Вице-адмирал раздает задачи подчиненным:
— Задачи: во-первых, подавить флот ковенанта. У нас превосходящие силы, так что приоритет — минимизация потерь. Действуем аккуратно, в приоритете показать максимальную эффективность, а не скорость. Вопросы?
Вопросов нет, самоубийц, которые задают вопросы лично Парангоски тоже. Вице-адмирал продолжила:
— Во-вторых, штурм наземных построек, извлечение всего, что только покажется ценным. Подходим, подавляем оборону с орбиты, сбрасываем десант. Первая волна: «Аполлон» и «Талос», корабли серии «Юпитер» не обладают нужным количеством десантных сил. Фрегаты «Кронштадт», «Байкал», «Таёжник», эсминец «Черчилль», на вас зенитное прикрытие.
Поднял руку капитан «Талоса».
— В случае, если ковенант сфокусируется на группе десанта, наши действия?
Орлеанда Парангоски спокойно ответила:
— Держать оборону, сидеть под щитами и отстреливаться. Приоритет — минимизация потерь. Если противник сфокусируется на нас, корабли серии «Юпитер» поддержат нас огнем энергопушек. Если сфокусируются на них, поддержим при необходимости мы. Если враг разделится, сначала уничтожаем тех, кто атакует передовой отряд, потом остальных. У группы поддержки превосходящие силы, это проблемой не будет. Ясно?
— Так точно, вице-адмирал.
Та кивнула.
— И последний этап. В-третьих, уничтожить всё, что мы не сможем забрать с собой. Когда-то это была колония человечества, но теперь там только ковенант. Всё, что не будет захвачено, будет уничтожено. Теперь детали…
Естественно, действовать надо быстро. Ковенант движется в пространстве скольжения все еще быстрее, чем мы можем себе позволить. И нельзя, чтобы мы так просто лишились кораблей-прототипов. Вообще вступать в бой с крупными силами врага нежелательно. А значит, все должно быть сделано быстро и точно.
Симуляции, планы и боевые схемы. Пока флот готовился к походу, офицеры прорабатывали варианты действий на разные случаи. Десантники прикидывали, как должен пройти штурм. Тренировались.
Подготовка заняла несколько дней. Выгрузили ученых, мало ли корабль пострадает. Доктор Халси осталась на Земле шлифовать нашу программу по лечению неистовства ИИ, чтобы получить уже окончательную версию 1.0.
А еще заложила пару десятков собственных клонов, как будто мы не знаем об этом. Ящик мне и рассказал, и показал.
Умная женщина, которая успешно делает вид, что не пыталась меня взломать. Я тоже делаю вид, что не знаю об этом, хотя и слежу за ней. И за её новым проектом, для которого нужны клоны и которого нет в официальных документах. Есть теория, что она пытается сделать, вернее кого, собственный ИИ. Но еще рано говорить. Клоны могут просто не получиться или проект провалиться.
Джейкоб Райес и одержимая-лаборант продолжают работу над оружием. Собрали на моей сборочной линии собственный мини-завод обогащенного водорода. По сути небольшой автоматический корабль с функцией завода.
Он будет входить в пространство скольжения, перерабатывать там водород, насыщая его нейтронами, и возвращаться. Машина полностью автоматическая, во избежание облучения персонала в случае ошибок или повреждения систем. Это прототипы, ошибки будут в любом случае. Даже если запорем оружие, создание фабрик с применением одиннадцатимерной рабочей среды будет прорывом. Но я уверена, что и оружие у нас получится, рано или поздно.
Джейкоб… сложный. Постоянно пытается давить авторитетом, сомневается в своих и моих возможностях (то, что я не человек, он не знает). Боится, что в случае неудачи его заставят оплачивать все те разработки, которые мы тут построили. Постоянно пытается осторожничать, ограничивать, перестраховываться и увеличивает тем самым стоимость проекта. А это не устраивает уже меня.
При том, что расчеты говорят, что его проект сработает. С проблемами, после доработок, но сработать должно.
Спасает от его приступов паранойи только тот факт, что руководитель проекта не он. И побудительные пинки ему об этом напоминают. Но даже так…
— Джейкоб, вы излишне перестраховываетесь!
Мужчина вздохнул, прошипев через нос что-то про «лезущих вперед баб, которые помрут от облучения, а ему отвечать». А вслух сказал:
— Я недостаточно перестраховываюсь! Я не говорю, что вы плохой специалист, Дана, но у кого-то в этой команде должен быть инстинкт самосохранения!
Мои расчеты точны.
— Я не ошибаюсь, всё отлично сработало.
Мужчина поморщился.
— Шутите? Вы расплавили стену отсека! Дважды!
— Всего дважды. И никто не пострадал! Небольшой дефект конструкции. И дальнейшие тесты пройдут на полигонах пустыни Сахара, там можно хоть ядерную зиму устраивать, никто не огорчится. Кстати, это идея.
Мужчину передернуло. Но наплечный контейнер со шлангом излучателя он взял и положил в свинцовый ящик. Наш прототип. Желтый баллон, контейнер со знаком радиационной опасности и направляющие в виде ранца, а в руках шланг излучателя. Когда доработаем, будет оружие победы. Главное, сделать прочный корпус, пробитие контейнера убивает стрелка и радует окружающих парой тысяч смертельных доз радиации. Джейкоб Райес фыркнул:
(Я даже не скрываю, что Джейкоб Райес создает это оружие, маленькая хотелка автора)
— Ну да, ну да. И не думайте, что во время тестов я буду ближе сотни метров за бункерной свинцовой стеной. Это ваша эксцентричность требует разложить врагов на плазму и много радиации. Мне нравится моё тело в его текущем виде.
В общем он был почти рад высадиться на планету. Да и научная группа со своими проектами тоже. Одержимые поехали с ними, но тестовая зона «Сахара» действительно подходит идеально и куда безопаснее отсеков корабля, тут он совершенно прав.
Кроганы тоже получили свою дозу радости. На самом деле, делать пришлось меньше, чем мы думали. Саларианцы сами изобрели и лекарство от генофага, и десяток новых штаммов. Зачем? Из прагматизма.
Никто не хотел истреблять кроганов окончательно, это негативно сказывается на рейтингах. Ну и пока все кроганы сосредоточены вокруг Тучанки, это просто удобно. И на случай, если генофаг будет излишне эффективен или наоборот, и готовились новые версии, прямо на станции. Более или менее разрушительные.
Мы нашли записи, где ученые турианцы и саларианцы, убитые при штурме, обсуждают: не применить ли более мощный штамм. Они уже заметили излишнюю плодовитость кроганов и решали, как лучше поступить. И разработали всё, что нужно, осталось только принять решение, с чем и были основные сложности.
Ну а нам оставалось только взять лекарство и работать не над полным восстановлением плодовитости, но над его замедлением. Что характерно, ученые Драка, из клана Накмор, всё поняли, согласились, и тоже над этим работали вместе с людьми. Мы следили за ними, но они делали всё честно.
Первые удачные результаты удалось получить весьма быстро, за пару недель. Впереди еще тесты, но вопрос с генофагом мы можем решить, это главное.
Рекс когда узнал, что есть лекарство, побежал прямо к кораблю, чтобы доставить образцы, снося всех на своем пути. Эта восторженная пятисотлетняя ящерица даже не дослушала кроганского же ученого, он был просто слишком рад.
Пока не получил в морду от Драка, который забрал образцы и отправил это радостное тело строить город, пока сам пойдет с нами в бой. Всё же лекарство нужно проверить, прежде чем пускать его в дело. Провести окончательные тесты, но это уже вопрос недель, благо у нас есть в доступе клонирующие мощности. Выращивать всего крогана не нужно, хватит и части органов, и на них результаты хорошие, прогнозы новых версий лекарства тоже. Мы справляемся, спасибо ученым Цитадели за заготовки.
Драку заменили сердце и несколько органов, чтобы дедуля был бодрее. С кроганом проводить операции проще простого, главное чтобы орган был правильный. Если не приживется, регенерация крогана решит проблему сама.
Но люди могут в выращивание органов, всё прижилось. Опыт пересадок тоже имеется, пусть и не пересадок органов кроганам. Доктора были в восторге, и сделали всё в лучшем виде, параллельно набрав материала на пару докторских по ксенобиологии. Накмор Драк бодр, свеж и готов разбивать лица.
