– Наташ, я говорю об экзоментальном сканировании по Ларину. А ты о чем подумала?

– Знаешь, Саш, ты!.. – ее щеки вспыхнули еще ярче – я прямо залюбовался.

– Ого, какой прогресс! Ты меня даже начала называть на «ты»! Наташ, – я снова взял ее руку, и она ее не вырывала. – Давай будем проще? Неужели ты всерьез могла подумать, что перед нашей непростой высадкой, я затяну тебя в каюту и проявлю нечто нескромное?

– Нет, не думала! Просто намеки крайне ненормальные! – она сжала мою ладонь, и я почувствовал, что в ее с виду не слишком тренированном теле кроется сила.

– Знаешь, если говорить о ненормальном, то в одном из известных мне миров есть такая поговорка: каждый думает по мере своей распущенности, – я улыбнулся, заглядывая в ее красивые, зеленые глаза.

– Глупая поговорка. Потому как на самом деле каждый думает настолько, насколько ему позволяют мозги. И если они на месте, то человек в первую очередь рассматривает самые неприятные для себя варианты развития событий. Я очень сожалею, корнет, что теперь не вы у меня в подчинении, – она тоже улыбнулась мне в ответ. Вышло это у нее мило и одновременно как-то опасно.

– Об этом мы обязательно поговорим позже. А сейчас у нас мало времени. Нужно успеть провести сканирование по Ларину. Поспешим в каюту. Тем более я переживаю за Бабского, – я направился по коридору вдоль стальных панелей, над которыми мерцали туэрлиновые кристаллы.

– Волнуешься, что он с твоей Элиз? Не беспокойся: Бабский, у него свои причуды, но он вовсе не бабник, – Бондарева поспешила за мной.

– Я переживаю, что Элизабет убьет его, если он допечет ее своими шутками, – я свернул налево, кивнув приветствовавшего нас мичману.

– Она твоя любовница, да? И Ольга Борисовна знает об этом? – тихо спросила Бондарева.

Я ответил ей, когда мы остановились у двери каюты, той самой, в которой недавно летели с Ольгой на базу «Сириуса»:

– У меня нет секретов от Ковалевской. Она позволяет мне любовниц. В ограниченных, конечно, пределах. А ты… уже если пошли на такие откровения… У тебя были любовники?

– Нехороший вопрос, корнет. Очень нехороший. Ведь я замужем. Никому бы в голову в «Грифоне» и во всем «Сириусе» не пришло бы в голову спросить меня о подобном, – сердито произнесла штабс-капитан.

– Наташ, но ты же сама об этом заговорила. Я лишь расширил границы твоего вопроса. Давай будем проще и добрее друг к другу? – я сделал маленький шаг, разделявший нас. Сейчас мне невыносимо хотелось ее обнять, слегка оплетая рукой гибкую талию баронессы. Обнять и прижаться к полным и сочным губам Наташи своими. Я не сомневался, что если я это сейчас сделаю, то в ответ тут же заработаю душевную пощечину. Но пощечина – это такая мелочь. Я столько отхватывал их, что, если перечислять, язык устанет. Просто не время сейчас было проявлять столь нахальную инициативу. Пришлось довольствоваться близостью ее зеленых прозрачных глаз и едва уловимым запахом персидских духов.

– Открывай дверь, – сказала Бондарева, вполне понимая, что я удержался от того, чего очень хотел. Менталисты легко распознают подобные порывы, если их не умеешь скрывать. Я же не скрывал, наоборот показал свое желание. Это полезно: ведь мы начали играть в такую игру еще в ее кабинете на «Сириусе». – И чтоб ты не сомневался: у меня никогда не было и быть не могло любовников! – добавила она, когда я повернул стальную ручку двери. – А еще ты должен понимать, кто мой муж, – почти беззвучно произнесла баронесса, когда дверь открылась.

Когда мы вошли, Элизабет стояла возле иллюминатора, вглядываясь в сумерки, опустившиеся на землю. Сомневаюсь, что с большой высоты и в полутьме госпожа Стрельцова могла разглядеть что-то интересное. Скорее это был способ не слушать Бабского, который вещал очередную веселую историю.

– Элиз, дорогая, сейчас я скажу кое-что неприятное, – начал я, подходя к ней и понимая, что она отнесется к этому с легкостью, как и любому моему капризу. После недолгого сложного периода наших отношений, прервавшегося ее поездкой в Лондон, для меня она стала сущим ангелом. И я не представлял, может ли Элизабет оказать хотя бы в чем-то. – Мне нужно побыть с Натальей Петровной здесь наедине, – продолжил я. – Примерно полчаса. Забери с собой Алексея Давыдовича и сходите в кают-компанию, попейте кофе.

Бабский тут же вскочил с места и, глядя расширившимися от изумления глазами, расхохотался.

– Вот к чему приводят посещения рубки «Ориса»! – воскликнул он. – Или вы до нее не дошли?

– Я чего-то не понимаю, Александр Петрович? Насколько мне известно: для процедуры экзоментального сканирования по Ларину требуется минимум три опытных мага-менталиста. Даже если вы считаете себя достаточно опытным в ментальном восприятии, то нам никак не обойтись без виконта Бабского, – заметила штабс-капитан, указывая напряженным пальцем на Алексея.

– Все верно, если опираться на учебники и наставления всяких важных особ из академии. Но мы же живем реальной жизнью и пользуемся реальной магией. Для экзоментального сканирования нужен лишь один хороший менталист, остальные дают ему свою энергию, потому как ресурса одного мага недостаточно даже на пиковом всплеске. Ты, Наташ, хороший менталист? – подходя к Элизабет, я обернулся к Бондаревой.

– Да, я хороший специалист своего профиля и умею делать экзоментальное сканирование на высоком уровне, – нахмурившись ответила она.

– Вот и отлично. Могу тебя заверить, тебе хватит моей энергии. Третий маг нам не нужен. И я прошу выйти господина Бабского и Элизабет лишь потому, что они будут создавать ненужный фон. Чем меньше людей рядом, тем чище будет твое восприятие. В идеале тебе побыть бы на время процедуры одной, но увы, без внешней подпитки ничего не выйдет, – пояснил я, нисколько не преувеличив. На самом деле такая штука как экзоментальное сканирование мне известно из прошлых жизней под другими названиями. И подобный шаблон имелся у меня в архиве. Я пользовался им редко, может в одной жизни из пяти, и поднимать его сейчас не было смысла, потому как на это ушло бы много времени и скверно бы сказалось на моем состоянии.

– Ты так в себе уверен? – Бондарева пронзительно смотрела на меня и даже слегка щупала ментально, проверяя не шучу ли я.

– А ты почувствуй, – я открылся ее щупанью шире, затем обнял Элизабет, поцеловал ее и сказал: – Дорогая, прогуляйся с господином Бабским. Он веселый, кучерявый парень. С таким не будет скучно.

– Ради тебя, мой демон, я еще готова потерпеть его, – шепнула мне англичанка и направилась к двери.

– Мне было бы очень интересно посмотреть, как вы это сделаете. Но раз так надо… – Алексей развел руками. – Только слишком не заигрывайтесь! – виконт весело подмигнул мне.

– Не будем терять время, Наташ. Иди сюда, – я усадил ее на самый край дивана, сам сел напротив, придвинув табурет. – Твоя задача: обращение к энергоинформационному полю с запросом по определению опасных для нас локаций. Карту хотя бы схематично представляешь?

Она кивнула, тут же став сосредоточенной.

– Отлично. Энергии будет достаточно – за это не беспокойся. Просто сканируй и перепроверяй результат. Лучше обращайся с одним и тем же запросом трижды. Три одинаковых результата – это достаточная уверенность. Если что-то пойдет не так, говори вслух или ментально – я почувствую. Не спеши. Потребуется больше времени – бери больше, – я взял ее ладони, замыкая контур, мы сплели пальцы. Физический контакт при этой процедуре необязателен, но магу так легче получать переток энергии и управлять вниманием.

Бондарева закрыла глаза и ее пальцы, красивые, нежные вздрогнули. Я не спешил: мне было приятно держать ее за руки, приятно смотреть на нее. И я знал, что она это сейчас чувствует особо остро. Пусть почувствует – это не повредит делу.

Я тоже закрыл глаза и начал переток своего магического потенциала, постепенно расширяя каналы, приоткрывая сначала чакру-манипуру, затем переходя к верхним чакрам. Почувствовал, как руки Бондаревой задрожали, дыхание ее стало частым, порывистым. Я уменьшил поток, позволяя ей обвыкнуться, одновременно чувствуя, как луч ее внимания, потный, почти физически ощутимый исходит во вне. Сейчас я убедился, что она в самом деле хороший маг. Наташа, наверное, могла бы подняться до уровня Хитлалли – той самой, которая устроила мне с Ольгой большую проблему на Карибах. Разница в том, что Наташа училась по учебникам и в академии со всеми огромными минусами таких знаний и навыков, загоняющих мага в определенные рамки. Хитлалли помимо врожденного таланта получила в дар свободу его использования и свободу самопостижения – это краеугольные камни силы мага.