– Можешь кричать. Тебя здесь никто не услышит, – он мягко вошёл в меня, даже не озаботившись прелюдией. Упёрся лбом в мой лоб и задвигался, быстро и голодно.

Я всё ещё не верила, что мы здесь вдвоём, без всяких подглядывающих извращенцев, как было в клетке «Нобиуса». Но быстро пришла в себя, когда Тархан вышел из меня и, усмехнувшись, опустился вниз, к моему животу. Задрав на мне майку, он прошёлся языком вокруг пупка и опустился ещё ниже…

– Нет, подожди, – я с ужасом подумала, что давно не делала депиляцию и вообще такой секс для меня в новинку. Это стыдно и слишком откровенно.

Я потянулась к Тархану, но он ударил меня по рукам.

– Ляг, – приказал мне коротко, но сурово, и я сдалась, закрывая лицо ладонями.

Он коснулся клитора кончиком языка, прихватил губами, заставляя меня выгнуться и сжать бёдрами его голову.

И я вскрикнула, не выдержав волну наслаждения, захлестнувшую меня с головы до ног. Пальцы на ногах поджались, а руками я вцепилась в его волосы.

– Ну как? – он слегка отстранился.

– Ещё! – жадно всхлипнула я, раздвигая ноги шире.

– Моя голодная девочка, – прошептал он, входя в промежность двумя пальцами и продолжая ласкать клитор языком.

– Ещё! – просила я с надрывом, царапала его плечи и вбирала его в себя. Впитывала его запах и его желание. Его жадные прикосновения и толчки внутри меня…

Кончила я довольно быстро, даже не ожидав такого бурного оргазма. Закричала, наконец, выгибаясь под ним и царапая твёрдый, бугристый пресс.

Тархан дал мне отдышаться и плавно ввёл в меня свой член. Сразу на всю длину. Проглотил новый вскрик мокрыми от моих соков губами, дав мне попробовать себя на вкус. Ворвавшись языком в мой рот, страстно затанцевал в нём, дразня и издеваясь.

Я больше не могла терпеть.

– А ты быстрая. Не торопись так, – сказал мне после второго оргазма, толкаясь бёдрами. – Я буду мучить тебя всю ночь. А потом весь день. И так, пока не затрахаю тебя, – выдохнул мне в лицо, пошленько усмехаясь.

Говорят, нужно прожить с человеком всю жизнь, чтобы понять его, разгадать его сущность. Мне понадобилось намного меньше времени. И дело не только в сексе… Хотя и с этим у нас всё было хорошо. Дело в его отношении ко мне и окружающему миру. Да, он закалённый интроверт и не любит людей, но его таким сделали. Он не виноват.

Очередное прекрасное утро, на дворе тёплая осень. В открытое окно залетела бабочка, запорхала по комнате, и я улыбнулась.

– Эль, иди сюда! – позвал Тархан, а я поспешила к нему.

– Что?

– Держи. Нашёл под забором, – он протянул мне свою футболку, собранную в пучок.

Я приняла её, чувствуя там какое-то шевеление.

– Что это? – выдохнула испуганно.

– Посмотри, – улыбнулся Тархан такой улыбкой, которую видеть мне ещё не приходилось. Я на какое-то время даже застыла.

– А оно меня не укусит? – спросила, открывая чье-то убежище. – Котёнок! Это котёнок! – воскликнула я, увидев маленькую плоскую мордочку. Голубоглазый, полосатый котёнок требовательно и в то же время жалобно замяукал, и я чуть не заплакала от умиления.

– По ходу дела его выкинули. Нужно накормить, – сказал Тархан, а я прикусила губу, чтобы не зарыдать.

– Никогда бы не подумала, что Безумный не равнодушен к брошенным котятам.

– Они же не люди. За что мне их ненавидеть?

– Да, ты прав, – кивнула я и понесла котёнка в дом.

– Как назовёшь его? Это мальчик, кстати, – спросил Тархан, глядя на то, как я пытаюсь напоить котёнка молоком.

– Ты разрешаешь мне его оставить? – ответ я уже, конечно же, знала. У Безумного есть сердце и оно добрее, чем у многих.

– Если ты захочешь.

– Я хочу, – улыбнулась, когда котёнок начал лакать молоко. – Смотри, он сам ест! Я назову его Полосатиком, – счастливо улыбнулась я, оставляя котёнка с миской. Потянулась к Тархану, поцеловала его в колючую щеку. – Спасибо за подарок.

– Да он мне, собственно, ничего не стоил. А что у нас так пахнет? – взглянул на электрическую плиту, на которой я готовила тушёное мясо с овощами.

– Ты голоден?

– Как зверь, – властно притянул меня к себе за талию, уткнулся носом в мою макушку и шумно вдохнул.

– Я о еде если что.

– Я тоже о ней, – сжал мои ягодицы, отрывая меня от пола.

– Скоро будет готово.

– У нас есть время? Скажем, полчаса?

– Ты не Безумный. Ты Похотливый, – засмеялась я, а он схватил меня своими большими руками, зажал, как маленького котёнка.

– Сейчас я тебе покажу Похотливого! – прорычал он, впиваясь в мою шею зубами. Я вскрикнула и захохотала.

До спальни мы так и не добрались. Кто-то постучался в калитку и мы с Тарханом застыли. Только, если у него было озадаченное лицо, то у меня оно было испуганным. Я тут же вспомнила людей с оружием и шумно сглотнула.

– Пойду, посмотрю кто там.

– Нет, не иди! Давай не будем открывать! – зашептала я горячо, хватаясь за его руки.

– Если бы это были они, стучать не стали бы. Не бойся.

У меня вспотели подмышки и стали влажными ладони. Пока Тархан одевал свою футболку и шёл к открытой двери, я успела нарисовать себе кучу картинок того, что с нами будет, если это всё же ОНИ.

Увидев за калиткой пожилую женщину с корзинкой, я со стоном выдохнула и пошла к Тархану.

– Здравствуйте! А я гляжу, вроде ходит по двору кто-то. А у меня, оказывается, появились новые соседи? Вот принесла вам пирожков к чаю, заодно познакомиться хочу.

– Здравствуйте, – проговорили мы с Тарханом в один голос. У меня сразу же отлегло от сердца, а вот Тархан выглядел недовольным. Не любит он чужих людей. И не только чужих. – Проходите, – посторонилась я, на что бабушка заулыбалась, а Тархан нехорошо зыркнул на меня.

Но от калитки отошёл, пропуская старушку во двор.

Так мы познакомились с бабой Надей. Тщедушная старушка оказалась очень разговорчивой и вертлявой. За полчаса она успела нам рассказать всё о себе, а мы, в свою очередь, сказали пару слов о себе. Вернее говорил Тархан. Хотя нет. Не говорил. Врал.

Он назвал нас Давидом и Светланой, как будет значиться в наших новых документах. Мы муж и жена. Поженились не так давно, решили пожить в городе Н. подальше от родителей.

– А это правильно! Родственники хороши, когда они на расстоянии. И вам родители мешать не будут и вы им дадите пожить для себя, – радостно вещала баба Надя, подсовывая нам пирожки с капустой и клубникой. – Ешьте, ешьте. Я клубничку сама вырастила, без химии и нитратов всяких. А что с детками? Думаете уже? Или как все столичные сначала карьера, а потом уже семья?

Мы с Тарханом замялись, не зная, что ответить. И баба Надя пошла на попятную.

– Ой, что это я не в своё дело лезу. Воздух, говорю, у нас лучше, чем в столице. И тихо здесь. Алкашей и наркоманов нету. Пойду я. Если что, забегайте на чаёк. Я с домашними травками завариваю, от всех болезней помогает.

Мы пообещали бабе Наде сделать ответный визит, как только немного обустроимся, на том и разошлись.

Рыча и выпуская коготки, Полосатик жевал кусок мяса, а я смотрела на него и улыбалась. За окном лил дождь, а Тархан ещё спал. Как оказалось, поспать он любит. Не важно днём или ночью. Хотя ночью мы почти не спали. Он не давал. А днём я спать не привыкла.

С утра проснувшись, пошла кормить голодного Полосатика и убираться на кухне. Ужинали мы уже ночью и естественно не убрались за собой. Чем я и занялась сейчас.

Сердце радостно трепыхалось и, несмотря на погоду на улице, мне было тепло и хотелось улыбаться. У меня, наконец, появилась семья. Маленькая, скромная, но семья. Закончив с грязной посудой, я вытерла руки полотенцем и села на стул. Полосатик, съев кусок тушеного мяса, начал играться с моими ногами, ловя их лапками и пытаясь кусаться. Больно не было, было щекотно и я посмеивалась.

– Чему радуемся? – спросил сонный Тархан, заходя на кухню. Я взглянула на него и задохнулась от нежных чувств, моментально наполнивших сердце.