– Теперь нет, – помолчав, решительно ответил Миша и, развернувшись, вышел.

Он действительно понимал этого странного человека. Да, на первый взгляд, спасти свою жизнь путем отъема ее у другого неправильно. Но ведь он сам, участвуя в различных боевых стычках, много раз отнимал жизнь у других только для того, чтобы выжить. Убей, или будешь убит. Кровь на руках – удел каждого, кто решился однажды надеть форму и начать служить своему государству. Так в чем тогда разница между инвалидом, способным обеспечить нормальную жизнь сотням подчиненных, самим Михаилом, защищавшим этих самых обывателей?

Миша тряхнул головой, отгоняя гнетущие мысли, и, шагнув в соседнюю дверь, сказал, найдя взглядом Расти, сидевшего за монитором компьютера:

– Во время операции ты постоянно будешь здесь или станешь связным между сектором и базой?

– Я бы вообще закрыл сектор на это время, – с ходу ответил гигант, разворачиваясь к нему всем телом.

– С чего вдруг? – не понял Миша.

– Откровенно говоря, сам не совсем понимаю. Знаю только, что так было бы правильно.

– И ты тоже? – удивленно спросил Миша.

– Что я тоже?

– Тоже дерьмо чуешь? – мрачно уточнил бывший сержант.

– Вот, значит, как, – тихо протянул Расти. – Значит, сектор точно нужно закрыть, – добавил он, глядя Мише в глаза.

Следующая неделя ничем особо не выделялась из череды таких же, заполненных мелкими хлопотами недель. Только раз команде Миши пришлось в авральном порядке бросить все дела и под усиленной охраной сопровождать привезенный катером груз. Небольшая гравиплатформа со стандартной криокапсулой была перевезена с катера в сектор владельца, после чего на коммуникатор Миша поступило кодированное сообщение. Чуть улыбнувшись, бывший сержант нашел взглядом капрала и, кивком головы отозвав его в сторону, тихо приказал:

– С этой минуты работаем по варианту один. Обеспечь ребят всем необходимы и объясни, что делать при возникновении внештатной ситуации.

– Началось? – осторожно уточнил капрал, частично посвященный в некоторые подробности дела.

– Да. Теперь осталось только ждать. В общем так. Тащим службу, гоняем гражданских и смотрим во все глаза, чтобы чего не случилось. Если все сложится, работой будем обеспечены до самой старости. А пенсию будем пропивать на курортных планетах.

– Красиво расписываешь, – усмехнулся капрал. – Похоже, у нас намечается очередная задница.

– Хреново, когда подчиненные тебя так хорошо знают, – покрутив головой, вздохнул Миша.

– Бери людей со стороны. Они точно ничего не поймут.

– Хрен тебе. Работаем, – скомандовал Миша.

Подчеркнуто иронично откозыряв, капрал принялся раздавать команды. Вскоре весь сектор был блокирован, а на входе стоял усиленно вооруженный пост в тяжелых скафандрах. Выделенные для охраны сектора бойцы заранее были проинструктированы и знали, что в этих доспехах им придется провести не один день. Впрочем, опытным солдатам к этому было не привыкать. Лично проверив у стоящих на посту состояние оружия, Миша с довольным видом кивнул и, собрав остальных, негромко сообщил:

– Значит так, парни. У нашего шефа серьезные проблемы со здоровьем. Сейчас там, в секторе, проводится уникальная операция, и наша задача сделать так, чтобы никто никоим образом не вздумал этому помешать. Если все сложится, мы будем жить в шоколаде. О работе думать точно не придется. Но должен признаться, что у меня уже который день свербит ответственный за нюх орган. Так что не расслабляемся, держим ушки локаторами и отслеживаем каждый непредвиденный чих.

– Опять пираты? – мрачно спросил один из бойцов.

– Если бы я знал, – вздохнул Миша. – Тут и без этой сволочи саботажников хватает. Так что внимательно отслеживаем все передвижения, особенно в научном секторе. Если это будут местные, то начнется все именно там.

– Почему? – тут же последовал вопрос.

– Самое удобное место для создания нештатной ситуации. Никто из нас и понятия не имеет, какой гадостью там занимаются и что они могут выпустить из пробирки только для того, чтобы посмотреть, что из этого получится.

– Да уж, яйцеголовых только в намордниках держать надо, – скривившись, кивнул капрал.

– Всё, парни. Работаем. На служебном и жилом уровнях усиленные патрули. Все остальные точки под жесткий визуальный контроль.

– Народу мало, – со вздохом посетовал капрал.

– Знаю. Надеюсь, пополнение прибудет раньше, чем мы свалимся от усталости, – вздохнул в ответ Миша.

Бойцы разошлись по своим местам, а Михаил, пройдя в свою каюту, на всякий случай прихватил из старого армейского баула именной штурмовой пистолет и старинный кривой бодек. Этот нож ему подарили еще во время службы, и Миша хранил его как память о старых друзьях. Но теперь, когда интуиция буквально звенела о возможных проблемах, он решил носить его с собой. Взвесив нож в руке, он оценил игру света на отполированном вручную клинке и, вздохнув, сунул его за спину.

– Как говорится, оружия много не бывает, – проворчал бывший сержант, выходя в коридор и запирая каюту личным кодом.

Пять стандартных суток все шло в штатном режиме. А утром шестого дня на коммуникатор Миши пришло сообщение от Расти. Внимательно прочтя текст, Миша усмехнулся и, повернувшись к дежурной смене наблюдателей, весело сообщил:

– Операция прошла успешно. Осталось дождаться результатов реабилитации, и можно считать, что мы свое дело сделали.

– А значит, можно будет требовать премию, – с ходу добавил один из бойцов.

– Вполне возможно, – рассмеялся Миша. – Все, мужики, не расслабляемся. Дело еще не закончено.

– Это верно, – скривился любитель премий. – Ты случайно не знаешь, что это за команда?

– Свора из так называемых кураторов, – прошипел Миша, всмотревшись в монитор. – А что с ними не так?

– Они уже второй день среди персонала какую-то агитацию ведут. Расслышать не удается, говорят тихо, но судя по жестикуляции, пытаются людей в чем-то убедить.

– И как? Получается? – спросил Миша, не отрываясь от экрана.

– Непонятно. Хамить нашим ребятам гражданские не решаются, но вести себя начали как-то странно.

– И в чем странность? – насторожился Миша.

– Раньше на любую просьбу откликались сразу, а сейчас регулярно делают вид, что забыли. Ну, и еще кое-какие мелочи мелькают.

– Похоже, подрывная работа все-таки ведется, – мрачно констатировал Миша. – Черт, как же меня эта нехватка народа достала!

– Терпи, командир. Все равно раньше, чем наш пес вернется, людей взять неоткуда, – вздохнул боец.

– Знаю, но ведь эта сволочь не уймется, пока на базе дел не натворит, – прошипел Миша, сжимая кулаки.

– Какие у тебя полномочия на случай агрессии?

– Полный карт-бланш. Шеф всю ответственность берет на себя.

– Это точно?

– Приказ записан на моем личном коммуникаторе. С чего такие вопросы?

– Оружие патрулям выдали, а приказ на открытие огня не озвучили, – коротко пояснил боец.

– Необходимости не было, вот и не озвучил, – помолчав, ответил Миша. – Сегодня получите полный расклад.

– Будем хлестаться?

– Если с первого раза не поймут, – сцепив зубы, кивнул Миша.

Отдавать подобный приказ он не хотел, но и рисковать своими людьми не имел права. Поэтому, исходя из приказа и возможных проблем с существованием самой команды, они принял тяжелое решение. Излишний гуманизм частенько приводил к еще большим жертвам. Отказавшись в нужный момент уничтожить зачинщиков бунта, подобные гуманисты нарывались на еще большие проблемы и потери. Проявив нерешительность в подобной ситуации, Миша рисковал потерять всю команду. Ни один боец не станет служить под командой человека, не умеющего беречь своих людей.

Сидевший у монитора боец внимательно наблюдал за выражением лица своего командира. Понимая, чего от него ждут, Миша отбросил эмоции и, взяв со стола гарнитуру связи, коротко скомандовал:

– Циркулярную связь со всей группой.

Связист быстро переключил пару тумблеров и, не оглядываясь на Мишу, коротко кивнул.