Родители начали говорить мне, что он использует меня, но Дима взял и неожиданно сделал мне предложение.

Это было лучшим подтверждением любви.

Мы поженились, и он захотел ребенка…

Но не от трусости ли это было? Вдруг Дима понял, что у него шаткое положение. Прикинул, что я могу оставить его и тогда решился на брак и ребенка?

И это было вовсе не по любви. А ради выгоды, той же прописки, бесплатного койко-места на полном пансионе.

Я оказалась неким перевалочным пунктом. Трамплином.

– Ты зачем на мне женился? – спросила я, сгорая от горького осознания. – Ты ведь не любишь меня и дочку не любишь. Мы являемся одной из первых ступеней к твоему карьерному росту, – это уже не были вопросы, а утверждения, от которых стало тошно.

За светлым чувством я не разглядела корысти, подлости, но стоило только добиться Диме успеха, как истинное лицо стало проявляться. Да так быстро, что, видимо, он и сам не успел за своим поведением, оттого и просит сейчас прощение.

– Ты глупости говоришь. И делаешь неправильные выводы. Я женился на тебе, потому что ты мой человек. Женщина, которую я люблю, очень сильно. Ты просто обижена, что я про фигуру твою заикнулся. Ну что плохого в том, чтобы похудеть? Для здоровья это лучше, но раз ты за бодипозитив, пожалуйста, – произнес обиженно, отведя взгляд. – Мы столько лет вместе, а ты так про мою любовь… Мне на работу пора, – Дима обошел меня и отправился в комнату, а я так и осталась стоять и думать над его словами…

Все смешалось в голове.

Может, мне не стоит его отпускать? Может, я ошибаюсь? Что, если он все-таки меня любит? И у нас сейчас просто сложный период в отношениях?

Он погорячился, и я тоже.

У нас семья, и для каждого должно быть целью сохранить ее.

Муж попросил прощение.

Но искренне ли?

Не зная как поступить, я посадила дочку есть завтрак, а сама залезла в интернет и стала читать форумы. Истории девчонок, которых так же, как и меня, упрекнули в полноте. И лучше бы я этого не делала. Каждый случай индивидуален. И мое решение почитать, только еще больше запутало меня.

А еще, я наверно впервые не стала есть приготовленные сырники, ограничась только чаем. Из-за чего у меня к обеду разболелся живот.

Глава 6

Мария

– Мам, как ты думаешь, я красивая?

Она перевела глаза от своей чашки с кофе на меня и посмотрела с удивлением.

– Конечно. Что за глупый вопрос?

Я провела пальцами по губам, ощущая, как от стыда и неловкости, мои щеки заливаются румянцем.

– А если честно? – тихо проговорила, склонив голову.

– Дочка, что с тобой? – мама приложила ладонь к моему лбу, и ее лицо сразу наполнилось тревогой. – Не заболела ли? Бледная какая-то.

– Нет, просто скажи, – я опустила голову и уставилась на сведенные перед собой ладони, внимательно разглядывая обручальное кольцо.

– Я скажу тебе одно, – мама мягко подняла мое лицо за подбородок, заставляя посмотреть в ее глаза. – Моя дочь никогда в себе не сомневается. Она знает, что прекрасна. И мне странно слышать подобные слова из твоих уст. Ты всегда была уверена в себе. С самого детства. Сколько в тебе было шарма, манеры. Как ты выступала. Только на тебя все и смотрели.

– Ну ты вспомнила.

Тихо вздохнула и снова провела пальцами по губам.

Я десять лет занималась танцами, пока не окончила школу и не поступила в институт. И да, мама права, меня не волновал лишний вес, я двигалась не хуже других. И на шпагат садилась и мостик делала.

Ну комплекция у меня такая – быть пышечкой.

Может опять на танцы записаться? Они делали меня такой счастливой. Особенно парные. И даже тогда, танцуя с мальчиками вальс или танго, никто из них не говорил о том, что мне надо похудеть. Никто не стеснялся танцевать со мной.

У нас был замечательный коллектив.

Улыбка непроизвольно появилась на устах.

– И сейчас ты не хуже, – мама положила руку мне на плечо приободряя. – Стала еще краше. Материнство сделало свое дело, – произнесла с добротой в голосе. – Что случилось, скажи. Почему ты вдруг засомневалась?

– Дима хочет, чтобы я похудела, – выпалила как есть, слегка нахмурившись.

– А он давно на себя в зеркало смотрел? – усмехнулась мама, меняясь в настроении. – Ишь какой, петух.

– Он тоже сел на диету. Говорит раскабанел, пиджак на нем не застегивается.

– Вот это правильно. Ему давно пара. Ты его, когда к нам знакомиться привела, он во, – мама выставила указательный палец вверх. – Шпалой был, с впалыми щеками. А сейчас живот больше чем твой, когда ты беременна была. Поэтому ему стоит на овощах посидеть да на паровых котлетах.

– Но это еще не все, мам, – сказала я, сжимая в руках чашку, чувствуя, как обида вновь заполняет меня. – Я впервые засомневалась в его любви ко мне. Такого себе напридумывала, но не без повода. Он заявил, что ему стыдно со мной выходить в свет.

– Ты серьезно?

– Да. Оказалось, что Диме дали два пригласительных на новогодний вечер, а он не захотел брать меня, да еще и ляпнул, что с другой пойдет.

Она не сразу ответила, но потом ее голос стал твердым, с сильным оттенком гнева.

– Вот оно в чем дело. Пригрели змею на шее. Прописали. А он вон что… Сразу мне не понравился. Неискренним мне показался. А теперь, значит, должность получил и можно строить из себя, – она встала из-за стола и начала вышагивать по кухне. – Пусть проваливает на все четыре стороны. Мало того что из него отец никудышный, так еще и тебя оскорбляет.

– Он попросил прощение, – едва слышно сказала я, пытаясь оправдать его, хотя прекрасно понимаю, что это глупо. – Сказал, что сожалеет о сказанном.

– Он проявил неуважение и этим все не закончится. Думаю, ты сама это понимаешь. Дима должен любить тебя такой, какая ты есть. Ты же не высказала ему, что он на тридцать килограмм потолстел.

– Нет, конечно, меня это вообще не волнует.

– А его волнует. Хотя ты выглядишь так же, как и когда вы познакомились.

Она права, я не прибавила в весе. После беременности вес быстро пришел в норму. Мою норму.

По щекам покатились слезы.

– Мам, я не знаю, как буду без него. Я люблю Диму.

Она подошла и обняла меня.

– Брак должен строиться на взаимной любви дочка.

Знаю.

Я вытерла мокрые дорожки.

– Ты только папе не говори, ладно? Пока я со всем не разберусь, – я взглянула на маму с надеждой, что она поймет.

– Хорошо, – мама улыбнулась и погладила меня по голове. – Но знай, мы всегда тебя поддержим.

– Спасибо вам, мне очень повезло с родителями…

Возвращаясь от мамы на автобусе, мы заняли с Дашулькой два места, и она спустя две остановки уснула на моей руке.

Людей набилось много, все как обычно, едут с работы, а я смотрела в окно, поглощенная своими мыслями. И вдруг – услышала голос мужа. Но оглядевшись, я не увидела его, зато хорошо разобрала фразу:

– Не пойдет она. Не переживай. Можешь спокойно идти на прическу и маникюр.

Тело в теплом автобусе моментально обдало холодом. Я почувствовала, как внутри все оборвалось, и на мгновение забыла, как дышать.

Он говорит обо мне.

И Дима не соврал, когда сказал, что пойдет с другой…

Я попыталась не впадать в панику, но продолжение разговора просто убило во мне все, что я чувствовала к мужу.

– Потерпи еще немного, хорошо? Да, я помню, что обещал. Скоро все будет, – проговорил Дима. – И я тебя люблю, пока. Мне выходить. За цветами надо забежать.

Я увидела, как он протолкнулся сквозь толпу и вышел из автобуса, за две остановки от нашего дома, а потом перевела взгляд на дочь, мирно спящую на моей руке.

Хорошо, что Дашенька уснула, она могла выдать нас, услышав голос отца, и тогда бы, я не узнала, что у Димы есть другая.

Ну, что же.

Муж зря думает, что я не пойду на вечер. Я явлюсь туда во всей красе и посмотрю в его лживые глаза и в глаза его любовнице… Чтобы, отбросив все сомнения, поставить точку в наших с ним отношениях.