– А при чем здесь методы?

– Где можно захватить сразу много людей, при этом будучи уверенным, что с корабля, который ты атакуешь, не откроют ответный огонь?

– На пассажирских трассах.

– Вот именно. Они принуждают судно остановиться, блокируют экипаж и уводят добычу туда, где можно будет без помех заняться сортировкой и осмотром добычи. Самый маленький пассажирский корабль это две тысячи человек. Разных. И в основном здоровых. Для них это самая главная добыча. Все остальное идет приятным дополнением. Так сказать, бонусом. Один рейс, и вся группа может спокойно жить целый год, ни в чем себе не отказывая.

– Откуда такие подробности? – мрачно поинтересовался Расти.

– Был случай, когда мы случайно наткнулись на такой караван. Штурмана с корабля мясников взяли живым. Пытался уйти в спасательной капсуле. Вот он и поведал.

– Вот так сразу? – скептически усмехнулся Расти.

– Ну, это смотря как спрашивать. Жалеть его нам смысла не было, так что он рассказал всё. Даже то, что и сам давно забыл, – жестко оскалился боец.

– Понятно. Но что нам теперь делать? – сменил тему Расти.

– Сидеть и ждать, будучи готовыми в любой момент отправиться к ним на помощь, – вздохнул боец, снова впиваясь взглядом в экран.

На борт пирата они проникли без помех. Судя по выгнувшимся от перепада давления переборкам, из пиратского экипажа выжило не так много народу. Шагая по полутемным коридорам эсминца, бойцы быстро осматривали все помещения подряд, при необходимости проводя полную зачистку. Несколько раз им попадались пираты, получившие контузию при взрыве торпеды, но оставшиеся в живых благодаря легким скафандрам.

Добравшись до орудийной палубы, бойцы рассредоточились. Необходимости в командах не было. Каждый знал свою задачу и действовал так, как было отработано множество раз. Планировка кораблей такого типа была стандартной, и долго блуждать бойцам не пришлось. Три тройки быстро блокировали входы в артиллерийские отсеки. Один из каждой тройки аккуратно проверил, не заперты ли двери, и, получив отмашку, рывком распахивал их. Оставшаяся пара врывалась в отсек и проводила зачистку.

Пять отсеков уже было очищено, когда из бокового коридора стремительно выскочил человек в тяжелом скафандре и, заметив штурмовую группу, с ходу открыл огонь из штурмовой винтовки. Один из бойцов, получив заряд плазмы в грудную пластину, отлетел к стене, с грохотом врезавшись в нее. Выстрел Михаила опоздал на долю секунды. Заряд его винтовки ударил пирата в забрало шлема, на несколько секунд выведя все системы обзора и связи из строя. Именно этого Миша и добивался.

Сейчас, когда вся группа смогла добраться до места основного сосредоточения пиратов, потерять свое преимущество бойцы просто не могли. Не давая пирату опомниться, Миша принялся всаживать в забрало выстрел за выстрелом, попутно скомандовав остальным:

– Парни, заканчивайте зачистку. Этот мой.

Для атакованного пирата ситуация складывалась весьма неприятно. Выстрелы Миши сыпались на его забрало очередью. Не давая ему опомниться, Михаил пытался вывести из строя систему связи, чтобы не дать противнику поднять панику. Того, что заряд может пробить забрало, Миша не боялся. Шлем и забрало скафандров всегда были самыми прочными местами. Подобный обстрел мог только сжечь систему обзора и связи, чего Миша и добивался.

Тем временем бойцы разбились на двойки, торопясь закончить зачистку орудийной палубы. Миша же, убедившись, что пират о сопротивлении и не помышляет, подскочил к противнику и, пинком ноги отправив винтовку куда-то в угол, судорожно искал, чем бы связать пленника. Сервоприводы тяжелого скафандра развивали усилие до двадцати тонн в любом направлении действия конечности, и надеть на него наручники все равно, что заклеить пасть льву короткой полоской скотча.

Для таких случаев в армии и силовых структурах использовали специальные путы и программу для взлома управляющего скафандром процессора. После выхода процессора из строя запускалась программа внешнего управления, и арестованный оказывался заключенным в стальную капсулу, которой управляли другие. Такие программы у Миши были, но не было наручников. Сообразив, что теряет время, Михаил закинул винтовку за спину и, упав на колени, быстро перевернул противника на живот.

Потом наступив ему коленом на шею, свел руки пирата за спиной и, движением челюсти активировав систему связи, скомандовал:

– Парни, у нас есть «язык». Судя по всему, один из главарей. Дальше работайте без меня.

– Леший, помощь нужна? – тут же последовал вопрос.

– Нет. Но мне нечем его зафиксировать, пока буду ломать программы, – ответил Миша, одновременно подключая разъем своего коммуникатора к скафандру противника.

На приведение процессора к повиновению требовалась одна минута, двадцать шесть секунд стандартного времени. Именно столько Михаилу предстояло продержать пойманного пирата. Потом можно было смело бросать его где угодно. Полученная извне команда будет выполнена. Но, похоже, пират сообразил, что ему грозит, и сервоприводы скафандра пирата взвыли отрезкой нагрузки. Миша напрягся, продолжая удерживать пирата и судорожно отсчитывая секунды.

Устраивать борцовский поединок на борту пиратского корабля, когда в любой момент из любой норы к противнику может подойти подкрепление, Миша не собирался. Пират забился, пытаясь любой ценой скинуть с себя противника, и бывшему сержанту пришлось приложить все свои знания и умения, чтобы удержать пирата на палубе. Перегруженные сервоприводы буквально визжали от напряжения, но промышленный скафандр Михаила был оснащен более мощным экзоскелетом.

Скафандр пирата был из серии позапрошлого поколения, а главное, военным. Именно поэтому Михаил и не боялся стрелять прямо в забрало шлема. Приводы этого скафандра были рассчитаны больше на скорость, чем на силу. После долгого ожидания на тактическом мониторе Миши вспыхнул сигнал о блокировке процессора противника, и бывший сержант облегченно перевел дух. Получилось. Теперь он мог делать с противником все, что захочет. Едкий пот залил ему глаза, и Миша механическим жестом попытался стереть его с лица. Стальная перчатка звучно брякнула о шлем, и бывший сержант растерянно выругался. Давно с ним такого не было.

«Забыть, что работаешь в объеме, да еще и в тяжелом скафандре, это уже край. Похоже, пора на кабинетную работу», – усмехнулся про себя Михаил.

Дождавшись, когда на мониторе появится сигнал о готовности процессора пирата к принятию внешних команд, бывший сержант тяжело поднялся на ноги и, вздохнув, медленно и внятно произнес:

– Встать. Запустить систему жизнеобеспечения в стандартном режиме. Ожидать дальнейших команд.

Подчиняясь его приказу, скафандр поднялся с палубы, выпрямился и замер, словно статуя какому-нибудь первопроходцу. Активировав систему связи, Миша запросил статус своей группы. Но, как оказалось, кроме нескольких царапин на скафандрах, никого ущерба группа не понесла. Выяснив, где они, Миша поспешил на следующую палубу. Зачистка продолжалась четыре часа. Наконец, вымотанные до предела бойцы по одному доложили о завершении операции.

Вернувшись на орудийную палубу, Миша активировал скафандр пленного и, приказав ему следовать за собой, отправился к пролому, через который группа попала на эсминец. Вскоре вся команда, погрузившись в катер, отправилась обратно на базу. Откинувшись на спинку ложемента, Миша пытался перевести дух. То, что они совершили, было практически из области фантастики. Одна неподвижная база, окруженная слабеньким минным полем и вооруженная несколькими артиллерийскими системами, смогла уничтожить ДВА пиратских корабля.

Полная авантюра, закончившаяся их победой. Сделали то, во что не поверит ни один военный, находящийся в здравом уме. Более того. В это не поверит ни один здравомыслящий человек.

«Самое время заказывать патент на эксклюзивное право превентивного удара в объеме, при наличии полного отсутствия толкового вооружения, – мысленно усмехнулся Миша. – Наглость, плюс везение, плюс отличная команда, сумевшая поверить меня».