Всё ждал, когда моя Марфуша пожалует и спинку потрёт. Но нет, не соизволила. А может не любит это дело.

В почивальне лишь слабый огонёк светильника разгоняет тьму, ну чтобы нос не разбить. И я тут пока один одинёшенек. На всякий случай кинжал положил под подушку и принялся ждать.

Вот что-то тут неправильно. Ну не бьётся у меня логика. Кто Марфа здесь? Не верю я, что она смогла отбиться от родни по линии мужа. Для этого надо иметь стальные яйца и ещё кое-что ещё.

Дернулся язычок пламени из-за сквознячка. Открылась дверь и женский силуэт проник внутрь комнаты. Она обошла кровать с другой стороны и нырнула в постель под одеяло. При этом задув огонёк светильника. Спальня погрузилась в темноту, слышно только её частое дыхание. Протянув руку, наткнулся на тёплое бедро. Придвинувшись ближе, погладил мягкий живот. А что, мне это положительно нравится. По-хозяйски подгрёб женщину под бочок и принялся избавлять её от мешающих тряпочек в виде двух ночных рубашек.

Поначалу она была сильно зажата и даже пробовала прикрывать свою грудь и пещерку между ног. Пришлось начать разогрев. Животик, сосочки, шейка, губки. И так попеременно.

Что же ты так орёшь, я не успел закрыть ей рот поцелуем, когда она начала громко стонать. Даже приостановился, но мне в задницу тут же вонзились когти голодной львицы. Пришлось продолжить.

Этот ночной марафон закончился далеко за полночь. Я сам изголодался по женскому телу и мягкой удобной постели. Видимо поэтому проснулся, когда солнце стояло почти в зените.

Ввиду праздничного дня мне не надо рано вставать, но в любом случае пора и честь знать.

А когда я оделся, меня вчерашняя юная нимфа-служанка пригласила к столу.

Не могу сказать, что стол королевский. Хотя возможно опять какой-нибудь пост. Яйца, рыба, творог и каши.

Вскоре появилась и моя ночных дел соратница.

Марфа выглядит строго. Такое ощущение, что ночью была совсем другая женщина. Эта немного официальна. Правда, когда служанка вышла, Марфа быстро подошла к стулу и скользнула ладошкой мне под рубашку. Невинная ласка заставила и меня поцеловать ей руку.

– Как, уходишь уже? – её глаза сразу наполнились слезами.

– Побудь ещё немного. Я же о тебе ничего не знаю. Съездим сегодня покатаемся за город. А завтра уйдёшь.

Ну не знаю. Заманчиво, конечно. Я бы не отказался ещё покувыркаться с женщиной. Но нужно сообщить нашим.

Скорята округлил глаза, когда мы на тройке лихо подъехали к избе, где остановились наши. Но он быстро сориентировался и кивнул мне, похабно изобразив движение бёдрами. Пошляк Вы сэр. У нас был абсолютно невинный обмен мнениями о различных способах вышивки бисером. Плебс, что с него взять? И нечего тут намекать на ночное приключение. Мой товарищ тоже не выглядит обездоленным, морда довольная.

Да, так я ещё не гонял. Тройка лошадей, как мощный движок мерседеса, уверенно разогнали наш возок до максимальной скорости. Мы неслись по льду реки и только по пролетающим мимо деревьям становилась понятна высокая скорость. Марфа вцепилась в мою руку и молча смотрела в покрытое изморозью окошко. Так мы ехали около часа, только лошади уже бежали поспокойнее. И это уже не по руслу реки, дорога идёт по едва проторенной колее. Справа молодой ельник, слева чистое поле.

Вроде приехали. Я вышел вместе с женщиной, перед нами село. Вполне привычного для меня вида. В центре церквушка и несколько домов покрупнее. Далее идут в разнобой крестьянские избы. Многие дымят, народ готовит или отапливается. А на взгорке метрах в четырёхстах красуется господский деревянный двухэтажный дом. Типичной старорусской архитектуры с башенками, балкончиками, флюгерами и прочими излишества. Прямо как из сказки. Крыши засыпаны снегом, кажется сейчас откроется окошко и выглянет царевна.

Марфа махнула рукой в его сторону, – то моё село. Дом сейчас закрыт, а вот летом я люблю с дочкой пожить здесь. Так покойно и дышится легко.

Хм, а вот и подробности. Про дочку она что-то говорила, но я думал, та кроха совсем. Оказывается, девочке уже двенадцать лет. Заодно выяснилось, откуда всё богатство у вдовы.

– Так наш род повыше будет чем у мужа-то. А ещё батюшка приданное за мной хорошее дал. Вот это селище и дом в городе. И землицы пахотной изрядно нарезал. Родичи по мужней линии смогли забрать только то, с чем он пришёл. А моё осталось мне.

Мы сидели в возке обнявшись. Вроде расставили все точки над «и». Я сказал, что не хочу быть при ней любимым другом на содержании. Да она и не предлагала взять меня на поруки. Поведал, что собираюсь своё дело раскрутить. А когда она нахмурилась я не выдержал.

– Дурочка, но проведывать тебя буду обязательно. Прикажи-ка кучеру везти нас домой, я уже соскучился. Иначе прямо здесь тебя оприходую.

При свете дня её тело не казалось уже таким совершенным, как вчера в темноте. Белая как сметана кожа, на талии и бёдрах заметен жирок. Груди тоже не как у молодки, обвисшие. Но мой организм отреагировал на доступное женское тело с понятным энтузиазмом. Учитывая то, что Марфа в новой жизни моя очередная любовница и я долгое время соблюдал вынужденный целибат.

Зато с утра всю нашу компашку отвезли домой. Где с нетерпением встречал Ерофей с Савелием и Ульяна со старухой. То есть все, кто остался дома охранять наше хозяйство.

Но мы вернулись не с пустыми руками, для каждого нашлись подарки по душе.

Ну, в принципе я готов. За зимние месяцы я отработал технологию литья свечей.

После натурных испытаний в качестве фитиля я выбрал шнур, свитый из хлопчатой ткани. Оптимальным стал диаметр миллиметра два. Длина свечей тоже была взята из имеющихся образцов. А я-то дурак думал, чем дольше горят, тем лучше. Не факт. В среднем, время горения свечей в районе 6 часов. На завтра лакей зажжёт новые, использование огарков – не камильфо в серьёзных домах. Как рассказал Григорий, существует негласное правило в богатых домах. Ежели свеча прогорела больше половины длины, это считается добычей лакеев. Те даже специально не тушат свечи, дожидаясь, когда они достаточно прогорят. А потом со спокойной совестью выносят огарки на рынок, где их охотно раскупают люди победнее.

Поэтому мои свечи по размерам напоминают привычные, продаваемые в Европе и используемые в наших зажиточных домах. Проблема была в отработке технологии. Как сохранить ориентацию фитиля по центру.

Григорий Дурдеев как-то стал свидетелем изготовления свечей в одном из ганзейских городов. Там над котлом с расплавленным воском подвешивали обруч с фитилями. Вращая его, большой ложкой поливали воском фитили до тех пор, пока свечи не достигали нужной толщины. Затем их выравнивали, раскатывая на гладкой каменной плите.

Фитиль зачастую оказывался смещён в бок. А мне хочется внешней симметрии. Да и к тому же мои свечи будут в верхней части иметь спираль. Так сказать, броский фирменный облик.

Поэтому лить будем в заготовленные формы, состоящие из двух половинок. Фитиль будет натянут между крючками и сориентирован строго по центру. Пробные образцы я отвёз Григорию. Он придирчиво осмотрел товар и зарубил мою идею изображения креста в средней части.

– Не, церковники всё равно не допустят наши свечи в своих храмах. А остальным всё равно, с крестиком или без. Убрать.

Но в остальном он остался доволен. Свечи имели почти чистый белый цвет с лёгким кремовым оттенком. Они выгодно отличались от обычных, купленных на Западе. Но главное не в этом. Цена, по которой планируется торговать в городах, не относящихся к ганзейскому союзу намного выше оптовых цен на воск у нас. На порядки.

Мне сложно пока ответить на вопрос купца, а его интересует количество товара. Мне нужно прикинуть. Но лично меня интересует упаковка. Оказывается, повезём в бочках, переложив соломой. Привычная для всех тара.

Позже я определился и с объёмами. Григорий поставил нам около 70 пудов воска. Конечно, есть потери при очистке, но по идее мы должны выйти на цифру 50 000 штук готовых свечей. Это с учётом того, что пара пудов пойдёт на изготовление особых свечей с благоуханным запахом. Получится приблизительно так. Но последние – уже так, баловство. На любителя.