Еще живя в Ташкенте, слышал байку о том, чтобы устроиться на работу в Ташкентский зоопарк, рубщиком мяса для хищников, надо было отдать десять тысяч рублей. Зато после можно было не вспоминать, что такое заработная плата. Мяса, выдаваемого для зверей, хватало не только для всей семьи, но и продавалось на сторону за такие суммы, что уже через полгода, можно было приезжать на работу на собственной «Волге», цена на которую в Ташкенте порой доходила до сорока тысяч рублей. Дома стоили дешевле. То, что при этом, как когда-нибудь скажет Геннадий Хазанов: «Товарищи! В зоопарке тигру не докладывают мяса!», никого не волновало.
Да и количество представленных животных здесь было в разы больше, чем в том же Ташкенте. Особенно долго стоял у вольера с пингвинами, наблюдая за тем, как они ныряют в воду и ловят рыбу, а после возле семейства белого медведя, которому в какой-то момент бросили темную тушку какого-то мяса. Я вначале не понял, что это такое, а затем вдруг оказалось, что это тушка пингвина. Совсем недавно в одной из местных бульварных газетенок, проскользнула заметка о том, что в зоопарке Сан-Франциско, не уделяют должного внимания здоровью и безопасности содержащихся животных. Из-за халатности обслуживающего персонала, пингвин по кличке Байден, напоролся на забытые одним из служащих вилы, и потому трагически погиб.
Похоже я попал как раз в тот момент, когда погибшего пингвина, решили утилизировать самым лучшим способом, отдав на съедение белому медведю по кличке Зели-бо, откуда у медведя появилась такая кличка не знаю, но то, что практически каждое животное представленное в зоопарке имело свою кличку было известно всем. Еще не до конца осознавая пришедшей в голову идеи я сделал с десяток снимков того, как белый медведь Зели-бо поедает пингвина Байдена, с самых разных ракурсов. И повесив фотоаппарат на шею продолжил прогулку по зоопарку, размышляя о том, что же именно пойдет в копилку моего будущего заработка.
И тут меня осенило! Нужно создать общество защиты пингвинов! Рассказать американцам, как кровожадные белые медведи поедают доверчивых и беззащитных пингвинов в Антарктиде. Представить несколько фотографий подобного рода сделанных в дикой природе. Правда лететь в Антарктиду для фотографирования пингвинов было не резонно, хоть и возможно, но дороговато, а вот на Аляску, где водятся белые медведи, учитывая, что это один из штатов, вполне возможно. При этом даже не нужно бегать по берегу в поисках хищников, наверняка их фотографии окажутся в местной библиотеке, и наверняка я там смогу подобрать несколько нужных мне ракурсов.
И я занялся организацией «общества». Поездка на Аляску в поселок нефтяников Трудо-бэй, заняла неделю. При этому большую часть времени я просидел в местной гостинице, слушая байки нефтяников, и перебирая предоставленные мне фотографии местного фаната-фотографа живой природы. Правда понравившиеся мне фотографии вместе с сохранившимися негативами пришлось выкупать, но зато теперь никто не мог сказать, что снимки, полученные здесь были сделаны именно на Аляске, а не где-то в Антарктике. Договор купли-продажи, был составлен таким образом, что хозяин полностью отказывался от прав на фото, и стоило ему только вякнуть слово против меня, или попытаться сказать, что фотографии делал именно он на Аляске, как я тут же бы подал на него в суд, за клевету и выиграл бы дело. Кстати здесь все это отлично понимают, и потому не особенно стараются бороться за правду, там, где сделка совершена. Может в итоге правды и добьешься, но то, что после этого останешься нищим, так это наверняка.
Затем, сев на самолет, отправился в Аргентину. Оказывается имея гражданство США, совсем не обязательно заказывать паспорт, для поездок по Латинской Америке. Водительского удостоверения вполне достаточно, тем более, что с меня, как гражданина США не требуют визы, за посещения страны. Учитывая, что южная оконечность страны почти примыкает к Антарктиде, то и пингвинов здесь тоже хватает. Например, на тех же Фолклендских островах, или островах Огненной земли. Сделав достаточно много фотографий, заодно и исходил местные острова вдоль и поперек, заодно побывав в самом южном городе Земли — Ушуайя. Также посетил несколько поселений севернее этих мест, и честно говоря, мне здесь не понравилось. С одной стороны, вроде бы и зимы нет как таковой, в той же Ушуайе температура редко достигает нулевых отметок, но и лета тоже не наблюдается. Самая высокая температура, зафиксированная несколько лет назад +18*С. А в основном десять-двенадцать. Всю жизнь проходить в теплой одежде, это не по мне. Я все-таки привык к более теплому климату. В той же Патагонии или Пампасах, вообще полный мрак, на тысячи километров пути одна-две деревушки с десятком домов и снова бесконечная степь, с редкими вкраплениями озер. Если понадобится доктор, хоть отплясывай шаманские танцы, помощи не дождешься. И постоянный, не смолкающий ни на минуту ветер, из-за которого все деревья в округе имеют ярко выраженную наклонность на северо-запад. Одним словом, такая природа мне не нравится. Единственное место, которое показалось мне достаточно уютным район озера Мустерс, в центре Патагонии. Возле которого расположен небольшой городок Сармьенто. Но после некоторых размышлений, решил, что прежде чем сделаю выбор, слетаю и в Австралию.
Покидал Аргентину, я из города Рио-Гальегас, заодно зарегистрировав в Национальном Университете Патагонии «Международное общество защиты животных Антарктиды». Сделать это здесь оказалось втрое дешевле чем в США. И по большому счету неважно где будет находиться головной офис сообщества, если все счета окажутся в одном из американских банков. Так даже выгоднее в том смысле, что назначенный председатель будет подотчетен другой юрисдикции, а в США, будет находиться только представительство МОЗЖА
Честно говоря, я назвал общество так, просто постеснявшись выделить именно пингвинов среди всех остальных обитателей шестого материка. Зато благодаря этому, здесь же в университете, местные специалисты мне подготовили образцы плакатов, открыток, и даже почтовых марок, с картинками и фотографиями, показывающими тяжелую жизнь обитателей Антарктиды. Правда один из профессоров очень удивился тому, что я хочу привлечь к этому белых медведей, в смысле обвинить последних в том, что они поедают пингвинов. По его словам там хватает и собственных хищников охотящихся на пингвинов. Те же акулы, касатки, морские леопарды и множество других. Он всеми силами пытался мне доказать, что последние не водятся в Антарктиде. И очень удивился фотографии, где белый медведь явно пожирает именно пингвина, а не какого-то там банального тюленя или морского котика. Там же я предложил ему стать председателем этого общества с твердым окладом, как только на счетах, появятся первые деньги. Кто же откажется от подобного и он с радостью согласился.
Заодно взял у него и обширное интервью, где он прямо сказал, что появление на Антарктиде белых медведей, явные происки русских. От норвежцев вряд ли это можно ожидать, потому что они будут долго думать, потому еще дольше выговаривать то, что надумали, и в итоге забудут и то и другое. А вот русские вполне способны и не на такое. И появление белых медведей, грозило бы полному истреблению этих бескрылых водоплавающих птиц — пингвинов. И будет в случае их появления, означать катастрофу почище той, когда в Австралию завезли кроликов, и до сих пор не знают, как от них избавиться. В статье, которую составил сам профессор были в большей части только намеки на якобы готовящийся русскими эксперимент по внедрению в Антарктику белых медведей. Но даже это, вызвало в Соединенных Штатах Америки такую волну, что я, едва успевал зачислять поступающие на счета «Международного Общества Защиты Пингвинов», добровольные пожертвования сыпавшиеся со всей страны.
Пришлось нанять целый штат секретарей, которые отвечали на многочисленные письма американцев, и старались успокоить последних, обещая все что угодно только для того, чтобы не допустить этого. Фотографии с белыми медведями, пожирающими свою добычу, пестрели во всех газетах, и даже единственная реальная фотография, где медведь Зели-бо, пожирает пингвина Байдена, меркла в сравнении с другими фотографиями где медведи поедали тюленей, моржей, а подчас и своих товарищей. Как оказалось, каннибализм в медвежьей среде, достаточно обыденное явление, но это вызвало такую бурю недовольства среди простых обывателей, сопровождаемую новыми пожертвованиями, что я довольно потирал руки, и подсчитывал барыши.
