— Господи, Айзек! Ты меня до смерти напугал!

На дружеское приветствие Слоана Айзек не ответил, вместо этого он хмуро уставился на брата:

— Чем это ты занимаешься?

Гейб без колебаний встал между напарником и Айзеком, и этот жест не ускользнул от Слоана. Последнее, чего он хотел, так это навлечь неприятности на Гейба. За то короткое время, что он знал Айзека, он мог с уверенностью сказать, что парень был настоящей занозой в заднице. И все же Гейб любил своего брата. Айзек был его единственной семьей, поэтому Слоан не встанет между ними.

— Мне пора, — сказал Слоан, слегка похлопав Гейба по спине. — Увидимся завтра.

Айзек едва обратил на него внимание, когда он вышел из квартиры. Слоан еще немного посидел в машине, жалея, что провел так мало времени наедине с Гейбом. Он завел автомобиль и улыбнулся, отчего его сердце пустилось в пляс. Времени у них было предостаточно. И он с нетерпением ждал каждой предстоящей минуты.

Примечание к части

Слэм-данк — вид забивания в баскетболе, при котором игрок выпрыгивает вверх и одной или двумя руками бросает мяч сквозь кольцо сверху вниз.

Бонус # День Благодарения в Исследовательском центре

Слоан долго смотрел на звездное ночное небо, нарисованное на потолке, после чего тяжело вздохнул. Сегодня в заведении было тихо и спокойно. Это был День благодарения. Большинство сотрудников, включая доктора Шульцона, проводили сегодняшний день со своими семьями, поедая фаршированную индейку.

Раздраженно фыркнув, Слоан перевернулся на другой бок и уставился на яблоко, лежавшее рядом с ним на кровати. Обычно он с удовольствием ел яблоки. Они были сладкими, сочными и хрустящими. Особенно он любил вонзать в них свои клыки, прежде чем оторвать кусок. Шульцон не знал, что он может это делать. Слоана однажды спросили, может ли он по своему желанию обнажать клыки и когти, находясь в человеческом обличье. И он солгал. Сейчас ему не хотелось никаких яблок. Он хотел индейку. С начинкой.

Слоан сел и обиженно надул губы, но ему было все равно. Это был полный отстой. Все остальные сидели в столовой и ели индейку, включая Эша, но Слоан был наказан. Он вцепился когтями в одного из лаборантов. Это была не его вина. Слоан был в своей террианской форме, когда этот тупой придурок пнул его в бок. Таким образом, он велел Слоану вскочить на смотровой стол, но тот проигнорировал гада. Когда Слоан не выполнил просьбу, парень пнул его еще раз. Не сильно, но достаточно, чтобы напугать Слоана и заставить его наброситься, разорвав тому штанину и заставив его истекать кровью.

— Он не должен был пинать меня, — пробормотал Слоан, обхватив руками подтянутые колени и положив на них подбородок. Он шмыгнул носом и потер глаза. Он не собирался плакать. Ну и что с того, что все будут ужинать в День благодарения? Его это не волновало. Они даже не были его друзьями. Единственный, о ком он заботился, был Эш. Его лучший друг хотел остаться, но Слоан вытолкал его из комнаты, сказав, чтобы он уходил. Было бы несправедливо, если бы Эш остался и пропустил всю вкусную еду из-за Слоана.

В конце концов, его друг сдался, но ему все равно не хотелось туда идти. После ужина будет небольшая вечеринка с музыкой и играми со всеми детьми в их крыле. Слоан на это не купился. Это никак не отменяло того, где они находились и через что им пришлось пройти. На глаза Слоана навернулись слезы, но он быстро смахнул их. Когда-нибудь он выберется отсюда, и они пожалеют. Он обязательно должен стать кем-то важным. Тем, кого будут слушать, а не кем командовать. Он будет большим и сильным, может быть, немного страшным, но не слишком, и он будет усердно учиться, чтобы быть умным. Однажды он найдет парня, который будет любить его до безумия, и у них будет дом, собака и хорошие друзья, и они станут семьей. Они будут жить долго и счастливо. И Эш будет рядом. Эш всегда будет рядом.

— Ты все еще хандришь?

Слоан вскинул голову, услышав голос своего лучшего друга. Он не мог сдержать улыбки, потому что не думал, что Эш вернется так скоро. А затем его улыбка исчезла. Неужели Эш вернулся только для того, чтобы Слоан не оставался один?

— Разве ты не хочешь побыть на вечеринке?

Эш фыркнул, закрывая за спиной дверь.

— С этими придурками? Ни за что.

— Но там есть девушки. Таня точно будет там.

Тане только что исполнилось четырнадцать, столько же, сколько ему и Эшу, и, как и большинство террианских девушек, она считала Эша очень крутым. Девчонки выдумали для себя историю с плохим мальчиком, когда он однажды прошел мимо, даже не взглянув на них. Девушки были такими странными. Впрочем, как и некоторые мальчики. Мальчишки считали Эша самым крутым террианцем из всех, кто ходил по коридорам их крыла. Эшу, конечно же, было плевать. Он пожал плечами на заявление Слоана и подошел к его кровати. На Эше была мешковатая толстовка с капюшоном, а на лице — странная ухмылка.

Слоан пристально посмотрел на него.

— Что?

Что же задумал его лучший друг? Эта улыбка могла означать что угодно — от того, что он снова украл у лаборанта ключ-карту, до того, что он принял свою террианскую форму и нагадил возле офиса службы безопасности. Снова. Слоан сморщил нос. По крайней мере, теперь охранники дважды подумают, прежде чем называть его «кисулей».

Эш покачал головой.

— Чувак, что бы ты без меня делал?

— Я бы умер.

Эш уставился на него.

— Господи, Слоан. Все настолько плохо?

— Прости, — ответил Слоан с застенчивой улыбкой. Он ответил, не подумав. В основном потому, что ему было страшно представить, что у него нет Эша. — Сегодняшний день просто полный отстой.

— Ну, не совсем. Я приготовил для тебя сюрприз и сейчас отдам его, пока ты не начал от тоски писать стихи или еще что-нибудь.

Слоан рванул вперед и ударил Эша по руке.

— Придурок.

Эш спрыгнул с кровати и театрально взмахнул рукой.

— Розы красные. Фиалки голубые. Меня зовут Слоан Броуди. Бу-ху-ху.

— Да пошел ты, — проворчал Слоан, когда Эш рассмеялся ему в лицо. — Решил поиздеваться?

Эш хихикнул, сунув руку под толстовку.

— Неа, это я тебя так подбадриваю, болван, — он вытащил коричневый бумажный сверток и бросил его на кровать перед Слоаном.

— Что это? — фыркнул Слоан, и его глаза расширились, когда он схватил сверток и разорвал бумагу. Внутри был пластиковый пакет с чем-то, завернутым в алюминиевую фольгу. Пахло чертовски хорошо. Слоан быстро открыл пакет и зачарованно уставился на огромный сэндвич с индейкой. А еще там была начинка с клюквенным соусом.

Эш закатил глаза.

— Господи, да это же всего лишь бутерброд. Просто съешь его, ладно?

Слоан фыркнул и откусил огромный кусок. До чего же было вкусно. Он улыбнулся, с набитым ртом пробормотав «спасибо».

— Да, как скажешь. Лучше уж так, чем смотреть, как ты весь день дуешься.

Пока Слоан ел, Эш бросился на кровать. Он принес ему сэндвич не для того, чтобы Слоан его благодарил или был ему за это что-то должен. Эшу не нравилось, когда Слоан делал из него кого-то важного. Слоан не знал почему. Эш ненавидел комплименты. Ненавидел, когда кто-то говорил что-то хорошее о нем или о том, что он делал.

В комнате было тихо. Слоан ел молча. Закончив, он подошел к запертому холодильнику и нажал кнопку вызова.

— Можно мне молока, пожалуйста?

Устройство запищало, и маленький огонек сменился с красного на зеленый. Он взял маленькую коробку молока, после чего дверь захлопнулась и заперлась. С улыбкой он сел на кровать и выпил половину.

— Хочешь остальное?

Эш не смотрел на него, просто лениво протянул руку. Слоан сдержал улыбку и вложил коробку в руку Эша. Эш сел и допил остатки молока. Его щеки слегка покраснели, и Слоан ждал, склонив голову набок.

— Ты в порядке?

Эш кивнул. Он подошел к противоположной стене, чтобы бросить пустую коробку из-под молока в крошечный мусоропровод. Обернувшись, он сунул руки в карманы.