и двух телохранителей-Рынд, равнодушно оглядел здоровяков, отпустил девчонку заниматься своими делами и презрительно уставился на Спиридонова:

— Иннокентий Янович, вы меня боитесь?

— Вы в состоянии шутить? — парировал гость, нахально дошел до стола, отодвинул от него ближайшее кресло, поддернул штаны, сел и закинул ногу на ногу.

На мой взгляд, последнее телодвижение было лишним — в его возрасте этот жест смотрелся смешно. Уфимцев явно пришел к такому же мнению, так как насмешливо фыркнул и окончательно переключился в боевой режим:

— Это была не шутка: раз вы позиционировали эту встречу, как деловую, значит, телохранителям тут не место.

— Валерий Константинович, кажется, вы никак не поймете, что играете с огнем. Что ж, объясню ситуацию предельно понятно… Костя!

Костя — громила поперек себя шире в темно-сером костюме, сидящем на нем, как на корове седло — вытащил из кейса мобильный терминал и какую-то приблуду, положил на стол рядом с хозяином и вернулся на исходное место. А Спиридонов деловито влил в активатор артефактного комплекса немного Силы, откинулся на спинку кресла и расплылся в хищной улыбке:

— Все, вся ваша электроника пишет белый шум, а моя, экранированная, работает. Поэтому посмотрите-ка еще три новых фрагмента допросов самых высокопоставленных лиц в структуре секты Свободных и поймите, наконец, что время для раздумий вышло!

Уфимцев отрицательно помотал головой и обострил ситуацию:

— Даже не подумаю: я с ними не сотрудничал, соответственно, плевать хотел и на чьи-то там измышления, и на ваш шантаж. Скажу больше: если вы не уберетесь к чертовой матери и не забудете о планах загнать меня в свой род, то очень крупно пожалеете…

— Хе-хе, уперся! — довольно хохотнула Дайна. — И правильно сделал. Представляю, как радуется мелкая!

Откровенно говоря, радовался и я. Ибо допускал, что артефактор решит прогнуться, и заранее готовился к неприятным последствиям. А тут на них можно было забить. Вот я и забил. В смысле, вслушался в следующую угрозу Спиридонова и озверел:

— Валерий Константинович, а ведь вы лезете на рожон. Хотя не можете не знать, что мой средний сын, Иосиф, руководит Себежской исправительной колонией для Одаренных, а значит, вы будете работать на меня и тут, на воле, и в заключении!

— Не будет… — ухмыльнулся я, скинув невидимость и переместившись поближе к этому уроду. — Порукой тому мое слово!

— Да кто вы такой⁈ — гневно рявкнул он, подался вперед и снова влип в спинку кресла. Само собой, ни разу не добровольно, а под воздействием моей оплеухи.

— Игнат Данилович Беркутов-Туманный… — представился я и добавил: — Личный порученец Ее Императорского Величества Людмилы Евгеньевны.

Спиридонов скосил взгляд на активированную глушилку и расплылся в змеиной улыбке:

— Вы БЫЛИ личным порученцем… Костя, Илья — бой!!!

Здоровяки рванули ко мне…

и со всей дури впоролись в диски, вывешенные девчатами прямо перед их тушками. Да, марева, просевшие почти на половину объема, восстановили невероятно быстро, но толку: я заполнил помещение туманом, вырубил Иннокентия Яновича ударом локтя в челюсть и отбросил к правой стене, а Ольга и Света «украсили» своих «клиентов» сферами умиротворения, сбили с ног, перевернули мордами вниз и придавили к полу прессами. В результате мое обращение к этим героям прозвучало в полной тишине:

— Господа телохранители! Продолжите дергаться — сдохнете от удушья. Максимум через полторы минуты. Прекратите сопротивление и позволите надеть на вас блокираторы магии — еще поживете. У вас десять секунд на раздумья. Кстати, в связи с отсутствием возможности изложить согласие в привычной манере можете постучать лбами об пол. И еще: глава вашего рода считал невместным таскать защитный покров, поэтому пребывает в беспамятстве и вот-вот окажется все в тех же блокираторах.

Постучали. Оба. Первый — трижды. А второй, уже начавший задыхаться — раз шесть. Но девчата скинули с них сферы только после того, как нацепили на блокираторы. Потом я «отменил» туман и деловито обратился к мелкой:

— Свет, солнце, а куда ты положила автомобильные чехлы с отводами глаз?

— Во-он на тот шкаф… — так же деловито сообщила она и… вывела из себя отца:

— Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит⁈

— Мы задержали шантажиста и его сообщников… — ухмыльнулась девчонка. — Сейчас завернем их в чехлы, активируем отводы глаз, спустим на улицу через окно, загрузим в специально приобретенный автомобиль и отвезем в спецотдел Канцелярии. Кстати, будь любезен, выруби их «глушилку» и упакуй куда-нибудь мобильный терминал: уверена, что генерал Ляпишев с большим интересом посмотрит ту дрянь, с помощью которой тебя пытались превратить в раба…

…Дмитрия Львовича на месте не оказалось, но разрешение на ввоз трех тел на территорию дворца и выезд группы быстрого реагирования к особняку Уфимцева он организовал в удаленном режиме. Да, прислал к КПП капитана Анненкова, но общество Марата Николаевича нас нисколько не напрягло — Иришка позволила ему забраться в машину, довезла нас до подземного гаража спецотдела, припарковала «Эскорт» метрах в пятнадцати от входа в нужный лифтовый холл и заглушила двигатель, а мы, опустив спинки сидений чуть пониже, любезно ответили на безмолвный вопрос вояки:

— Это глава рода Спиридоновых и его самые доверенные телохранители. Они пытались шантажировать Друга нашего Рода и имели глупость атаковать нас магией в кабинете Валерия Константиновича. В общем, мы расстроились, упаковали эту троицу в блокираторы магии и намерены разобраться, с какого перепугу они так охамели.

— Спиридоновых? — переспросил капитан, дождался подтверждающего кивка и расплылся в недоброй усмешке: — С вероятностью в сто процентов они надеялись на помощь родственника — Алексея Иннокентьевича Спиридонова, являющегося заместителем начальника отдела по расследованию особо важных дел Новомосковского управления Следственного Комитета. Кстати, эта личность в настоящее время трудится в связке с нашим отделом. Довольно своеобразно: тратит чуть ли не половину рабочего времени на составление отчетов о текущей деятельности так, чтобы, в конечном итоге, наши успехи выглядели результатом высочайшего профессионализма и фантастической самоотверженности сотрудников его ведомства.

— Яблоко от яблони, как известно… — желчно усмехнулась Уфимцева и заставила Анненкова подобраться:

— Что вы имеете в виду?

На этот вопрос ответил ее отец:

— Иннокентий Янович Спиридонов шантажировал меня при помощи фрагмента видеозаписи допроса одного из недавно задержанных членов секты Свободных, который, по определению, не мог попасть в руки гражданского лица законным образом. А еще заявил, что я буду на него работать либо тут, на воле, либо в Себежской исправительной колонии для Одаренных, которой руководит его средний сын!

— Чем дальше — тем интереснее! — восхитился капитан и посерьезнел: — А у вас есть запись этого разговора?

— Конечно… — довольно заявил я, хорошенечко пнул задергавшееся тело с черным непрозрачным мешком на голове, валявшееся под ногами, и добавил: — И не только разговора…

— Тогда я им не завидую… — начал, было, Анненков, но замолчал, так как у меня ожил телефон.

Я посмотрел на экран, быстренько изобразил над головой окружность, ткнул в нужный сенсор и ответил на приветствие государыни:

— Добрый день, Людмила Евгеньевна!

— Говорят, вы ввезли во дворец три тела в блокираторах магии и черных мешках на голове? — полюбопытствовала она.

— Так и есть.

— И кто эти личности?

Я объяснил. Сначала в нескольких предложениях, затем ответил на пять уточняющих вопросов и нарвался пусть на очень мягкий, но все-таки разнос: