— Да. Это была та самая ночь.

Это не была последняя наша ночь вместе. Я вернулся домой через две недели, и мы снова занимались любовью, но почему-то я знал, что та ночь будет особенной. Знал, что бы мы ни сделали, что бы ни обещали, это останется на всю жизнь.

— Могу я спросить тебя кое о чем? — говорит она. — Ты никогда не задавался вопросом, родила ли я ребенка?

Я говорю ей честно, потому что это то, чего она заслуживает.

— У меня никогда даже не возникало мысли что ты не прервешь беременность. Я действительно думал, что ты была помешана на своем плане относительно Стэнфорда.

— Если бы ты знал, что я оставила ее...

Господи, что я должен сказать? Я был двадцатилетним парнем, которому казалось, что весь мир у его ног. Не думаю, что я бы бросил Гарвард, чтобы вернуться домой и играть в заботливого отца. Я любил Ванессу так сильно, как только мог тогда, но не был готов отдать свою жизнь ради кого-то.

— Все в порядке. Тебе необязательно отвечать на этот вопрос. — Прохладные нотки в ее голосе подсказали мне, что она правильно истолковала мое молчание.

— Мне жаль.

— Спасибо, — говорит она, взгляд мягок, а улыбка немного грустная. — Думаю, мне нужно было это услышать.

Твою мать. Ее слова — удар кулаком в грудь.

— Если на то пошло? Мне тоже жаль. Наверное, мне стоило рассказать тебе о Хейван. Я просто не хотела, чтобы ей было больно. Не хотела, чтобы снова было больно мне. — Она опускает подбородок и кусает губу.

У меня за ребрами все болезненно сжимается.

Отреагировал бы я по-другому, если бы Хейван появилась в моей жизни десять лет назад? Разбил бы я сердца им обоим? Я не хочу отвечать на эти вопросы.

— Ты поступила правильно.

Ванесса хмурится и возвращается к своим записям.

— Думаю, нам стоит поговорить о том, что произошло вчера вечером. — Сегодня утром она сказала, что этого больше не повторится. Было ли это правдой или она сказала это для Хейван? Потому что мысль о том, что Ванесса будет так близко, а я не смогу прикоснуться к ней, поцеловать ее, станет худшей пыткой и испытанием моего самоконтроля, которого, как известно, у меня не так много.

— Я слишком много выпила, — говорит она в свое оправдание. — Я плохо соображала.

— А я нет. — Я наблюдаю за тем, как на ее лице отражается правда.

— Хейс, — мягко говорит она. — Я признаю, прошлая ночь была... — Она выдыхает, и клянусь, что вижу, как дрожат ее плечи.

— Ничто по сравнению с тем, что могло бы быть, — заканчиваю я за нее.

Ее глаза расширяются.

— Мы не можем вот так просто дурачиться.

— Почему нет?

Она лжет сама себе, если думает, что то, что мы делали прошлой ночью, было просто дурачеством, но это разговор для другого дня.

— Эм, потому что мы ответственные взрослые люди.

Я наклоняю голову, прищуриваясь.

— Взрослым ответственным людям обязательно нужно иногда дурачиться. — Она выглядит чертовски красивой прямо сейчас. Свежее лицо и румянец, пульс бьется на шее, как будто один этот разговор заводит ее. Я бы прямо сейчас прижал язык к ее горлу и провел дорожку до самого рта, если бы думал, что она мне позволит. — Откажись от монашества на пару недель.

— Я не живу как монашка.

Я поднимаю брови.

— У меня было много секса...

Я качаю головой, прерывая ее.

— Избавь меня от подробностей.

— Все, что я хочу сказать, это то, что мне хочется сделать то, что лучше для Хейван. А для нее лучше всего, чтобы я держала себя в руках...

— Лучше всего для нее, если ты будешь заботиться о себе, а это включает в себя предложение неограниченного количества оргазмов.

Ее губы приоткрываются на выдохе.

— Неограниченного?

Я чувствую, как уголок моего рта поднимается вверх.

Ванесса тяжело сглатывает, и ее взгляд опускается к моим губам. Она моргает.

— Нет. Нет. Я... не могу. Я... нет.

Она думает об этом. Смущается. Да, она хочет сказать «да». Но я буду играть в ее игру.

— Хорошо. — Я возвращаюсь к контракту на экране ноутбука. — Как хочешь.

Одно я знаю точно: к концу недели Ванесса будет выкрикивать мое имя.

ГЛАВА 19

Ванесса

— Что значит, он помогает тебе с контрактом?

От строгого голоса Тэга в трубке мне хочется нажать «Завершить звонок» и притвориться, что нас разъединили. Как будто я не могу сама принимать решения о том, кто мне помогает? И не то чтобы Хейс не знал, что делает. Он корпоративный юрист компании из списка «Форчун 500»², черт побери.

Я вздыхаю в трубку.

— Он готовит встречное предложение. Я думала, это будет хорошей новостью. Почему ты расстроен?

Таксист смотрит на меня в зеркало заднего вида, и я бросаю на него сердитый взгляд, чтобы не совал нос не в свое дело.

— Почему он? Я же говорил тебе о юристе в Маниту-Спрингс.

— Он юрист по сельскому хозяйству.

— А твое приложение предназначено для сельскохозяйственного сообщества. Не понимаю, зачем вмешивать этого парня в твою профессиональную жизнь.

Я не говорю Тэгу, что Хейс предложил участвовать не только в моей профессиональной жизни. Он действительно предложил мне использовать его для секса, пока я здесь? Учитывая всю нашу историю, случайные сексуальные отношения между нами не могут быть хорошей идеей. Хотя не могу отрицать, что его предложение было заманчивым. Очень, очень заманчивым.

— Мне жаль. Мне пора, — говорю Тэгу, думая, что лучший способ избежать этого разговора — закончить его. — Я дам тебе знать, как пройдет контрпредложение.

— Вани, подожди...

— Скоро поговорим! — Я нажимаю отбой и расслабляюсь на заднем сиденье, где воняет неприятным запахом изо рта, мочой и освежителем воздуха с яблочно-пряными нотками.

Когда подъезжаем к высотке с надписью «Норт Индастриз» на стекле, у меня сводит желудок. Дело не в том, что я нервничаю из-за встречи с Хейсом. Скорее волнуюсь потому, что с детства не была в профессиональном здании такого масштаба.

Я расплачиваюсь с таксистом и беру свою сумочку. Раздвижные стеклянные двери размером с двухэтажный дом распахиваются передо мной, и я вхожу в вестибюль, который по виду и ощущениям больше напоминает современный музей. Голоса эхом отражаются от высоких потолков, а мои каблуки цокают по полированному полу. Я направляюсь к круглой стойке регистрации, расположенной перед рядом лифтов.

— Я пришла на встречу с Хейсом Нортом, — говорю симпатичной молодой женщине.

Она нажимает несколько кнопок на iPad, а затем улыбается мне.

— Мисс Осборн? Мистер Норт ожидает вас. — Она дает мне краткие инструкции о том, как добраться до его офиса, и я мысленно повторяю их, пока поднимаюсь на лифте наверх.

Несколько человек в костюмах втискиваются в кабину вместе со мной, но я отказываюсь сжаться и забиться в угол, как бы сильно мне этого ни хотелось.

Выхожу на этаже руководства компании и поворачиваю налево. Еще одна симпатичная молодая женщина направляет меня в офис Хейса. Интересно, быть моделью — это обязательное условие для работы здесь?

«Норт Индастриз» — современное здание со стеклянными стенами, из-за которых большинство офисов выглядят как аквариумы. Некоторые из них матовые, чтобы обеспечить конфиденциальность. Когда поворачиваю к офису Хейса, я вижу, что его стены тоже матовые.

— Привет. Я Ванесса, пришла к Хейсу, мистеру Норту, — говорю я его помощнице.

Она похожа на молодую Кэмерон Диаз. Блондинка, ярко-голубые глаза и широкая улыбка. Без обручального кольца. Больной голос в моей голове говорит мне, что у них с Хейсом определенно был секс. Ведь он должен быть слепым, чтобы не захотеть увидеть эту женщину обнаженной. Хейса и его богоподобную внешность невозможно игнорировать. Поздние рабочие часы, необходимость снять стресс...

Громкая связь жужжит, прерывая ход моих мыслей.

— Ньютон! — кричит Хейс. — Если ты не слишком занята тем, за что я тебе плачу...