Поскольку до дня рождения детища полковника Кольта уже рукой подать, то я, сильно не заморачиваясь, соорудил себе такие штуки. Аж в двух экземплярах. Благо капсюли уже изобретены и начали использоваться еще в заключительный период наполеоновских войн. В начале в виде пистонов, где инициирующее вещество лежит между двух слоев вощеной бумаги, а потом научились заворачивать его и в медную фольгу.

А основную часть револьверов легко и просто можно отлить из бронзы. Немного хорошего дерева для рукоятки — найти здесь тоже не проблема. А кусок ствола из шведской мелкокалиберной фузеи, что отливается из великолепного железа, с природными легирующими добавками, при желании достать можно даже здесь. На краю света.

Кусок побольше — пойдет на ствол, шесть обрезков поменьше свариваются кузнечной сваркой в виде барабана. Прорезать нарезы в стволе разверсткой с однозубом, при наличии кислот, не так уж трудно. Еще немного хорошей стали идет на ударный механизм. Вот и все. Заворонил в кипятке с селитрой и вот тебе стильная игрушка для мужчин.

Основная проблема возникает лишь в пружинах. Ну нет здесь пока хороших пружинных сталей! А поскольку револьверы у меня самовзводные, пришлось поизвращаться. Для одного я пожертвовал колечком от ключей из будущего, созданного из хорошей стальной проволоки. Получился отличный экземпляр Кольта.

А вот второй мой пистолет немного подкачал. Пружины на него пошли местные. Лучшие экземпляры, но все равно они ломаются довольно часто. Менять пружины приходится приблизительно через каждые пятьдесят выстрелов. Хотя, можно при желании взводить курок и второй рукой, так что приходится мириться с этим. Все равно лучшего пока нет.

С патронами тоже нет проблем особых. Капсюли импортные, литые свинцовые пули, облачены в медное колечко, чтобы сильно не засерать свинцом нарезы в стволе. Латунные колпачки гильз отлиты вручную по шаблонам, а сделать их при наличии местных свинцово-цинковых и медных рудников не так уж трудно. Почти все свое, домашнее. Даже хлопок, который в небольших количествах я начал нитровать азотной кислотой. Так получился порох бездымный. А с ним и взрывчатость пороховых газов сильней, и облако дыма тебя лишний раз не выдаст. Да и перед глазами пеленой не станет.

А надобно сказать, что в пампе до сих пор можно встретить интернациональные мелкие банды махновцев. Так что я в дорогу собрался в классическом костюме ковбоя. То есть целиком в коже, хоть и жара сейчас стоит неимоверная. Только вместо шляпы стетсон, у меня обычная легкая соломенная шляпка, не сомбреро. Но все равно поля в ладонь шириной дают достаточно тени на лицо. А приехав, запыленный как мельник в муке, я просто не успел переодеться. Все дела, делишки…

Сильно пропотел, так что? Перед сном омоюсь у колодца. В особняке Грасии. Если туда сегодня доберусь живым и невредимым.

Но не будем, как говорится, забегать вперед…

А потренировался в стрельбе из новых пистолетов я за эти месяцы неплохо, ой неплохо. Задатки снайпера у меня были изначально, талант заложен с детства. А техника — дело наживное. Вот и добился того, что частенько с 50 метров стал свечу гасить.

Так что, не теряя драгоценного времени, револьверы я, привычным жестом, извлек из кобуры на автомате. Сюрприз для вас, сеньоры-бандиты! Ловите момент! Я вам сабантуй устрою! Дух вон и видео в смартфон!

Стрелял я с двух рук, нацелившись на крайние фигуры врагов и переводя стволы потом все дальше к центру. Бах, бах, бах… Дуплетом звучали выстрелы. Не балуя соперников разнообразием дебютов.

Работа, грязная, тяжелая работа. Но необходимая.

Врагов я заметил впереди с дюжину. А в револьверах у меня по пять патронов. Предохранителя-то нет, вот и приходится против бойка оставлять пустое место. Чтобы себе случайно вдруг яйца не отстрелить. Хоть и была в переулке и темнота, но целился я в центр масс. Безусловно ехидничая в душе над отсталыми громилами из трущоб Буэнос-Айреса.

Так что обоснованно надеялся, что десять противников я выбью из числа врагов активных. А от оставшихся двух мы, вдвоем с Хулио, уж как-то отмахаемся. Ножи-то есть у нас.

Тем более, сейчас я переживаю вторую молодость. Когда меня сюда нежданно-негаданно перенесло, я чувствовал себя юнцом лет на шестнадцать. А с тех пор прошло восемь месяцев, и теперь я, в свои нынешние семнадцать, изрядно заматерел. Раскабанел, налился дюжей силой. Еще бы на свежем воздухе, да на обильной мясной диете. Шашлык по-карски три раза в день. С шипящей жирной коричневой корочкой. Плюс физические упражнения. Да отличная генетика, так как латиноамериканцы в подавляющем числе, выглядят намного ниже и плюгавей русских. Природа у них такая. Как говорится: «Сколько ворона ни гогочи, а гусем не станет».

Да бонусом, не знаю правда это или нет, но после переноса, я стал замечать, что стал намного сильней, умней, и резче. Чем в своей первой молодости. Про скорость реакции уж не говорю. Короче, я на пике формы, все отлично…

Гипотетический супербоец, суперчемпион, супербоксер с инстинктом убийцы!

Глава 2

Все знают, что в бою все планы сразу летят к черту. И это могут подтвердить обе стороны. Ведь если я б прошел за крикливой гражданочкой, жаждущей мужского внимания, метров 25, то ворота открылись бы как раз у меня за спиной. И толпа меня стоптала бы, я и охнуть бы не успел. Да и тут положение было хуже губернаторского. Что такое 20 метров? Не буду говорить, что стометровку многие пробегут секунд за двенадцать. То есть 20 метров секунды за три. Тут не тот случай. Ночь, темнота, противники мешают друг другу. Секунд шесть-семь положим…

К тому же, я не маньяк. К бою стал готовиться, когда уже восемь врагов, выглядевших хищными, как лесные волки, оказались в переулке. Да плюсом четверо виднелись в воротах. Они бегом ко мне, а я оружие вытащил и стал стрелять. Под лозунгом: «Я работаю в хору. Все орут — и я ору!»

Шесть выстрелов прозвучали очень быстро. Тут проявил я высший пилотаж. Секунды три всего прошло. А так как мои недруги собачьей стаей бежали, с оружием, размахивая энергично, то в переулке поместилось в первой шеренге шестеро. А кодлой нападать на одного — не такая уж и доблесть!

Их я и выкосил. Пижонов. Чтоб, как говорится, не вякали.

Кто свалился, как падающие кегли в кегельбане, кто мирно сел на землю, а кто прильнул к забору. Точно пьяный, борясь с земным тяготением, когда ноги подгибаются. Такое вот дурака валяние…

Вторая шеренга немного замешкалась, вырываясь на первый план.

«В очередь, сукины дети!» Приобретайте билеты, граждане! Благоволите!

И тут мое везение как отрезало. Правый пистолет, как и следовало, выстрелил, еще одну тень, как корова языком слизнула. А левый внезапно замолчал. Вероятно, в самый неподходящий момент, по «закону подлости» лопнула пружина. И все. Капут. Давил я на курок, как в лихорадке, а Кольт мой словно декоративный, сделанный из камня, не отзывался. Хорошо, хоть правый револьвер произвел еще один выстрел, опустошив барабан. И тоже замолк.

А враги уже совсем рядом. Буквально в двух шагах. Правый дымящийся кольт упал на землю, а в освободившуюся руку я успел переложить левый пистолет. И тут же выстрелил, так как первый из противников уже тянул руку. Чтобы ухватить меня за плечо. Бах! Я выстрелил, левой рукой отведя назад боек, словно в Голливудском вестерне, изображая бравого ковбоя. Все это произошло за ничтожную долю секунды!

Противник сник и больше ничего не хочет. Растворяясь в блаженном довольстве.

Остался лишь последний патрон и я снова, быстрее молнии, произвел эту же нехитрую операцию. Но чуть-чуть не успел.

Если меня первоначально и собирались не убивать, а лишь помять и спеленать, то теперь все шутки и игры в гуманизм закончились. Деньги деньгами, а жизнь всяко дороже.

Увидя, как падают от выстрелов их товарищи, бандиты взбеленились. А здесь народ горячий. Порывистый. Вспыхивают как порох. Любят хватать, как говорится, через край.