— Боб Шнайдер, сэр. Вы меня чуть не утопили.
— Ты сам, виноват! О потере этого шлюпа танкер «Ahmed Borir» сообщил еще неделю назад. Мы давали запрос в эфир, а в ответ не получили ни единого звука. Вот и решили, что шлюпка пуста, и капитан приказал ее утопить. По поверхности моря и так плавает слишком много мусора. Можно сказать решили навести порядок.
— Я просто не мог этого сделать физически, сэр! — С этими словами я показал на болтающиеся останки проводов антенн и радара.
— Ну да ничего, парень. Хорошо, что все закончилось благополучно. У тебя есть там какие-то личные вещи. Забирай и переходи к нам на борт, а мы завершим начатое.
— Я бы не стал этого делать, господин лейтенант.
— Почему же?
— Вам лучше посмотреть самому. — увидев, как его товарищи ощетинились оружием, я добавил.
— Нет, нет, господа. Я здесь совершенно один, и вам ничего не грозит, но…
Лейтенант кивнул и перескочив на борт моей шлюпки заглянул внутрь.
— Это, водка сэр. Похоже контрабанда кого-то из членов экипажа, того судна, которому еще недавно принадлежало это спасательное средство. Насколько я понимаю, каждая бутылка этого напитка стоит порядка десяти долларов. Может для того, чтобы скрыть следы этого и прошло сообщение о потере спасательной шлюпки?
Лейтенант, который в это время разглядывал одну из бутылок извлеченную из коробки, произнес.
— Нет, парень. Пятнадцать баксов и не цента меньше. А здесь….
— Одна тысяча семьсот двадцать восемь бутылок, сэр. И это при условии, что как минимум содержимое десятка коробок, которые стояли в проходе и разбились во время недавнего шторма, мне пришлось выбросить отправив их за борт. Здесь до сих пор пованивает водкой, чувствуете?
— Fuck you shitt! — Воскликнул в сердцах лейтенант, и тут же достав коробочку радиопередатчика произнес.
— Кэп — Смиту, просьба перейти на пятый канал. — Видимо это был защищенный канал, недоступный для других. После того как связь на защищенном канале с капитаном установилась, лейтенант сообщил обо мне, найденном грузе, и запросил инструкций.
Его собеседник сделал несколько уточнений, потом отдал какое-то распоряжение. После чего, лейтенант предложил мне забрать свои вещи и перейти на его катер, сказав, что мою шлюпку сейчас поднимут на борт, и я уже не смогу попасть в нее вновь. Я взял свою сумку, бросил в нее бинокль, который мне понравился, куртку, которую давно снял потому что здесь было очень жарко, несколько рационов, чисто на всякий случай, некоторые другие вещи, сигареты и оправился вслед за лейтенантом, перейдя на его катер. Мою шлюпку тут же закрыли на засов, привязали тросом к катеру и подтянули к военному кораблю. Один из солдат завел крепления на нос и корму, и вскоре шлюпку благополучно подняли на борт эсминца, куда вскоре подняли и меня вместе с остальными солдатами, находящимися в катере.
Здесь меня сразу же отвели к местному врачу, который осмотрел меня, сделал пару прививок, обнаружив недавно произошедшую болезнь, и вынес свое заключение. Потом я принял душ, переоделся в выданную мне новенькую униформу, правда без знаков различия, от души поел горячей пищи, и наконец предстал перед командованием.
Представившись своим новым именем, я рассказал, в общем-то все, что произошло со мною на самом деле. Разве что заменил место жительства в Ташкенте, на Саратовский адрес. И сказал, что пробрался на борт судна не в Ростове-на-Дону, а на одном из шлюзов Волго-Донского канала. В качестве причины назвал надежду выбраться за пределы СССР и нежелание идти в детский приют, ввиду того, что являюсь несовершеннолетним, и потерял родителей. Единственное недоумение в моем рассказе вызвало то, что государство изъяло квартиру, принадлежащую бабушке, в свою пользу.
Я тут же постарался объяснить, что все квартиры в СССР принадлежат государству. А граждане страны только живут в них. И если к моменту смерти основного квартиросъемщика, не остается совершеннолетних наследников, как это произошло со мной, то квартира изымается в пользу государства. Все это конечно восприняли с некоторой толикой недоверия, и похоже как-то проверяли по своим каналам. И только после подтверждения вроде бы успокоились. Впрочем таких проверок было еще несколько, все же жизнь в СССР и здесь сильно отличаются друг от друга. И то, что считается обыденным в союзе, здесь кажется по меньшей мере диким.
Следующие три дня, как минимум два-три часа в день продолжались допросы, уточнения, проверки. Вели себя со мной вполне доброжелательно, прерывали допросы на отдых, перекур, или обед, но тем не менее выуживали из меня все, что я знал или видел. Всю подноготную, вплоть до количества столов в классе, где я учился и их расстановки. В конце концов, заметив, что я повторяюсь, допросы наконец завершились. А может просто решили, что с меня достаточно. Хотя такие же допросы продолжились и после прибытия на берег, только уже другими людьми.
Как итог, корабль, на котором я находился пришел на базу ВМФ США расположенную на острове Пуэрто-Рико, и там я предстал перед командиром этой самой базы. Похоже бизнес у этих людей находится в крови, подумалось мне. Уж на что я грешил на иранцев, называя их торгашами, но американцы дадут им сотню очков форы, и все равно окажутся в выигрыше.
Не буду приводить все доводы, и намеки, что выложил передо мною адмирал Шортт, но в итоге я дал твёрдое обещание ни словом не обмолвиться о том, что на шлюпе находился, хоть какой-то груз. Но мне все равно не очень поверили.
— Кроме воды, Неприкосновенного Запаса и кое-каких инструментов, положенных на каждом спасательном средстве, там ничего не было. — Произнес я, и мои слова, тут же заверил находящийся здесь адвокат. Теперь даже если я и вспомню о чем-то ином, у руководства имеется бумага подтверждающая ранее сказанное, а меня могут или назвать лжецом или фантазером.
На время пребывания на базе ВМФ, я числился на какой-то гражданской должности, за которую мне даже выплачивали кое-какую зарплату. Должность была чисто номинальная, фактически только для карманных денег. На деле же я ничего не делал, только что отвечал на многочисленные вопросы и писал своего рода объяснительные.
Хотя благодаря пребыванию на базе, все же смог пройти тесты, и сдать экзамен на водительские права, что меня очень радовало. Не имея за душой никакой подтвержденной документами специальности, полученные водительские права давали надежду, хотя бы на трудоустройство в качестве водителя небольшого грузовика.
Просидел на базе я не сказать чтобы и долго, и вскоре меня, снабдив кое-какими документами и деньгами, выставили за ворота.
Глава 18
18
По морским законам, спасательная шлюпка переходит во владение той стороны, которая спасла находящихся на нем людей, и доставила их на берег. Под этим предлогом его и списали. Во всяком случае мне об этом сказали именно так.
Мне же было предложено или скорее навязано, следующее. «Политическое убежище» возможно запрошенное моими устами, никого не заинтересовало. Тем более, что я, во-первых, несовершеннолетний, следовательно, меня нужно было брать на государственное обеспечение, а это никому не интересно. Во-вторых, я выбирался из страны окольными путями. То есть даже если я и запрошу это убежище официально, то СССР, может выступить с заявлением о фальсификации, сказав, что такого человека как я, никогда не существовало. И будет в общем-то правым. Потому, что настоящий Владимир Шнайдер, до сих пор находится в Ташкенте, а о Вовочке Сидорове, я не упоминал.
Как итог, мне было предложено следующее. Мне, как перемещенному лицу был выдан «Вид на жительство» Пуэрто-Рико, которое гарантировало получение гражданства этой страны, через три года постоянного проживания на острове. Кроме того, мне удалось получить и водительские права, правда пройдя многочисленные тесты и сдав экзамены по вождению. Причем платить за все это пришлось из собственного кармана.
Казалось бы, живи и радуйся, но особенной радости я почему-то не испытывал. С одной стороны, это разумеется прекрасно, попал на твердую землю, получил документы, язык тебе знаком, но. Во-первых, кроме этих документов, у меня нет ни единой бумажки касающейся моего образования. То есть квалифицированная работа мне не светит. Даже для поступления, в какое-то профессиональное училище или колледж, нужен документ об окончании школы, а у меня его нет. Его в принципе можно и получить, скажем сдав экзамены за среднюю школу и отучившись два года в старшей школе. Но где взять денег на жизнь, на эти два года? Вечерних школ, как в союзе, здесь как бы не существует, вместо этого предоставляются услуги частного образования. Ну или репетитора. То есть хочешь учиться дальше, плати и учись. Не можешь заплатить? Тогда зачем тебе образование? А груз с моего шлюпа хоть и оказался «оприходован», но мне от этого практически ничего не перепало. Кроме пары рационов питания, вечного фонарика, типа советского жучка с генератором, и бинокля, что я взял покидая спасательную шлюпку.
