Мой тоненький голос: "Квит — это я!" возымел эффект разорвавшегося снаряда. Боевик, застыв, неверяще пытался опознать в свалившейся у его ног вонючей куче мою особу, затем подскочил и принялся ощупывать на предмет повреждений. Студенты боялись дышать, мечтая провалиться сквозь землю.

— Ляля! Это вы? Светлые боги, что вы здесь забыли?

— Квит, мне срочно была нужна ваша помощь, — жалобно лепетала я, уже понимая, что маг с трудом сдерживается. Теперь мои проблемы с чернилами казались просто детскими. Ну подумаешь, пару дней походила бы с магической маской на лице!

Резко развернувшись, мэтр Несс обратился к боевикам:

— Отряд, с вами будет особый разговор, — буквально прорычал Квит, — как с профнепригодными. Не понять, что перед вами женщина, может только слепой. Вы же несли ее, неужели не поняли! — бушевал боевик.

— Да мы спешили, — принялся оправдываться Толлан.

— На ней же образец магической формы номер два с жёстким передом, разработанным для новичков. Что там можно почувствовать? — виновато вставил Роми, пряча глаза.

— Я ещё поговорю с вами, — угрожающе отчеканил Квит, — Кругом! Шагом марш!

— А зачёт, — жалобно произнес тощий студент.

— Сдан, — мрачно ответил Квит, — все же пленного вы доставили в целости и сохранности.

Повеселевшие боевики уже развернулись, когда услышали брошенное в спину: " А вот сдадите ли вы с лёгкостью Основы бытовой магии?" — и Квит, посмотрев в мои чистые глаза и сделав выводы, продолжил, — "вряд ли".

Студенты ушли, а меня повели внутрь небольшой палатки. Сунув в руки кружку с теплым травяным настоем, боевик подождал, пока я опустошу все содержимое, и начал разговор с показным спокойствием:

— Я не буду спрашивать, почему вы оказались в проклятом лесу и каким чудом вам удалось не сгинуть. Наверное, дуракам везёт, — обидно сказал он, и был прав. — Мне только хочется, Лялечка, чтобы в следующий раз, когда я вам понадоблюсь, вы просто связались со мной по магфону. Это ведь проще, чем пробираться через минные поля и преграды ядовитых колючек, правда? — ядовито спросил он.

— Но у меня нет вашего номера, — наивно захлопала я глазами.

— А спросить в дежурной части или, наконец, в учебной, не судьба? — взорвался боевик. — Вы понимаете, что спаслись только благодаря специальному костюму и огромному везению. Мы ориентируемся и передвигаемся исключительно по карте: здешний лес коварен и ежедневно меняется. Там обитают оставшиеся после войны демонические деревья, выведенные специально на случай борьбы с врагом. Они могут передвигаться, и, — помедлив, произнес Квит, — я видел, на что они способны — жуткое зрелище, — он шумно выдохнул. — Мне бы не хотелось, чтобы наше с вами знакомство закончилось так быстро, но если вы продолжите в том же духе, боюсь, вы не то что пять лет не проработаете, вы и полгода не проживете. Здесь — элитная Академия. Мы готовим профессионалов высокого уровня. Поэтому естественно, что на боевых полигонах опасно, как и в лабораториях зельеваров, алхимиков, в спецзалах проклятийников. Жертвы всегда есть, если нет головы на плечах. За всеми не уследишь, — боевик мрачно помолчал, давая мне время осознать сказанное. — Надеюсь, до вас дошло, Ляля? — спросил он наконец, и я закивала головой, как болванчик. — А с дежурным я проведу разъяснительную беседу, каким образом он допустил гражданского на военную территорию, — и маг отошёл от меня, налив себе отвара, чтобы немного успокоиться.

— Ладно, рассказывайте, зачем я вам понадобился, — наконец со вздохом опустился на табурет боевик.

Я развеяла магическую завесу и медленно сняла маску, показывая свое пятнистое лицо.

— Вот, хотела попросить вас взять у алхимика раствор, чтобы смыть чернила с кожи. А то мы с мэтром Граа сегодня слегка не сошлись во мнениях, — стесняясь промямлила я.

На боевика было страшно глядеть: он сидел, открывая рот, как рыба, выброшенная на берег, и, казалось, не мог подобрать цензурных слов. Но, как настоящий военный, он быстро пришел в себя и кратко скомандовал.

— За мной!

Мы сели в боевую магповозку и доехали до Академии. Позвонив по магфону, Квит бросил мне скупое: "Ждите!" — и ушел. Спустя несколько минут мы уже ехали в сторону пед корпуса, а я держала в руке заветный пузырек, втайне надеясь, что алхимик не понял, кому он предназначен, и не сделал гадости. Молча боевик довёз меня до дома, помог выбраться из машины, открыл ключом дверь, так как руки у меня дрожали, как у запойного пьяницы. Все так же молча он собирался уходить, но я ухватила его за плечо.

— Простите меня, пожалуйста, я больше так не буду, — вышло совсем по-детски, но я уже не могла остановиться и заплакала, некрасиво шмыгая носом. Боевик потоптался и неловко приобнял меня, утешая. — Вы заставили меня пережить неприятные мгновения. Я очень за вас испугался, Ляля! — прошептал он. — Случись что с вами — это легло бы грузом на мою совесть. Ну же, перестаньте, не стоит так плакать. Вот, — полез он в карман, — рекомендую, успокоительная настойка. Захватил у лекарей: как знал, что понадобится. И вот номер моего магфона, — протянул он мне листок бумаги, — если я вам понадоблюсь, звоните в любое время.

— Спасибо большое вам, Квит, — поблагодарила я.

— До завтра! Надеюсь, приключения вас больше не найдут, — попытался пошутить боевик.

— Буду стараться их избегать, — серьезно пообещала я.

Попрощавшись с магом, я направилась в ванну, где наконец смогла привести себя в человеческий вид. Готовиться к завтрашним лекциям не было ни сил, ни желания, поэтому, залпом выпив настойку, я прошептала: "Будь, что будет", и провалилась в глубокий сон.

Жизнь налаживается

Утром проснулась я необычайно рано. За окном капал дождь, и небо серым полотном нависало над Академией. После вчерашних приключений у меня, кажется, болело все тело. Кряхтя, как дряхлая горгулья, я сползла с кровати. Нужно было собраться с мыслями и справиться с нервозностью. Я боялась, как отреагируют студенты на мое вчерашнее поведение. Скорее всего, слухи о моем виде и несдержанности в общении с мэтром Граа уже разлетелись по Академии. Как говорила тетушка: "Если бы мы перемещались со скоростью сплетен, уже давно покорили бы весь космос". Больше всего я переживала за утрату авторитета. Именно первые впечатления — самые сильные, и сложно будет вести лекции, если меня перестанут воспринимать всерьез. А ведь так хотелось спокойной и плодотворной работы!

— Ты видишь, — пожаловалась я Киприото, — как мне трудно без тебя. Показала себя полной истеричкой, не способной удержать в узде собственную магию. И ведь никто не вспомнит, что гадкий маг сам меня довел до такого состояния. Как представлю, какой он был чистенькой, беленький и спокойный, аж злость берет. И я против него выступаю, такая вся обиженная с перьями на голове и пятнами на щеках. Да уж, ситуация, — сокрушалась я и, взяв зеркало, принялась разглядывать себя: не появилось ли за ночь новых сюрпризов. Лицо было чистым, но мне не понравилось его растеряное выражение. Скорчив самую зверскую физиономию, я по-детски показала язык отражению и принялась собираться на лекции.

Сегодня я планировала после занятий наведаться в столовую и познакомиться с членами педсостава. Заодно хоть узнаю, что про меня говорят. Захватив с собой плащ-непромокайку и зонт, поплелась в Академию, полная мрачных предчувствий.

Первая пара, как и вчера, проходила у старшекурсников боевого факультета, и я, настороженно открывая дверь, уже ожидала теплой встречи. На удивление в аудитории стояла тишина. Молодые маги сидели смирно в полном составе и внимательно следили за мной. Кашлянув, чтобы скрыть неловкость, я приступила к лекции, поминутно боясь подвоха. Студенты старательно записывали каждое мое слово: магические перья поскрипывали, шуршали страницы. Взглядом я отыскала серьезные лица хорошо известной мне четверки. Они также спокойно конспектировали и иногда исподтишка посматривали на меня, думая, что я их не вижу.