Я продолжала есть, пока Элси не сказала:

— Очко в пользу новенькой.

Я посмотрела туда, куда смотрели остальные, на столик Эбигейл, где к ней присоединились Ронан и Гевин. По моей шее поползло тепло, и это происходило всякий раз сегодня, когда я видела Ронана.

Эбигейл улыбнулась и что-то сказала им. Гевин сел напротив неё, а Ронан занял место рядом с ней, лицом к нам. Моя тарелка внезапно стала интереснее, кроме того я потеряла аппетит и могла только играть с едой.

Кай что-то сказал мне. Я подняла голову, мой взгляд скользнул по лицу Ронана, и я обнаружила, что он смотрит в мою сторону. Мой предательский живот слегка затрепетал. И снова его выражение лица было невозможно прочитать, и я не могла понять, злится ли он на меня или боится, что я разболтаю всем его секрет. Я бы не стала этого делать, но он этого не знал.

Я повернула голову к Каю. Его выражение лица стало обеспокоенным.

— Ты немного раскраснелась. Всё в порядке?

— Да, я только что вспомнила, что собиралась помочь маме в обед в зверинце, — я поднялась и откинула волосы назад. — Увидимся в классе.

Подхватив поднос, я понесла его к стойке, для чего мне надо было пройти мимо столика Ронана. Я чувствовала его взгляд на себе, но смотрела прямо перед собой. Я оставила поднос и покинула обеденный зал так быстро, как могла, не переходя на бег.

Я отправилась в зверинец, но мамы там не было. Остаток обеденного перерыва я провела, наблюдая за палуками и читая книгу в телефоне.

Послеобеденные занятия повторяли утренние. Я старалась как можно меньше взаимодействовать с Ронаном, а когда наши взгляды встречались, я быстро отводила глаза. К концу тренировки я была на взводе. Обычно, чтобы выпустить пар, я отправлялась на пробежку в лес, но я боялась столкнуться там с Ронаном.

Дмитрий отправился делать то, что он делал в дни, когда мы не были на занятиях, и я отправилась домой одна. По дороге к озеру меня догнала мама, и нас встретили Хьюго и Вульф, которые обступили её, словно телохранители. Они любили нас с Дмитрием, но никогда не возникало сомнений, кто их хозяин.

Она почесала голову Хьюго.

— Палуков забирают сегодня вечером. Мне бы снова пригодилась твоя помощь с ними.

— Конечно.

— Что случилось? Ты выглядишь расстроенной, — она отослала церберов и обняла меня за талию. — Вы с Каем поссорились?

— Нет. У нас с Каем всё отлично, — я ответила на автомате, но больше не была в этом уверенна.

Я намеренно не думала об этом с прошлой ночи. Как я могла испытывать такие непонятные чувства к Ронану, если Кай мне небезразличен?

— Дело в Ронане?

— Что? — я остановилась. — Почему ты об этом спрашиваешь?

Она хихикнула.

— Я не слепая. Я видела, ваше напряжение у реки на прошлой неделе. Я спросила Димитрия, и он сказал, что Ронан сначала был строг с тобой, но теперь всё наладилось.

— Ох, — я продолжила идти. — Не в этом дело.

— Ты же знаешь, что можешь рассказать мне абсолютно всё, — мягко сказала она.

Долгое мгновение я смотрела в землю, а потом слова вылетели из меня:

— Ронан оборотень, — мама ничего не ответила, поэтому я продолжила. — Он оборотень и Мохири.

— Он рассказал тебе? — спросила она без капли удивления.

Я повернулась к ней лицом.

— Ты знала?

— Твой дедушка сказал мне перед прибытием Ронана.

— А папа знает? — спросила я.

— Да.

— Почему вы не сказали нам? — спросила я, хотя уже знала ответ.

Она с упрёком поджала губы.

— Если Ронан захочет, чтобы стажёры знали, он сам скажет вам. Что приводит меня к следующему вопросу. Откуда ты знаешь, кто он такой, и почему это тебя беспокоит? Ты любишь оборотней.

— Мне не волнует, что он оборотень. Меня беспокоит то, как я это узнала.

Мама выжидающе смотрела на меня, а я не могла встретиться с ней взглядом.

— Я не хочу, чтобы ты разочаровалась во мне.

Она взяла мою руку в свои.

— Ты никогда не сможешь разочаровать меня.

Слёзы навернулись мне на глаза. В следующее мгновение я уже рассказывала ей обо всём, что произошло в бассейне. Ну, почти обо всём. Маме не нужно было слышать о том, как я — эм — оценила его обнажённое тело, будь он тренер или нет.

— Теперь я даже не могу взглянуть на него, — сказала я в завершении. — Как я должна тренироваться с ним?

Она одарила меня одной из своих ободряющих маминых улыбок.

— Ты была не права, наблюдая за ним, когда он думал, что находился один, но это не значит, что ты следила за ним, шпионила. Я бы тоже была шокирована, увидев в нашем лесу странного оборотня, а потом обнаружив, что это тот, кого я считала Мохири.

— Ты вообще слышала о гибридах оборотней и Мохири? — спросила я. — Как это вообще возможно?

— А как возможно существование гибрида Мохири и фейри? — парировала она. — До меня никто не мог даже помыслить о таком. И всё же мы имеем место быть.

Я обдумала это.

— Думаешь, он единственный в своём роде?

— Мохири существуют уже тысячи лет. Я не удивлюсь, если узнаю, что есть и иные, возможно, даже другие гибриды.

Несколько минут мы шли в тишине, пока меня не посетила следующая мысль.

— Оборотни живут стаями. Как это ощущается для того, кто наполовину оборотень?

— Я не знаю, — тихо сказала она.

Стаи оборотней делят особенную связь с их Альфой. Будет ли способен наполовину оборотень почувствовать это, и что будет означать, если нет?

Это было нелегко, поэтому я обратилась к своей насущной проблеме.

— Что мне делать?

— Что бы ты хотела сделать? — спросила она.

Я состроила рожицу.

— Уехать в Монголию с палуками.

Она тепло рассмеялась.

— Как насчёт чего-то менее драматичного?

— Я знаю, что должна извиниться, но понятия не имею, как это сделать. В хорошие дни он не самый приятный человек, и я уверена, что сейчас я последняя, с кем он хотел бы поговорить.

Мама погладила мою руку.

— Подожди. Ты смущаешься, а он, вероятно, гадает, собираешься ли ты поделиться его секретом с остальными.

— Я бы этого не сделала. В смысле, я сказала тебе, но я бы не сказала никому другому, даже Димитрию.

— Я знаю, — сказала она, когда показался наш дом. — И когда Ронан поймёт это, думаю, никакие другие извинения не потребуются.

Я с облегчением выдохнула.

— Ты, правда, так думаешь?

— Да.

Я улыбнулась, как будто первый раз за день.

— Надеюсь, ты права. Не думаю, что мне бы понравилась Монголия.

* * *

— А как насчет этого?

Саммер прошлась перед камерой. На ней были джинсы и красная водолазка с воротником-хомутом.

Я обхватила рукой подбородок.

— Почти, но не совсем.

Она стянула водолазку.

— А если синюю, ту, которую ты присмотрела для меня летом?

— Она хорошая. Попробуй.

Она бросила водолазку на кровать и ушла в крошечную гардеробную, напевая себе под нос непонятный мотив. Саммер любила музыку, и если она не могла её слушать, она создавала свою собственную мелодию. Её родителям надо было назвать её Солнышко вместо Саммер, потому что это имя прекрасно описывало её характер.

— И почему я до сих пор не видела фото этого таинственного мужчины? — поинтересовалась я, пока она рылась в одежде.

Разделся её приглушённый смех.

— Я же не могу взять и просто сфоткать его на телефон. Я добуду снимок сегодня вечером.

— Хорошо, потому что я умираю от желания увидеть так ли он горяч, как ты говоришь.

— Ох, Дэймон такой и даже больше, — произнёс новый голос. Перед камерой появилась улыбающаяся брюнетка и махнула мне пальцем. — Хей, Дэни.

Я махнула в ответ.

— Привет, Сидни.

Соседка Саммер посмотрела на неё.

— Ты всё ещё не решила в чем сегодня идти?

— Блин, — Саммер повернулась ко мне и нахмурилась. — Думаю, та водолазка в стирке.

Сидни исчезла из виду.

— Говорю ж тебе, надень моё зелёное платье. Оно прекрасно сидит на тебе.