– Ты должна пойти к жерлу, – на суде сказала мне Лорклар. Другие старейшины возмутились. Полукровка? Да еще и обращенная в отродье? Как такую можно пускать к святейшей реликвии?!

Но Лорклар была непреклонна.

– Связь Тиа с Солнцеликой прочнее, чем у кого-либо! Она знает заклинание пленения и уже была с богиней единым целым. Есть шанс, что именно Тиа сможет сделать то, что никому из нас не под силу.

Я догадывалась, почему Джараха согласилась меня учить в обмен на место в моем отряде. Она надеялась, что, если все получится, Яснара не захочет вновь связываться со мной и выберет кого-то «более достойного». Я была почти уверена: Джараха верит, что сможет стать этой избранной.

Для меня связь с Яснарой – способ завладеть силой. Для драконорожденных же – величайшая честь. Ведь, несмотря на то что Солнцеликая была изгнана в заточение, она по-прежнему остается мученицей и главным божеством драконорожденных.

К слову, Джараха оказалась хорошим учителем. Раздражительным и нервным, если я долго не могла разобраться в магических цепочках или повторить какой-то выпад, но все равно терпеливым и требовательным.

Мы тренировались каждый день. И хоть это ужасно выматывало, я была рада скрасить долгий и одинокий путь. Дни тянулись один за другим. Пейзаж за бортом не менялся – бесконечное море, такое же темное, как вечера и ночи, в которые я могла его наблюдать. Мне не терпелось скорее добраться до земель драконорожденных, но в то же время я этого боялась.

Я еще не готова.

Магия стала подчиняться мне легче, когда Джараха помогла открыть новые горизонты силы. Основное, что я поняла, – нет никаких границ, которые нам вбивали в голову в школе луны. Не существует распределения на переводчиков, лекарей, жрецов, портальщиков и предсказателей. Это искусственные рамки и искусственные классы.

– Ваши маги в серых одеждах прекрасно это знают, – скалилась Джараха, говоря о рыцарях луны. – Их учат лучше, чем остальных, чтобы они легче ловили тех, чей уровень скакнул выше положенного.

– Мы называли их отступниками, – кивнула я, привалившись спиной к борту.

Мы отдыхали после очередной тренировки, на которой Джараха выжала из меня все силы.

– Называй как хочешь. Суть та же. Вам позволялось встать на низшую ступень силы. Только так мага можно контролировать, – процедила она с явным отвращением. – Но чем большим уровнем силы овладеешь, тем яснее поймешь – границы существуют только в твоей голове. Магия – это поток. Что из него зачерпнешь – определяешь только ты.

– Я всегда хотела стать лекарем.

– Можешь попробовать, – пожала плечами Джараха. – Но кто знает, может, у тебя талант к чему-то иному?

И я действительно попробовала себя в роли лекаря. Правда, затягивать раны у меня получилось хуже, чем швыряться заклятьями, которые сплетались из моих умений мага словесности и чего-то абсолютно нового, похожего на проникновение в чужой разум.

– Это называется ментальная магия, – поясняла Джараха на очередной тренировке. – Воздействие на разум с помощью других элементов чар. Ты это делаешь через те умения, которые дали люди, но твой навык уже вышел на другой уровень. Чувствуешь?

Я кивнула и шепнула заклинание на несуществующем языке. Я сама придумала его, вложив в слова силу и приказ. Звуки, сорвавшиеся с моих губ, заставили Джараху пошатнуться. Она не упала, но я и не рассчитывала повалить воина вроде нее так просто.

– Отлично. Я прямо чувствую, как ты у меня в мозгах копошишься. – Джараха когтистым пальцем постучала себя по лбу. – Прогресс есть, но этого недостаточно, если собираешься жить среди нас. И это точно детский лепет, если хочешь отправиться на кладбище драконов. Туда пойдут избранные!

Слышать это было немного обидно, если учесть, что на освоение новых навыков у меня ушло несколько недель. Путь до земель драконорожденных ужасно долгий. Но даже этого времени мне все равно не хватало.

Я недотягивала и до трети мастерства, которым владел каждый драконорожденный на любом из вереницы туртамов.

Тренировки помогали сконцентрироваться не на страхе перед туманным будущим и не на тоске о горьком прошлом. Я жила в моменте, где каждое усилие, каждый синяк и капелька пота вели к новой версии меня. Я чувствовала, как постепенно растет моя сила, и внушала себе, что могу добиться еще большего.

Джараха не только заставляла меня расширять магический потенциал и нащупывать новые техники, но и гоняла физически. Вампирские тела слабо подвержены изменениям. Они… Мы не стареем, не болеем, не набираем вес. На коже уже никогда не появится ни новая родинка, ни морщинка.

Однако я ощущала, будто мое тело меняется.

Я не могла заглянуть в зеркало, чтобы убедиться в этом наверняка, но казалось, я стала более подтянутой. На ногах и торсе появились рельефы мышц. На плоском животе проступили кубики.

И даже обращение в отродье не принесло столько перемен в мое физическое самоощущение, как это случилось после нескольких недель тренировок с Джарахой. Не зря она меня гоняла кругами по огромной палубе, заставляла подтягиваться, приседать с бочкой или тяжелыми мешками на плечах, отжиматься и прыгать по ступеням, пока на ногах балластом болтаются толстые цепи.

Постепенно прежние нагрузки уже казались не такими невыносимыми. Я покоряла новые горизонты и с удивлением оглядывалась на старые. То, что еще месяц назад казалось мне нереальным, сейчас я делала с легкостью и на одном дыхании. И дело было не только в вампирской выносливости.

Я становилась сильнее, но это не умаляло моего страха перед будущим.

Рано или поздно мне придется встретиться с Рафаэлем лично, а не во снах, как это случалось изо дня в день. Он снился мне постоянно, и сюжет всегда был один. Независимо от места, от сладких или дерзких речей Рафаэля, от того, как собственнически или нежно он меня обнимал, его голова всегда оказывалась у моих ног. Я сносила ее раз за разом. Отрубала, отрывала, резала… Все одно.

Он всегда умирал от моей руки, а я пыталась привыкнуть к виду его мертвого тела.

Скоро я научусь смотреть на него без дурацкой тоски, а тихое спокойствие вытеснит бессмысленные сожаления.

Я привыкну. И когда мы встретимся лицом к лицу, ни рука, ни сердце не дрогнут.

В моей каморке было уже не так скверно. Я обустроила ее как смогла. Вынесла мусор, сняла паутину, вымела сор. Джараха притащила тонкий матрас, и я кинула его в угол вместе с подушкой и одеялом, которые мне выдала Лорклар. Из ящика я сделала небольшой стол, из бочек – стулья. Мне не впервой жить в подобных условиях.

Возможно, моя нынешняя комната даже лучше, чем та, в которой я жила в Розе Гаратиса. Здесь хотя бы просторно и кровать не скрипит. И плевать, что ее попросту нет. Можно раскинуть руки и ноги пошире, разлечься, как удобно.

И однажды в такой позе меня и застала Антинуа.

– Тиа, просыпайся. Солнце уже село.

Я слышала ее голос сквозь сон, в котором снова видела Рафаэля. Антинуа разбудила меня за миг до того, как я успела снести вампиру голову.

– Что ты здесь делаешь? – Я тут же села на матрасе и потерла глаза. Мы так давно не виделись, что я уже и не верила, что вижу перед собой действительно Антинуа.

– Пришла поговорить, – слабо улыбнулась она и кивнула на матрас: – Можно?

Я чуть подвинулась, позволяя подруге сесть рядом. Смотрела на нее настороженно, до конца не веря, что это не видение и не очередной сон.

– Сейчас? Спустя почти месяц, как мы здесь? – Я удивленно выгнула брови, а потом качнула головой. – Я уж начала сомневаться, что мы попали на туртам вместе. Я понимаю, что ты злилась после всего, что услышала на суде…

– Я уже говорила, что сама виновата, и надо было думать, прежде чем соглашаться помогать. Но, Тиа, ты обманом превратила меня в отступницу. Я верила тебе. И лишилась из-за этого всего! Карьеры, родины, жениха…

На последнем слове она совсем поникла, а я пожалела, что солнце уже село. Я лучше выйду на дневной свет, чем буду смотреть, как тоскует по моей вине Анти. Даже ожоги принесут мне меньше боли, чем это зрелище.