– Вы ему не доверяете? – удивился инвалид.

– Откровенно говоря, да. Наверное, это срабатывает стереотип, но он русский, да еще и военный. Наверняка шпион.

– Профессор… – Спектер расхохотался так, что едва не вывалился из кресла. – Вы меня убили! А ничего, что этот шпион рисковал жизнью, спасая всех обитателей базы от смерти и пиратского рабства?

– М-да, как-то не подумал, – растерянно усмехнулся Дуглас, разведя руками.

– Запомните, профессор. Всех шпионов, которые есть на этой базе, мы с Расти знаем в лицо.

– Как это может быть?!

– Помните, в самом начале вашей деятельности в моей корпорации из вас пытались выбить нужную информацию, перехватив в одном из темных уголков базы? Тогда Расти появился очень вовремя и выдернул вашу тушку буквально из рук у того человека.

– Было такое, – нахмурившись, кивнул Дуглас.

– Это была наша операция. Мы решили выбить самых наглых противников и сделали из вас живца. Теперь на базе остались самые осторожные и самые слабые противники. Но они, к сожалению, есть. А значит, без помощи Михаила нам не обойтись. К тому же должен отдать должное его умению размышлять логически и анализировать ситуацию, он из нескольких случайно оброненных фраз сумел сделать правильный вывод и теперь в курсе всех событий.

– И какая же роль отведена ему в данной операции? – не удержался Дуглас от сарказма. – Надеюсь, не моего ассистента?

– Бог с вами, профессор. Если он и сможет провести такую операцию, то только при помощи десантного кинжала, – рассмеялся Спектер. – Нет. Он будет заниматься тем, что умеет лучше всего. Обеспечивать безопасность всего этого уровня. С той минуты, как вы введете меня в анабиоз, и до того момента, пока я не встану из реанимационного танка, этот уровень будет закрыт для любого посещения. Ни выйти, ни войти будет невозможно.

– Но это история не одного дня. Как будем жить мы? – не понял профессор.

– На этом уровне есть все необходимое для проживания сорока человек в течение трех стандартных месяцев. Даже автономное снабжение воздухом. Так что поесть, поспать, принять душ и сходить в туалет вы сможете, не покидая этих коридоров.

– Это так необходимо? – помолчав, задумчиво спросил Дуглас.

– Что именно? – чуть скривившись, уточнил Спектер.

– Изоляция. Лично для меня это будет пустой тратой времени. Пока вы будете находиться в реанимационном танке, я вполне успею провести несколько тестов моего препарата.

– Нет, – жестко отрезал Спектер. – До того момента, пока я не встану в полном сознании и на своих ногах, ничем другим вы заниматься не будете. Это не оговаривается, мистер Дуглас. Вас наняли именно для этой работы, и вы будете делать только ее. Учтите. В случае, если вы вдруг попытаетесь начать работать над чем-то другим, вас жестко пресекут. А если вы не успокоитесь, все ваши наработки будут уничтожены, а вы сами, по окончании операции, отправитесь на ближайшую обитаемую планету. Без работы и рекомендаций. Учтите, все лаборатории, в которых вы работали, уже опечатаны личным кодом Расти, и откроет он их, только когда все кончится.

– Это жестоко, – только и смог выдохнуть профессор.

– Это честно. Моя жизнь целиком и полностью будет зависеть от вашего умения и внимания. Поэтому от операции вас ничто не должно отвлекать.

– Не понимаю, чего вы упрямитесь, профессор, – неожиданно произнес гигант. – Сделайте свою работу и можете хоть всю жизнь сидеть в своей лаборатории. Вам никто слова не скажет. Материалы, образцы препаратов, мощнейшие компьютеры, все это будет в вашем полном распоряжении. Мечта любого ученого. Согласитесь, это не высокая цена за ее воплощение.

– Вы правы. Это действительно мечта ученого, – грустно улыбнулся Дуглас, сдаваясь.

Погруженный в навалившиеся дела Миша толком не обратил внимания на тот факт, что катер Спектера в срочном порядке отправился куда-то в сторону обитаемого сектора галактики. Единственным пассажиром катера был Айвен, поэтому Миша просто зафиксировал этот факт в памяти, даже не пытаясь вдаваться в подробности. Катер и телохранитель принадлежали шефу, так что такая поспешность вполне могла объясняться какой-то острой необходимостью самого Спектера. Убедившись, что катер покинул зону действия минного поля, восстановленного после нападения, Михаил вернулся к насущным делам.

Одно из них состояло в бесконечных спорах со старьевщиками, которым бойцы Михаила продавали взятое с пиратских кораблей, что после тщательной сортировки считали ненужным. Несмотря на бесконечную ругань и торг до хрипоты, счет отряда пополнялся серьезными цифрами. Будучи привилегированным клиентом серьезного банка, Миша открыл виртуальный счет со своего личного коммуникатора, и теперь с удовольствием отслеживал его увеличение. Чеки и счета старьевщиков принимались во всех банках обитаемого мира, особенно если их предъявляли подобные клиенты.

С такой добычей появление нового отряда обретало реальные черты. Одновременно с пополнением счета Миша занимался отслеживанием перемещений нужных ему людей и их вербовкой. Впрочем, последнее давалось ему проще всего. Будучи достаточно известным в узких кругах, он пользовался своим именем, выбирая только тех, с кем был знаком лично, или по рекомендации кого-то из своих людей. Брать бойцов со стороны он отказывался категорически, мотивируя это простой, но всем известной поговоркой:

– Сначала ты работаешь на имя, а потом имя работает на тебя.

Отморозки и маньяки ему были не нужны. Еще через неделю, старьевщики закончили утилизацию добычи и, распрощавшись, отправились в обратный путь. Окрестности базы окончательно опустели, и бойцы смогли вздохнуть свободнее. Пользуясь отрывшимися возможностями, парни собрали еще полсотни мин, начинив ими весь прилегающий к базе объем. Смонтировали они и еще три плазменных установки, что серьезно повысило огневую мощь базы. Одновременно с этим началась и сборка десантного бота.

Точнее, того, что Миша и его команда посчитали таковым. Собранная ими машина была в полтора раза больше стандартного летательного средства, обладала мощным маршевым двигателем, броней, подпространственным двигателем и энергетическим щитом. На оружии бойцы тоже не экономили. В итоге полученная конструкция являла собой смесь угара армейского дизайна с приступом паранойи. Четыре плазменные спарки могли вести огонь на все триста шестьдесят градусов по горизонту и на сто двадцать градусов по вертикали.

Ракетные установки способны были выпустить двенадцать зарядов в это же пространство, а кормовой торпедный аппарат был способен серьезно удивить любого преследователя. С учетом скорости, которую способна была развивать эта машина, любому становилось понятно, что связываться с этим аппаратом смертельно опасно. Сделав полдюжины пробных вылетов и испытав машину в разных режимах, бойцы радостно принялись выбирать созданной технике имя. Споров и возражений было больше, чем нужно.

Сходились только в одном. Имя у машины должно быть такое, чтобы всем сразу становилось ясно, кто именно к ним пожаловал. Доходило до полного абсурда. В итоге большинством голосов были решено звать машину «Бойцовым псом». Не мудрствуя лукаво, Миша прописал искину себя как командира отряда, которому подчиняется весь отряд, двух командиров отделений, как его заместителей, и указал, что постоянный экипаж бота будет прописан позже. Пилотов еще предстояло нанять.

Решив не откладывать это дело в долгий ящик, Миша отозвал командира первого отделения в сторону и, скинув ему на коммуникатор список всех, с кем ему уже удалось предварительно договориться, приказал готовиться к длительному перелету. Пробежав список взглядом, капрал одобрительно хмыкнул и, качнувшись с пятки на носок, задумчиво спросил:

– Сколько человек я могу взять с собой?

– Думаю, еще троих. Две вахты по два человека для такой машины в самый раз.

– Согласен. И здесь график не сильно изменится. Когда отправляемся?

– Надо бы уже вчера, но если сможете стартовать завтра, я переживу, – усмехнулся Миша.