«Сколько можно спорить?!»
Воровка бросила яростный взгляд на старика. Тот, судя по смягчившимся чертам морщинистого лица, упокоился. Бронзовокожий альв с усталым видом протянул ему мешочек. Эти двое оставались чуть ли не единственными на рынке – остальные люди успели закончить свои дела и расходились по домам, поэтому Рика решила отступить чуть глубже в тень переулка, откуда она следила за происходящим.
Пожилой мужчина расплатился с торговцем, сунул узелок во внутренний карман и развернулся в сторону Рики. Воровка едва успела спрятаться, чтобы старик ее не заметил. Он прошел мимо ее укрытия и отправился в нижнюю часть города в сторону водохранилища. Рика нахмурилась. Что он там забыл? Район у водохранилища считался, скажем так, нецелесообразным, особенно те здания, что располагались под дамбой. В случае, если Делимар, река, снабжающая город электричеством, разливалась сильнее обычного, сотни людей лишались домов, а иногда, и жизней. Поэтому жить у водохранилища оставались либо отчаянные, либо самые бедные слои населения – жилье здесь всегда славилось исключительной дешевизной.
Спустя пару ударов сердца Рика выскользнула из своего укрытия и бесшумно последовала по улицам вслед за своей добычей. У нее было достаточно времени, чтобы решить, что она заберет у своей жертвы – выбор пал на увесистый медальон с причудливой вязью. Наверное, знак отличия, Рика не разбиралась в таких вещах, но медальон выглядел золотым. Если повезет, то она заберет и одно из колец. Но только если повезет. Опыт других научил ее не жадничать в уличных кражах, это могло плохо кончиться. Триединая учит умеренности. Рика улыбнулась своим мыслям. Делает ли ее праведной то, что она вспоминает о заветах церкви и следует им, когда нарушает закон?
Старик тем временем петлял по улицам и достиг нижней и самой старой Сантремира. Рика уже было решила, что он заметил ее и пытается запутать, когда он вдруг свернул и постучал в один из домов. Воровка поспешила укрыться за тележкой, брошенной на краю улицы, и оттуда наблюдала за своей целью. Старику открыла женщина – из-за света, бившего из дома, Рика не могла ее разглядеть, только черный силуэт на фоне теплого оранжевого света. Мужчина вошел внутрь.
Время шло, солнце скрылось за высокими стенами города, веками защищавшими людей от внешнего мира, в котором, как утверждала церковь, больше нет места праведным людям. Там, за Кольцом, как называли защитные стены, блуждают чудовища, а алые небеса сыпят пеплом вместо дождей, отравляя воздух и воду. По крайней мере, так говорит церковь. Так ли это на самом деле Рика не знала, за свою короткую жизнь она ни разу не покидала безопасных стен города, хотя и знала, что в пустошах живут люди, и даже существуют целые Свободные города.
Улицы потемнели, а воздух стал прохладней, Рика поежилась, пожалев, что не взяла с собой ни плаща, ни куртки. Она не ожидала, что ее охота затянется так долго. Старик никак не давал ей удобного момента. Воровка глубоко вдохнула. Ее терпение вознаградит Триединая. Или все ее учение вместе с церковью может забрать энтропия!
Совпадение, или ее молитвы услышала богиня, но старик, наконец, покинул дом и направился обратно той же дорогой, которой пришел. Рика послушно следовала за ним, держась достаточно далеко, чтобы не вызвать подозрений. Они покинули водохранилище, поднялись на верхние уровни и свернули в Зеленый округ. Этот район Сантремира отличался обилием садов и парков с растениями, собранными со всего света. Некоторые растения считались исчезнувшими навсегда и сохранились со времен Катаклизма здесь благодаря заботе людей. Жилье в этом месте оставалось очень дорогим, поэтому населяли его по большей части самые богатые и известные люди города. Здесь улицы уже не были такими темными, даже те, что находились ниже остальных, как в водохранилище или родном для Рики фамианском гетто благодаря виспам – живым светящимся сгусткам света, которые очень любили деревья, а также электрическим фонарям, торчащим по сторонам пешеходных дорожек. Эти живые и неживые огни раскрашивали ночь в Зеленом округе в причудливые краски, делая улицы по-настоящему живописными. Желтый и зеленый свет смешивался с фиолетовой ночью и зеленью садов.
Рика продолжала свое тихое преследование. Пожилой мужчина свернул в одну из многочисленных рощ. Воровка остановилась. Если старик решил забежать в кусты по малой нужде, то это не лучший момент красть у него. Она подождала какое-то время. Человек не возвращался. Выругавшись, Рика поспешила в рощу, на всякий случай пригнувшись. Неужели он все же заметил ее и решил сбросить хвост?
От того, что предстало перед ней, холодело в груди.
Старик лежал в десяти метрах впереди прям на соседней пешеходной тропинке. Его тело неестественно дергалось, руки и ноги выворачивались под невообразимыми углами. От ужаса Рика закрыла рот, чтобы не закричать. Ей следовало бы бежать со всех ног, но ужас сковал ее, а отвращение от увиденного не давало отвести взгляд. Она продолжала смотреть, как старик корчился. Он почему-то не кричал, лишь мычал и хрипел, будто что-то сдавило легкие. А потом его грудь взорвалась. Брусчатка вокруг стала алой от крови. Все закончилось. Внезапно и очень кроваво. Старик лежал неподвижно, обломки ребер и внутренних органов обрамляли дыру в груди, смешавшись с обрывками одежды. Кровь медленно заполняла трещины в брусчатке. В воздухе густо запахло серой, словно кто-то зажег множество спичек сразу.
Рика поднялась, все еще боясь дышать. Что делать? Бежать? Звать на помощь?
Она осмотрелась. Похоже, никто, кроме нее не видел, того, что произошло. Снова бросила взгляд на тело. Долг Давиду. Если завтра до заката она не закроет его, король воров продаст ее в рабство в какой-нибудь бордель, чтобы она отрабатывала долг своим телом. Сбежать не выйдет.
Не могло же быть все зря?
Рика подкралась к телу. Она не знала, что убило этого человека. Зато знала, что мёртвым уже ни к чему материальные вещи. Подойдя ближе, ее чуть не стошнило от вида и запаха тела, руки тряслись, а кожа стала липкой от страха. Она отвернулась, наощупь негнущимися пальцами нашла цепочку с подвеской, на которую положила глаз. Та была липкая от теплой крови. Рика спрятала ее у себя в одежде. Пошарила по карманам трупа, забрала кошелек и узелок, что старик купил на рынке у альва. Потом разберется, что там. Она расстегнула небольшую поясную сумку. Книга. Воровка скривилась. Она никогда не понимала ценность книг, ибо сама не умела читать. Но вдруг эта важная.
Забрав книгу в кожаном переплете, Рика схватила еще теплые пальцы мертвеца, потянув на себя, стянула перстни с драгоценными камнями, а затем побежала, что было сил прямиком через рощу, прижимая украденное к груди как утопающий цепляется за протянутую ему помощь. И мысленно молилась Триединой, что не наделала ошибок, которые будут стоить ей жизни.
Кайрос Адар не сразу понял, что виной его пробуждения был настойчивый стук в дверь его квартиры, а не болезненный звон в его голове. Мужчина с трудом разлепил опухшие после бурной ночи веки. Стук в дверь эхом отдавался пульсирующей болью в черепе. Смешивать вино с альвийским бренди прошлой ночью оказалось огромной ошибкой, но об этом его никто не предупредил.
–Кайрос! Ты там вообще?! – донесся из-за двери знакомый мужской голос.
–Да, Кейл. – Адар с трудом скатился с постели и сел, обхватив руками голову, которая была готова лопнуть от боли. Глаза, казалось, собирались выдавиться из орбит. – Ты смерти моей хочешь? Во имя Триединой, прекрати стучать! Я сейчас. Только оденусь.
Кайрос натянул на тело дурно пахнущую рубашку со следами рвоты. Надо будет заглянуть в прачечную, но пока и так сойдет. Штаны остались на нем еще со вчера. Видимо, будучи пьяным, он не смог совладать с ремнем и уснул прямо так.
Он тяжело поднялся, держа руками голову, словно та могла развалиться на части, если ее не придерживать. У кровати стояла недопитая бутылка бренди, и Кайроса замутило, когда он заметил ее. В ближайшие дни он точно не притронется к выпивке. Однако, он восхищался способностями некоторых личностей начинать свой день после бурной ночи глотком или несколькими.
