Лилит промолчала. Последнее дело по краже топлива действительно пошло через жопу… Да настолько, что даже зимой Федерация пыталась прорваться к Цикадам, чтобы отомстить. А всё из-за того, что один из налётчиков в самый неподходящий момент застрял с заклинившим стволом. Постовой успел среагировать, и вот уже голова наездника взмыла в воздух, а его байк понёсся прямо в цистерну. Взрыв, перестрелка, пожар, который съел половину порта – и награда за голову главаря Цикад, Дядьки, теперь стояла в сто литров бензина. Сто литров! Это было состояние, целое состояние, больше, чем многие смогут заработать за всю жизнь! А еще по пятьдесят за каждого его человека. Тут любой, даже самый немощный житель Федерации решит стать охотником за головами.
– Ладно, не ссы. Я редуктором не просто так занялся. Завтра собираюсь до «Слободы» с Димоном прокатиться, есть дельце одно. Заодно проверим, успокоился Хаматов уже насчёт нас или нет.
Ксюха сморщилась. Фамилия правителя Федерации вызывала только отвращение. Непонятно, как такую, казалось бы, солидную фамилию можно своими действиями превратить в нарицательное имя диктатуры. Прогоняя мысли, она встряхнула головой и спросила:
– А можно мне с вами?
– Нет, Ксень, это дело только для «капитанов».
Снова эти барьеры! Сколько Лилит ещё нужно доказывать свою верность и силу, чтобы Дядька начал ей доверять? Любой мужик за столько лет в рядах рейдеров давно получал почёт и уважение. В то время как Лилит, которая состоит в Цикадах столько же, сколько, например, Димон, до сих пор дальше «сержанта» не прыгнула. Даже несмотря на то, что с Дядькой они были в очень хороших отношениях.
– Дядь, ну пожалуйста! Я тут реально уже затрахалась…
– Я в курсе, видел, как ты с Болтом в обнимку из бара ушла.
– Что? – Лилит потеряла дар речи. – Ни с кем я в обнимку не уходила!
– Не очкуй, пошутил. – Дядька искренне рассмеялся. – Я просто внимательный. А вообще, нахер он тебе? Я понимаю, что пытаешься прошлое заглушить, но не с ним же. Есть же нормальные мужики… Да тот же Димон, например…
– Мы с ним просто дру… – первая часть фразы дошла до Лилит не сразу. – Эй! Ничего я не пытаюсь заглушить! – резко ответила она, мысленно осознавая, что Дядька задел за живое. – Тупо утоление голода! И вообще, чего я перед тобой оправдываюсь? Это моё личное дело!
– Ладно, ладно, не лезу в ваши отношения-сношения, – Дядька ещё раз рассмеялся. Да он стебётся над ней! – Но мой тебе дружеский совет: лучше кого-то другого выбери на ужин… Ладно. – Видимо, решив больше не тормошить эту тему, он хлопнул по стеллажу, завершая диалог. Затем взял со стола редуктор. – Поболтали и хватит. Мне ещё тут много работы. Хочешь поторчать рядом – окей, только не отвлекай.
– Да не, я, пожалуй, пойду спать. Я возьму ещё папироску?
– Хоть две.
– Смотри, сам предложил.
Ксюха вытащила пару сигарет, убрала в карман комбинезона и направилась к себе в комнату. Если Дядька собрался выбраться до станции, значит, всё налаживается. Наконец-то скоро можно будет покатать по городу, почувствовать дух настоящей свободы!
Лилит толкнула дверь своей комнаты и с легким щелчком включила свет. Розовый и голубой оттенки тонким слоем легли на стены, пытаясь придать уют её десяти квадратным метрам – почти царским для этого мира. Настоящая роскошь: своя комната и собственный душ. Об этом большинство жителей метро могли только мечтать, а новички Цикад ютятся годами в тесных общих кубриках. Но Лилит давно разучилась радоваться таким вещам. Эти стены напоминали ей о том, кто когда-то был её миром, кто впервые открыл ей эту дверь. Теперь это пространство казалось теснее, чем самый маленький бункер.
Она стянула комбез, оставив её висеть на одном из крючков, и машинально взглянула на свои руки. Пальцы со следами въевшейся копоти напоминали о ночи, которая тянулась бесконечно. Напившись, она порой шла на поводу у плоти, пытаясь заглушить тот глухой, острый зуд одиночества. Дядька был прав.
Распуская молнии и ремни, Лилит освободилась от остальной одежды, оголив тело, покрытое сетью татуировок, перетекающие с шеи на ключицы, с лопаток на бедра. Рисунки казались ожившими, когда она, слегка пошатываясь, вошла в кабину душа и включила воду. Едва тёплая струя побежала вниз, разделяясь на капли, скользящие по изгибам её тела. В слабом свете лампы влажная кожа блестела, и даже чернильные линии татуировок будто засияли. Лилит провела рукой по мокрым волосам, закинула голову и прикрыла глаза, пытаясь отключиться от мыслей.
Посмотри сейчас на все её душевные страдания обычный житель подземелья, он бы почти наверняка сказал, что Лилит зажралась, ведь она живёт в настоящей утопии. Но эта утопия – не более чем иллюзия.
Комфорт здесь – результат непрерывной борьбы. Генератор душа требует топлива, а топливо добыть всё сложнее. Федерация усиливает патрули, и Кратер продолжает забирать людей быстрее, чем прибывают новые. Из пяти основателей банды остался один – Дядька. Остальные давно сгорели, пропали или сгнили под пеплом этого «рая».
– Настоящая сделка с ядерным дьяволом, – пробормотала Лилит, смотря, как струи воды стекают по её «крыльям ангела», набитым на груди, и огибают набухшие от холода соски.
Думала ли она уехать? Иногда. Мечтала, что бросит всё и рванёт подальше – к зелёным лесам, в выжженный наполовину Свияжск, где, как болтают, осталась какая-то коммуна выживших. Автономия, рай на земле, это все там, а не здесь. Последними людьми, которые удерживали Ксюху на базе, были Дядька и Димон. Предать их Лилит не готова.
Вода потекла слабее, сигнализируя о пределе, но Лилит всё ещё стояла под ней, пока стройное тело полностью не покрылось мурашками. Наконец она выключила кран, вытянула старое полотенце, быстро вытерлась и, едва обсохнув, швырнула его в сторону шкафа. Плюхнулась на кровать в центре комнаты, не заботясь ни о пледе, ни о одежде. Она не думала ни о холоде, ни о новом дне. Просто хотела забыться, хотя бы на пару часов.
– Надеюсь, Дядька не будет против, если я поеду с ними… Хотя… пусть попробует меня удержать здесь… – не успела она даже завершить мысль, как усталость и остатки алкоголя выключили её, словно по щелчку пальцев.
* * *
Её разбудил тяжёлый рокот прямоточного выхлопа, доносящийся сверху. Перепутать этот звук с чем-либо было невозможно – такой громкий и рычащий только у байка Дядьки. Тот, кто скажет, что шуметь в мире постапокалипсиса – это безумие, просто не понимает, как хорошо такой звук отпугивает основную массу наземных мутантов, которые могут быть опасны для любого рейдера.
– Твою мать! – выругалась Ксюха, когда в спешной попытке быстро слезть с кровати просто свалилась с неё лицом в бетонный пол.
Впрочем, обошлось без увечий. Она встала, быстро натянула на себя майку, мотоботы и штаны из карго-хлопка, усиленные нейлоном, с дополнительным кевларовым утолщением. На базе обычно так не ходили, но вполне вероятно, что на мотоцикл придётся прыгнуть чуть ли не с разбегу. По этой же причине на всякий случай сразу прихватила с собой свою «Протекту» [сноска: Protecta – короткий гладкоствольный дробовик 12-го калибра, построенный по револьверной схеме с барабаном вместо классического зарядного устройства]. Уже у самого выхода посмотрела в зеркало, чтобы с бодуна не выглядеть как откисающий бичура [сноска: вообще бичура в татарской мифологии – это домовой, но в данном контексте и жаргоне речь идёт о мёртвой особи разновидности местных мутантов].
– Как-то дерьмово, – оценила увиденное Лилит и быстро поправила чёлку, которая растрепалась во время сна и закрыла выбритый висок. – Вот теперь лучше.
Лилит уже выскочила за дверь, но резко притормозила и выругалась:
– Чёрт!
Она вернулась в комнату и схватила плеер, забытый на краю стола. Мелкий, царапанный корпус привычно лёг в руку. Без музыки Лилит уже не могла – слишком уж глухо и мертво вокруг без неё. Хорошо, что ей удалось добыть этот mp3-шник много лет назад. С тысячами треков в архиве жить намного веселее.