От своих раздумий я очнулась, когда мы остановились у дома Миссис Коул.

   – Я заеду за тобой через два часа, но могу задержаться. Так что можете не спешить, и наслаждаться обществом друг друга, – съязвила Марджери, когда я выходила из кареты. К слову, мы с Миссис Коул как то сразу друг другу понравились. Мне было с ней интересно. Да и ей со мной тоже. Да и вообще, в этом столетии мне как-то подозрительно везло со знакомыми. Хоть их и было не так много, но все оказывались исключительно положительными личностями. Это даже немного пугало.

   После того, как предложенный чай был выпит, а фирменный хозяйский пирог съеден, мы перешли к делам.

   – Я привезла вам ещё несколько эскизов. Думаю, они вам понравятся, – сказала я, доставая из футляра свои рисунки, все, кроме двух, лежащих отдельно.

   Она приняла их чуть ли ни дрожащими руками, и тут же упёрла изучающий взгляд в изображённые на листках рисунки платьев.

   – Это очень интересные варианты! И как я раньше до всего этого не додумалась?! – восхитилась Миссис Коул, рассматривая мои новые работы. – Дела наши сейчас как никогда хороши. В разгар сезона, леди не пристало появляться на нескольких балах в одном и том же платье, следовательно, клиентов у нас хватает. Работаем с девочками день и ночь. Кстати говоря, и у тебя на счету накопилась уже довольно приличная сумма. Ведь клиентов у нас много в основном благодаря тебе, моя дорогая!

   – Ваших заслуг в этом гораздо больше моих. Но, Миссис Коул, скажите пожалуйста, хватит ли у меня на счету денег, чтобы заказать у вас два платья, к следующей субботе?

   – Денег то хватит, вот только я с тебя ни пенса не взяла б и так. Тебе нужны платья, значит, они у тебя будут, сколько хочешь! – очень эмоционально проговорила женщина, и как-то по-матерински на меня посмотрела.

   – Спасибо Миссис Коул, А я в свою очередь, обещаю вам сделать как можно больше новых эскизов. И согласна не платить за платья, если вы настаиваете, но мне также нужны будут две пары обуви к ним, и шляпки.

   – Как скажешь... – ответила довольная портниха. – А какие платья? Ты уже выбрала?

   – Да, – сказала я, доставая из футляра два свежих рисунка. Оба этих эскиза я рисовала вчера ночью. Видимо именно от этого сейчас очень хотелось спать. Ну, разве я виновата, что гениальные идеи приходят в мою непутёвую голову только по ночам?!

   – Они прекрасны, – воскликнула миссис Коул, рассматривая рисунки. Первое платье было зелёного цвета, с вырезом “лодочкой”, слегка открывающим плечи, правда, выглядело это совсем не вульгарно, а, я бы даже сказала, строго. Юбка в меру пышная, по силуэту, от середины груди и до бёдер, оно было обтянуто чёрной кружевной тканью, но линия низа, этой конструкции не была прямой, и даже казалась изорванной, но с очень ровными углами. На левой груди крепилась большая чёрно-зелёная роза. В качестве головного убора использовалась маленькая шляпка чёрного цвета, больше напоминающая мужской цилиндр, только, уменьшенный в размерах примерно в пять раз. Он был украшен зелёным фатином, и маленькой чёрной розой. Смотрелась вся эта конструкция очень даже интересно.

   – Это платье я бы хотела для себя, – проговорила я, – Оно построже...

   – Это, по-твоему, строго?! Да на тебя каждый будет оборачиваться. Во-первых, подобных шляпок никто ещё не носил, а во-вторых, покрой, конечно, строгий, но розы и это кружево делают его развратным. Оригинально то, что оно при этом полностью целомудренно, – сказала Миссис Коул. – Мне, конечно, очень нравятся твои идеи, но это по-моему перебор. Покажи второй эскиз.

   – Вот, – протянула я ей рисунок, это была моя гордость, мой шедевр, которым я сама восхищалась. – Это платье для Марджери.

   Портниха долго рассматривала рисунок, а потом медленно подняла на меня шокированный взгляд.

   – Это просто невероятно! Оно прекрасно! Ничего подобного, простого и вместе с тем такого красивого, я в жизни не видела.

   Я улыбнулась – ведь такая реакция опытного матера была куда лучше всяких красивых слов.

   Платье было нежно-розового цвета. По задумке – шёлковое, без рукавов, лишних узоров, и сильно расклешалось к низу. Юбка была очень широкой, с небольшим шлейфом. Ткань складывалась в воланы и как бы излучала свет. Платье затягивалось большим массивным поясом, из той же розовой ткани, обтянутой чёрным кружевом. Он начинался от груди и заканчивался на середине бедра, а на спине становился чуть уже и был завязан в огромный бант. На руках представленной модели виднелись чёрные кружевные перчатки, длинной чуть выше локтя, а головным убором служила шляпка, аналогичная предыдущей, чёрного цвета, с большой чёрно розовой розой. И, для завершения образа, шляпка должна была быть немного сдвинута набок.

   – Я уверена, что Марджери будет в восторге, но не думаю, что она рискнёт в этом хоть куда-то пойти. На неё и так все пальцем показывают, а тут ещё и наряд, который невольно бросается в глаза, – сказала женщина. – И, кстати, по какому поводу платья?

   – Мардж пригласили на бал, а она отказывается туда идти, из-за каких-то сплетен и мнения парочки напыщенных стерв. А я хочу, чтобы она выходила в люди. Знакомилась с молодыми джентльменами. Она же абсолютно нигде не бывает! – сказала я.

   – У Мардж на это есть свои причины, и её можно понять. Но, я согласна с тобой. Её решительно нужно выводить в общество. А то она так старой девой и останется! – запротестовала Миссис Коул.

   – А вы знаете причину того, почему Мардж предпочитает не посещать балы и званые вечера. Ведь сплетни просто так не рождаются? – спросила я.

   – Все знают, и от этого только хуже. Я удивлена, что ты до сих пор не в курсе, – ответила портниха.

   – Когда наш разговор доходит до этой темы, Мардж предпочитает молчать.

   – Она не любит об этом говорить ни с кем.

   – Так что же случилось? – спросила я.

   – Давай я заварю чаю, и расскажу всё что знаю, если ты конечно хочешь? – предложила Миссис Коул.

   – С радостью соглашусь! – воскликнула я.

   Позже, когда мы сидели за круглым столом и пили чай, миссис Коул поведала мне следующее.

   – Это было три года назад. Марджери только исполнилось восемнадцать. Её брат, тогда уже Маркиз Дарленский, решил устроить личную жизнь любимой сестры и выдать её замуж. Предполагаемым женихом стал друг их погибшего отца, Граф Дронк. Скользкий тип и подхалим, но богатый и с большими связями в городе. Дела маркиза в то время шли не так уж хорошо. Видимо, он боялся за благополучие сестры, вот и решил выдать её замуж. Она же не хотела этого брака. Помню, когда я шила ей свадебное платье, она плакала на каждой примерке. Я не могла на это смотреть, и сердце буквально разрывалось от жалости к бедной девочке... Она выглядела такой глубоко несчастной, но брату перечить не могла, ведь он был для неё самым родным человеком. И вот настал день свадьбы. Гостей собралось человек двести. Но перед алтарём, когда священник спросил Мардж, желает ли она стать женой этого графа, она с минуту помолчала, а потом выкрикнула: “Не за что”. После чего подошла к маркизу и сказала, что он ей не брат ели решил выдать за это “ничтожество”. И что она не станет ломать свою жизнь даже ради него. Она надеялась, что маркиз простит ей этот позор. Но он не простил....

   – Какой кошмар! Я не знала, что Мардж собиралась за муж! – проговорила я, – Видимо, поэтому они с братом до сих пор не общаются. Но я не поняла, почему её недолюбливают в обществе?

   – Ну, это же элементарно! Она опозорила брата, гостей, своего жениха. Поступила так, как хотела она, а не так как требовало от неё общество. Они её не поняли. Родители её подруг запретили им общаться с Марджери. Очень долго нашу девочку старались никуда не приглашать. А когда начали – она поняла что это только из их элементарной вежливости. Ведь знала, что видеть её там ни кто не будет рад.

   – Бедная Мардж... А я могу сказать ей, что вы мне рассказали эту историю? Я хочу, чтобы она выговорилась, хочу убедить её, что всё это в прошлом. Чтобы она перестала прятаться от этих стервятников, – я почти кричала. Эмоции переполняли, но именно в тот момент, я решила, что верну Марджери в свет, чего бы мне это не стоило.