогда не получить такую женщину! — улыбаясь, продолжал Леопольд. — Но вам-то что беспокоиться! Вы ведь уже насладились прелестной розочкой!

— Что вы себе позволяете! Вы пьяны! — Робер почувствовал, что закипает.

— Да, ладно. Всем давно известно, что ваша сестра переспала не только с вами, но и со всем двором. Говорят, даже король имел свою дочь каждую пятницу!

— Что⁈ — Робер схватил со стола бокал и плеснул вином в лицо Леопольду. — Я вызываю вас на дуэль! На шпагах! Через пять минут в конце дворика. Надеюсь, нам не помеша…

Не успел Робер договорить, как коварный Леопольд выхватил из-за жакета кинжал и попытался ударить маркиза в грудь. Тот прикрылся левой рукой, и лезвие скользнуло между средним и указательным пальцами. Хлынула кровь. Робер стремительно отскочил в сторону и выхватил шпагу. Она у него находилась на привычном месте, у бедра, в отличии от противника, который из-за участия в танцах, заранее отстегнул оружие.

— Бейте имперцев! К бою! — зарычал Леопольд и перевернул стол, стараясь опрокинуть его прямо на вражескую шпагу. Робер отступил, едва не получил по голове стулом, но нагнулся, пропустил предмет мебели в стену и коротким уколом снизу поразил фринцладца, случайно оказавшегося рядом. Леопольд в этот момент уже был надежно прикрыт товарищами со всех сторон.

— Бейте! Бейте имперцев! — раздался повторный крик, который моментально подхватили несколько глоток. Вскоре толпа окончательно разлучила Робера с Леопольдом, и маркиз стал медленно отходить к дверям.

Свадьба превратилась в пьяную кабацкую драку. Многие дворяне не имели при себе оружия, поэтому выхватывали его из рук немногочисленной стражи. Другие использовали магию, запуская боевые шары, один земляной колдун бросил вихрь пыли в глаза, чем вывел из схватки трех-четырех соперников. Пьяные дрались стульями и всем, что попадалось под руку. Столы летели на пол вместе с блюдами и напитками. Дамы в ужасе прятались под широкими лавками. Некоторые кавалеры пользовались этим, участвуя в более интересных играх, нежели обычная драка. Они хватали беззащитных женщин за ноги и нагло задирали юбки. Дамы, стесненные пространством, но не желавшие умереть или получить увечья, не покидали скромные убежища и бесстыдно отдавались прямо на грязном полу.

Робер меж тем, проведя пару хороших выпадов, отступал к выходу из зала, надеясь скрыться в темных дворцовых коридорах. Маркиз прекрасно понимал, что его могут «назначить» зачинщиком этой жуткой резни, поэтому старался сократить число своих жертв. Усталость сказывалась. Плечо все еще побаливало после ранения, да и кровь, продолжающая литься из порезанных пальцев, отвлекала внимание. Жаль, не получилось наказать наглого Леопольда, но сей долг Робер собирался отдать иноземцу в ближайшее время.

Как только Робер пересек дверной проем, раздался оглушительный хлопок, свет в зале померк, дунул сильный ветер, который качнул оставшиеся на ногах столы и сорвал пламя с горящих свечей. Зал на мгновение обратился во мрак, но сразу же огненные маги принялись за работу, возвращая людей к свету. Робер-же сконцентрировал пламя на длинном клинке своей шпаги и двинулся вперед, в коридоры.

Но не успел он пройти и пары шагов, как из мрака выпрыгнул большой волосатый зверь. Робер увернулся и нанес удар эфесом по лохматой голове. Существо заскулило и плюхнулось на каменные плиты.

Нагнувшись и подсвечивая себе клинком, Робер осмотрел недвижимого зверя. Собака. Черный взъерошенный пес с пастью, полной зубов и алым окровавленным языком. Зная примерно всех собак, обитающих в королевском дворце (да и то, не в самом дворце, а на псарне), маркиз понял, что никогда не видел эту особь. Пес казался огромным и инородным для мира людей. Имея отвратительную внешность, монстр и запах источал прескверный. Казалось, что рядом лежит не живое существо, а разлагается чумный труп. Причем, уже не первую неделю.

Думая, что поступает правильно, Робер, взмахнул шпагою два раза наискось сверху вниз, образуя букву «Х», и подпалил черную лохматую шерсть. Существо взвыло и вскочило на ноги, пытаясь вновь атаковать, но маркиз совершил молниеносный выпад в самое сердце. Зверь замер, словно жук на игле биолога-коллекционера, и обмяк. Как только Робер вытащил клинок из бездыханного тела, где-то в коридорах послышался пронзительный женский крик.

Маркиз отпихнул ногой тлеющее тело и бросился по темным, звенящим от шпор, плитам. Один или два раза мимо него пролетело еще несколько таких же псов, а в очередном арочном проеме в глаза чуть не врезалась мечущаяся в узком пространстве летучая мышь.

Женский крик повторился. Теперь Робер уже сориентировался и понял, что кричат из спальни принцессы. Пробежав еще несколько залов и коридоров, маркиз наткнулся на тело служанки со вспоротой шеей. Она лежала, картинно раскинув руки, кровь толчками выходила из порванной артерии. Девушке, увы, уже не помочь!

Двери спальни оказались открыты, и Робер бегом ворвался вовнутрь.

Жуткое зрелище предстало ему. Черные собаки носились хаотично по спальне, вырывая друг у друга окровавленные куски мяса. А самый большой черный зверь стоял лапами на груди обнаженной Шарлотты и раскрывал зловонную пасть!

Робер недолго думал. Левой рукой он сформировал огненный шар и запустил в холку монстра, тот обернулся, а Робер уже подскочил и рубанул шпагой наотмашь. Пара зубов вместе с кровью брызнули на стену, зверь бросился и также, как его собрат, оказался наколотым на острый огненный клинок. Шкура вспыхнула, словно пожухлая листва, облитая коньяком. Робер почувствовал шевеление у своих ног, подпрыгнул, одновременно сбрасывая тело с клинка и описывая им огненный круг.

— Берегись, Робер! — воскликнула Шарлотта. — К стене! Назад! Сзади никого!

— Не привлекай внимания, молчи!

Шпага Робера являлась не только колющим, но и режущим оружием. Толщина клинка позволяла, если не рубить конечности, то наносить чувствительные раны. Однако, эти порезы лишь раззадоривали собак, поэтому маркиз старался колоть короткими выпадами, дабы не пропустить очередную атаку.