– Простите? – он изумленно смотрел на Сашу. – Я не слышал звонка в дверь. Что вы здесь делаете, синьора?
– Здравствуйте, синьор Полиньяно. Меня зовут Алессандра, я жена Якопо Орсини. Я гуляла по лесу, когда ваша супруга окликнула меня и пригласила в дом. Извините… синьора Ирмина сказала, что вы на работе.
Женщина встала и молча пошла к выходу.
Мужчина по-прежнему молчал и Саша заторопилась.
– Я еще хотела спросить по поводу старых фотографий деревни, мне сказали. у вас прекрасная коллекция.
Мужчина, наконец, оттаял.
– Это очень хорошая мысль, принцесса. Деревня Сант Андреа – ближайшая соседка вашего поместья. Конечно, вам будет интересно узнать нашу историю.
Я оцифровал большинство изображений, так что я просто пришлю вам ссылку, не придется копаться в бумагах. А пока… вы не против, если на этом мы распрощаемся?
И принцесс выгоняют, когда они не вовремя. Саша снова почувствовала себя неловко.
– Простите, что я вторглась.
– О, это был приятный сюрприз! – Леонардо жестом пригласил ее к внутренней двери, видимо, предлагая покинуть дом через парадный вход.
В коридоре, плотно затворив за собой дверь он сказал, понизив голос:
– Прошу прощения, если я встретил вас не должным образом. Мы больше не приглашаем гостей в дом. Моя жена нездорова, врачи говорят, это начальная стадия деменции и я не хочу, чтобы об этом знали в деревне.
– Мне очень жаль. Я не сообразила…
– Вы и не могли. Пока это почти не проявляется. Лишь временами. Врачи сказали, дальше станет все чаще. Это очень грустно, видеть, как такое происходит на твоих глазах. Она ждет меня вечером с работы, хотя я дома, забывает простые вещи… нелегко за этим наблюдать.
– Я понимаю. И никому не скажу, кроме своего мужа.
– Думаю, это уже не важно. Мне придется рассказать в деревне, почему мы уже год не появляемся на общественных мероприятиях. До сих пор мне удавалось как-то отговориться, но так не может быть вечно.
– Мне кажется, это не будет проблемой. Я успела заметить, что в деревне все друг друга поддерживают, а о вас говорят с уважением.
– Благодарю вас, принцесса.
– Просто Алессандра.
– Зовите меня Леонардо. Я не забуду прислать вам ссылку на фотографии и мы еще встретимся, рад знакомству, Алессандра.
Саша помахала хозяину дома, когда шла по подъездной дорожке. У колонн со львами она оглянулась на дом и с удивлением увидела, что он все еще там, стоит в дверном проеме. Наблюдает за ней.
***
Поднялся ветер и, когда Саша доехала до дома, лицо горело. Она пошла в маленькую гостиную, налила себе бокал вина и отыскала коробку, которую передал ей Назарио Нери.
В коробке не было ничего интересного. Несколько фотографий красивой женщины у моря, ветер развивает цветастое платье. Фотография женщины с розой. Ни одного снимка с семьей или с друзьями, может, Эрнестина забрала их, когда уехала?
Фотографии лежали поверх белого носового платка, в одном углу которого была вышита лилия. Платок простенький, дешевый, возможно, какая-то сентиментальная память? Три открытки от женщины, подписанные «твоя любящая тетя». И, наконец… блокнот в обложке из искусственной кожи. Неужели дневник? Сердце забилось. Но Назарио не мог его не прочитать!
Нет, совсем не дневник. Но на каждой странице блокнота- рисунок, и какой! Наброски платьев, костюмов, пальто, даже пара обуви. Наброски природы, цветов, животных. Эрнестина была прекрасной художницей, что же она не занялась этим всерьез? Какие прекрасные портреты молодого человека, в нем легко узнается синьор Назарио!
Эрнестина не часто пользовалась блокнотом, несомненно рисунки делались в разные годы. Последние наброски напоминали антикварные украшения. Или это будущие вышивки? Нет, больше похоже на драгоценные камни. Причем рисунок один и тот же. В самом конце стало понятно, что все это наброски одного и того же предмета, и последний рисунок, видимо, устроил художницу а может, ей просто надоело. Кулон – или это брошь? – выглядел потрясающе.
В общем, ни одной зацепки…
– Здравствуйте, синьор Назарио, это Алессандра. – Я звоню, чтобы сказать, что просмотрела вашу коробку.
– Нашли что-то интересное?
– Ничего, что дало бы информацию, но у Эрнестины очень интересные наброски.
На том конце провода раздалось фырканье. Да что они все, то хрюкают, то фыркают!
– Она все время что-то рисовала, а какая польза от этого в деревне! Однажды я купил ей акварельные краски, но она даже не попробовала, все чертила в своем блокноте.
– Там наброски интересного украшения, словно Эрнестина разрабатывала дизайн. Может, кто-то попросил об этом?
– А, вон вы о чем! Это двоюродная бабушка. Она ее тетей называла. Оставила ей в наследство брошь и кольцо. Вещи дорогие, можно было продать, но Эрнестина решила разработать собственный дизайн и заказать у ювелира новое украшение в память о тете.
– Она это сделала?
– Не знаю, мы к тому времени мало разговаривали. Она вряд ли оставила бы эту вещь мне, за камни можно выручить хорошие деньги.
– Я завезу вам на днях коробку.
– Не торопитесь, это уж не имеет значение, раз коробка не пригодилась. Завезете, когда будет время.
Лапо уехал в Болонью, экономка хлопотала на кухне, Саша снова собралась заскучать, но тут на почту пришло сообщение от Леонардо Полиньяно.
Саша нашла нужный период, полистала фотографии. Увы, нигде не мелькнуло лицо Эрнестины. От нечего делать она просмотрела самую последнюю папку, фото с какого-то местного праздника годичной давности. И вдруг что-то зацепило взгляд. Девушка отмотала несколько снимков назад- нет, все лица незнакомы. Снова пролистала вперед, медленно, вглядываясь в людей на фото, ведь было что-то, кольнуло, но что?
И тут до нее дошло. На одной из женщин – знакомое украшение. Крупный кулон. Похожий на то, что она увидела в набросках Эрнестины.
Она схватила блокнот, сравнила. Нет, кулон не просто похож, он идентичен!
Под фотографией надпись: синьор Дамиано Розани с супругой Чечилией. Господи, Чечилией! Называют же так детей! Супругам на вид было лет семьдесят, как большинству жителей деревни.
Саша поспешила на кухню:
– Бернадѐ, кто такой Дамиано Розани?
– Бывший банкир. Они с женой живут часть года здесь, часть в своем доме на озере Маджоре, а почему ты спрашиваешь?
– А где он здесь живет?
– В северной части деревни, чуть на отшибе. У них красивая желтая виллетта. – Судя по тону экономки ничего красивого в желтом цвете не было. – Да они ж были на вашей свадьбе! Хотя разве ты тогда что запомнила!
Саша пролистала старенький телефонный справочник, лежавший тут же, на кухне.
– А что, домашние телефоны в деревне еще стоят?
– А как же! Этим вашим новым cellulare доверять нельзя, чуть непогода – сразу проблемы со связью, магнитные бури, понимаете! Это мы, люди, их чувствуем, а бездушная железяка как может?
Саша нашла номер Розани, набрала. Ответил мужской голос. Она представилась, поблагодарила, что синьоры Розани были на их свадьбе, уверила, что это было невероятно приятно, в общем, все, как положено. Бывший банкир ответил встречными любезностями.
– Я тут смотрю старые фотографии, Леонардо Полиньяно прислал мне их для знакомства с историей деревни. Я впечатлена великолепным кулоном вашей жены. Это индивидуальная ювелирная работа?
– О, вы обратили внимание! Я польщен. Это подарок жене от меня, на нашу серебряную годовщину свадьбы. Как давно это было! В восемьдесят шестом.
То есть через год после исчезновения Эрнестины.
– Дизайн необычный. Вы специально его заказывали?
– Нет, ну что вы! Я купил его у ювелира в Сан Миниато. Зашел из-за кулона на витрине, а ушел с этим.
– А вы не помните, как это произошло?
– Конечно, помню. Я тогда ломал голову, что подарить жене. Серебряная свадьба, значит, нужно что-то серебряное, но хотелось подарить по-настоящему памятное, качественное, вы меня понимаете? Первый кулон, с витрины, показался мне вблизи немного безвкусным. Когда я сказал об этом ювелиру, он пошел в подсобку и принес другой кулон, который я в итоге и купил. Сначала я подумал, что он показывает мне серебро, но он сказал, что это платина, и что драгоценные камни хорошего размера и чистоты. Я не рассчитывал на такую дорогую вещь, мы, финансисты, умеем считать деньги! – мужчина хохотнул, довольный своей фразой, – но ювелир сделал мне большую скидку. Конечно, это все еще была высокая цена, но моя Чечилия того стоила!
