– Скажите спасибо непредсказуемой женской логике, – подключилась к разговору Бомба, – у меня есть картошка и пара банок тушёнки!

– Уже хоть что-то! Но всё равно на такую толпу этого крайне мало будет. Надо бы гонца в соседний лагерь послать: будем менять алкоголь на еду.

– Есть ещё один источник целебной пищи, – теперь высказывался Леший, – раз уж так получилось, вон неподалёку молодые сосёнки растут, можно нарвать свежих побегов – как закусь вполне прокатит!

– Что ж, будем переходить на подножный корм! – посмеялись все и пошли рвать сосновые побеги. Двое с бутылями в руках направились к соседям – меняться.

Утром в лобно-носовой части черепной коробки было муторно. Слегка штормило. Запах изо рта: гремучая смесь перегара и хвои. Встав с рассветом, Леший завёл мотоцикл. Крутнул ручку газа до полного. В тишине рёв мотора, усиленный эхом, разбудил добрую половину блуждавших в дрёме.

– Подъём! – раздалась команда встрепенувшегося дежурного.

Так беспокойно начался второй день пребывания «Ершей» в стане ролевиков. И прямо с утра этот день был омрачён. Потому как Леший на «Чих-Пыхе» всё же полетел в тартарары.

Принявшись спозаранку, как угорелый, носиться по естественной эндуро-трассе, президент «Ершей» у нехотя проснувшегося народа вызывал осуждение:

– Вот неймётся, дорвался-то! – недовольный тем, что его разбудили, высказался Игорь Викторович в отношении Лешего, промчавшегося мимо на мотоцикле.

Сергей куражился как мог, испытывая себя и свой «Чих-Пых» резкими разворотами и лихими прыжками. Эффектно, фонтаном, вылетали струи песка из-под заднего колеса. В очередной раз дав «газу», Леший проскочил мимо лагеря. Тут он на пару секунд отвлёкся, принявшись считать ворон. На самом деле, Сергей засмотрелся на стаю воронов. Его удивил тот факт, что ворон, птица не стайная, почему-то сбились в кучу. Такая оплошность и стала причиной неимоверного кульбита. Леший, вовремя не увидев, наскочил на коряжливый, высоко поднятый над землёй сосновый корень. Удар пришёлся в середину переднего колеса. «Чих-Пых» кувыркнулся, сбросив седока. Президент Драйв Мото Братства летел красиво, словно птица, разве что только руками не взмахивал. Со всей дури он врезался в ветку соседнего дерева и повис на ней. Обмяк и мешком рухнул вниз.

Гривнев, всё это наблюдавший, уже бежал к нему оказывать первую помощь. Коваль, как ни в чём не бывало, встал, отряхнулся и, слегка покачиваясь – не то с похмелья, не то от полученного удара, – побрёл к своему мотоциклу.

– Как ты? – спросил Лешего подбежавший Игорь Викторович.

– Норм-ально, – слегка икнув, ответил Сергей.

– Жив? – следом прибежал Батька Вольный Опоссум. Поняв, что со здоровьем Лешего всё в порядке, и глядя на вывалившийся из рамы двигатель (у которого лопнули силуминовые крепления), констатировал:

– На сегодня всё. Откатались.

К счастью, Коваль себе ничего серьёзно не повредил – так, только синяк и пара ссадин.

– Это потому что пьяный был, был бы трезвым – точно б костей не собрали! – привёл распространённое в народе мнение Дизель.

– Пора в Самару двигать, – предложила Бомба. «Ерши» её поддержали единогласно.

Полупьяная компания мирно, никого не трогая, стояла в тамбуре электрички. На корточках рядом с разбитым «Чих-Пыхом» сидел Леший. Теперь легенда для контролёров о неисправном мотоцикле легендой не была. Вот и они подошли, неминуемо. Физиономия одной из контролёрш была крайне неприятной, с ярко выраженной вредностью характера на лице: скользящий взгляд, маленькие бегающие злобные глазки. Над губой, поверх морщинистой кожи, пробивались чёрные усики, которые дополняла чрезвычайно противная, волосатая родинка.

– Ваши билеты? – хрипловатым, скрипящим голосом спросила она.

– Вот, – достал и показал билеты за всех Батька Вольный Опоссум.

– А на это? – тыкнув корявым пальцем в бензобак, продолжала контролёрша.

– Так вот же, «багажный» – Михаил показал билеты ещё раз.

– Бензином воняет и в баке что-то плещется? – не унималась бабуля-контролёр.

Действительно, «Ерши» в этот раз бензин слить забыли.

– Не по-ло-же-но! – проскрипела она, пытаясь засунуть свой нос чуть ли не в горловину бензобака, – Я, пожалуй, сейчас милицию вызову, пусть они с вами разбираются! Вы ведь ещё вдобавок и пьяные…

– Бабуля, чего тебе надо? Плыви к буям! – тяжело подняв голову, отправил её искупнуться Леший.

– Ах, ты ещё и хамишь! Ну, это вам так не сойдёт! – пригрозила она и удалилась вместе со своей молчаливой напарницей, за всё это время не проронившей ни слова.

Наряд милиции долго себя ждать не заставил:

– Ваши документы!

Трое милиционеров, привычно-буднично, без особого рвения, делали своё дело.

Над «Ершами» всерьёз нависла угроза того, что их высадят на ближайшей станции.

Дальше события развивались непредсказуемо. Череда невероятных совпадений в корне изменила ситуацию.

Кто бы мог подумать, что такое возможно: в тамбур вошёл неизвестно откуда взявшийся Александр Черкасов:

– Миха! – удивился-обрадовался он, и ещё более удивлённо глядя на обернувшегося милиционера, воскликнул:

– Седунов, ты что ли! Костян! Вот это встреча! Не знал, что ты в ментовку подался.

– А куда деваться-то, если другой работы нет, – оправдывался перед одноклассником Константин и не менее удивлённо, указывая на Опоссума, спросил: – Ты что, его знаешь?

– Миху? Конечно! Мы с ним в детстве в Большущей Глуши по одним дорогам на великах гоняли! Это ж мой закадычный друган!

– Самара – большая деревня, так или иначе: все друг друга знают. Будем что ли их оформлять? – неуверенно спросил Константина другой милиционер, явно находившийся у Седунова в подчинении.

– А чего они натворили-то? – спросил Константина Черкасов.

– Да всё как обычно. Пьяные, нецензурная брань, – ответил ему Седунов, и обращаясь к напарникам:

– Ладно. Оставим, – и добавил, теперь уже глядя на Опоссума:

– Поаккуратнее надо быть. Провоз легковоспламеняющейся жидкости на статью о терроризме тянет, а это уже очень серьёзно!

– Простите, мы не знали, – кокетничала Бомба.

– Незнание Закона не освобождает от ответственности, – с укоризной, скороговоркой выпалил Седунов.

Наряд милиции удалился. Константин немного задержался. Расспросил Черкасова о том, как тот живёт. Узнал, что Санёк женился на Лиле Васенцовой и у них родился сын. Вспомнили одноклассников. Обменялись номерами сотовых телефонов. И Седунов пошёл вслед за своими сослуживцами.

– А ты как поживаешь? – после ухода Константина спросил Черкасов Опоссума.

– Как видишь: всё рок-н-ролл! Разгульно и полупьяно! – ещё до конца не веря в такие совпадения, ответил Михаил.

– То есть вечно молодой, вечно пьяный14?! – со смешком подтрунил над ним Черкасов.

– Ага, вроде того! – подтвердил Опоссум. – Этим и живу!

«Ерши» по-прежнему продолжали ездить в электричках с мотоциклами. Противную контролёршу больше не встречали, потому как в тольяттинском направлении ездить не доводилось. В других же электропоездах контролёры в особой придирчивости замечены не были и относились к «Ершам» довольно снисходительно, иной раз даже билеты у них не проверяли. Драйв Мото Братство этим пользовалось и не раз устраивало в вагонах шоу.

То прям в салоне мотоцикл заведут, горланя при этом: «нас не догонят, нас не поймают!»15

То вслед контролёрам пропоют куплет из песни Федула Жадного:

Ах, как ты меня любила,

Ах, как я тебя любил!

А потом в Москву поехал,

А билеты не купил.

И на станции далёкой

Жуткий контролёр

(тут, на «Жутком контролёре», «Ерши» всегда старательно делали особое ударение)

Меня в поезде застукал –